72,3 тыс подписчиков

Ждала нас первая любовь - 2 (Часть 10)

26 июня26 июн

3175

6 мин

Оглавление

Первая часть повести
Третья часть повести

Первого Любашиного письма солдат Макаров очень ждал…

Верил, что оно придёт. На проводах Люба сказала: напишу…

Первый раз прочитал – и запомнил наизусть, каждое слово.

И всё равно носил письмо в нагрудном кармане гимнастёрки, всё равно перечитывал, – лишь выдавалась свободная минутка в суровых солдатских буднях.

Пацаны каждый вечер писали письма подругам…

Толик помнил, как на проводах спросил Любу: хоть одно письмо – напишешь?

Помнил простое Любашино обещание: напишу.

Обещание Любаша сдержала – на письмо солдатское ответила…

На следующее письмо Толик не надеялся.

Но всё же ещё раз написал Любане.

Просто – на письма положено отвечать.

Просто написать о том, как счастлив, что в кармане – её письмо…

И Любаша снова ответила.

А солдат не признавался себе, что ждёт её писем…

Убеждал себя: скорее, – ждёт, что Люба больше не напишет.

А письма приходили – как всем солдатам.

Толик открывал конверт… Пробегал глазами Любашины строчки – в ожидании слов: я выхожу замуж…

Об этом Люба ничего не писала.

Просто рассказывала о знакомых парнях и девчонках, о поселковых новостях.

А перед самым дембелем закалённый службой сержант Макаров вдруг по-мальчишески отважился спросить в письме:

- Люб! На свадьбу-то пригласишь?

Со своей обычной простотой, словно полушутя, Люба написала, что на свадьбу пригасит непременно… Только – когда-нибудь, в будущем. Потому что сейчас свадьбы не будет: жениха нет. Мимоходом сообщила, что Алексей Калмыков женился.

Толик не сразу понял…

Захлестнула волной отчаянная радость, но – лишь на мгновенье… Тут же в горечи сжалось сердце: выходит, студент всё же обидел Любашу…

До конца службы оставались считанные дни.

И в последнем письме сержант Макаров написал Любаше всего три слова: я люблю тебя.

А дома, как положено, за столом собрались соседи и друзья.

Так получилось, что Люба и Толик сидели рядом.

Сердце у Анатолия замирало в каком-то незнакомом, таком желанном счастье: будто Люба ждала его из армии… и теперь, как невеста, сидит рядом с солдатом… будто не было того вечера на поселковой танцплощадке, когда Алёшка Калмыков, студент из Калиновки, пригласил Любашу танцевать…

После третьей мужики стали вспоминать свою службу… И у женщин сокровенные разговоры – о том, как ждали солдат, как каждый день почтальонку выглядывали.

Толик нашёл Любашину руку:

-Люб! Прости за последнее письмо.

Люба подняла глаза:

- За что ж прощать-то… Я не успела тебе ответить. Очень хотелось… хотелось написать: я жду тебя.

Анатолий бережно сжал её ладонь:

- Погуляем, Любань?

Так и держал её за руку…

Рассказывал о крымском городке, где служил, об армейских друзьях.

Уже у калитки спросил:

- Ты Алёшку любишь?

Люба не сразу ответила. Пожала плечиками:

-Любила, наверное… – раз замуж за него собиралась.

-Он… обидел тебя?

- Он просто понял, что любит другую. И выбрал её. Что ж тут обижаться, – если нелюбимая…

У Толика отчаянно вырвалось:

- Любимая… – Повторил написанные в последнем письме слова: – Я люблю тебя.

Как же повзрослела Люба за годы его службы!

Призналась – одновременно просто и горько:

- Разминулась я со своей первой любовью. За любовь приняла девчоночье желание – поскорее стать невестой… Ну, и – чтоб подружки узнали… Отец не разрешал мне ходить на танцы. А девчонки посмеивались надо мной: мол, отец не разрешит тебе и замуж выходить. И как тут устоять – мне, десятикласснице… что впервые на танцы пришла, – если в первый вечер понравилась парню, – да ещё такому, что в институте на горного инженера учится.

-А… чтоб тебе понравиться, – горным инженером обязательно надо быть?

Толик тут же пожалел, что сказал Любаше эти грубовато-насмешливые слова…

А Люба положила руки ему на плечи:

- Я тем летом в десятый перешла. В десятом классе о многом думалось по-другому. И по-другому представлялось счастье.

-Сегодня, когда ещё не сели за стол, мы с Матвеевым говорили, – о том, что в шахтном учебном комбинате открываются курсы машинистов горно-выемочных машин.

- Ты будешь учиться? – поняла Люба.

Толик кивнул:

- Я ж про угольный комбайн ещё с первого класса мечтал. Все марки знал – с самых первых. Окончу курсы, работать буду на «Заперевальной». Выйдешь за меня замуж?

У Любы перехватило дыхание…

Улыбнулась, – чтоб скрыть слёзы:

- Выйду… – если простишь меня за тот вечер. Ты хотел пригласить меня, а я… с Алексеем танцевала. Всё могло было… быть по-другому.

Анатолий коснулся губами её волос:

-Могло. Только ты правильно сказала, Люба. Ты тогда только в десятый перешла. А я ждал… когда ты вырастешь.

И была шахтёрская свадьба.

На рассвете Толик целовал припухшие Любашины губы… и влажные от недавних слёз ресницы:

-Всё у нас как надо, Любонька. Ты дождалась меня.

Через год Любаша родила сына.

С Алексеем не виделись.

Женя Скворцова, школьная подружка, знала всё - обо всём и обо всех на свете.

Про Алёшку Калмыкова рассказала, что он работает инженером в Управлении, что детей у них с Жанной пока нет, – ну, и правильно! Алексей хорошо зарабатывает, значит, всё – для жены.

Люба равнодушно слушала подругу. Даже не удивилась тому, что детей у Алексея и Жанны пока нет… Будто не помнила их с Жанной разговор у школы, в день последнего экзамена… будто не помнила, как уверенно Жанна сказала: я беременная… и Алексей очень ждёт ребёнка.

…Андрею очень хотелось, чтобы Вера осталась в Заперевальном, чтоб училась в их поселковой школе. Жаль только, что не в их 10-м Б: Вера только в девятый перешла…

Проводил девчонку к новой шахтёрской двухэтажке – главный инженер Калмыков получил здесь квартиру.

Вера незаметно показала глазами на балкон, усмехнулась:

- Мама. Сейчас будет жёсткий допрос: кто ты такой… как зовут, как фамилия… кто твои родители… сколько комнат в вашей квартире… в какой институт ты собираешься поступать…

Андрюха рассмеялся:

- Вопросов много. Может, я сам отвечу на них? Как зовут, – ты знаешь. Фамилия – Макаров. Батя мой работает машинистом горного комбайна, мама – в плановом отделе шахтоуправления. Дом у нас большой: батя с дедом сами построили. Я тоже помогал. Ещё у нас большой огород и сад. Знаешь, какие там абрикосы и яблоки! В институт я пока не собираюсь. Мы с Димкой в горный технарь поступим, а после армии – в горноспасательный взвод. А пока… Ты на мотоцикле не боишься?

Вера чуть растерянно улыбнулась:

- Не знаю… Никогда не ездила.

-Хочешь, – в выходной к старому террикону съездим? Ты такого высокого террикона точно не видела! С его вершины – вся степь как на ладони. Не только шахты, – даже металлургический завод виден.

А мама встретила Веру вопросом:

- Что за мальчишка?

-А что? – Вера ответила вопросом на вопрос, вызывающе взглянула на мать.

Жанна Васильевна всплеснула руками:

- Ты как разговариваешь! Что за тон! Тебе задан вопрос!

- Мальчишка как мальчишка. Здешний, поселковый. Андреем зовут. Андрей Макаров. Про отца, про мать… про дом рассказывать? А про то, куда он собирается поступать после школы?

-Какая дерзость!.. Тебя надо срочно увозить из этого посёлка. Иначе ты превратишься в здешнюю хамку. – Жанна Васильевна вдруг осеклась: – Андрей… Как ты говоришь? Макаров?..

Бывать в Калиновке Жанна Васильевна не любила.

Со свекровью и со свёкром отношения не сложились. Да Жанна и не стремилась к этому. С Аней, младшей сестрой Алексея, тоже почти не общалась. Как-то рассмеялась на сдержанное замечание мужа:

- Ты всерьёз считаешь, что у меня с твоей сестрой могут быть общие темы для беседы?..

А сейчас вдруг припомнилось, как Анютка рассказывала Алексею, что Любаша из Заперевального вышла замуж за Толика Макарова.

Это… что же получается?..

Мальчишка, с которым дочка стояла у дома, – сын той самой Любы?..