72,2 тыс подписчиков

Ждала нас первая любовь - 2 (Часть 6)

22 июня22 июн

2265

6 мин

Оглавление

Первая часть повести
Третья часть повести

Сон про Светку Кружилину вмиг улетучился.

Андрей улыбнулся: первая любовь?.. Ого!.. – какие разговоры у взрослых!

Взглянул на часы, сладко потянулся: ещё вполне можно подремать с полчаса.

И тут же Андрюхины брови удивлённо слетелись. Евгения Алексеевна спросила у мамы:

-А как же – первая любовь? Неужели не помнишь?

Андрей по-батиному провёл рукой по лбу и по глазам: мама должна помнить о какой-то… первой любви?

Когда по праздникам или каким-то другим торжественным случаям за столом собираются гости, батя поднимает рюмку и говорит:

- За мою первую и единственную любовь! За мою Любу-Любоньку, за мою жену!

Андрюхе очень нравятся эти батины слова.

И маме нравятся.

Да ну её, эту Евгению Алексеевну!

Вечно кудахчет – невесть что.

Спать расхотелось.

И к разговору на кухне прислушиваться не хотелось.

Андрей быстро оделся. Мимоходом заглянул на кухню:

-Мам, я к Димке. Нам в шахтоуправление надо сегодня.

Мама заторопилась:

- Андрюша, пирожки!.. Садись, я тебе чай со сливками налью.

Вкуснее маминых пирожков нет ничего на свете.

Это не только Андрюха так считает. Батя в забой берёт целую миску пирожков – на тормозок. А после смены всегда смеётся:

- Мало было, Любашенька! Если б ещё столько, и то – ни одного не осталось бы!

Но – сидеть за столом с Евгенией Алексеевной… Слушать, как она тарахтит без остановки…

-Я, мам, с батей пообедаю.

Не хотелось слушать продолжение разговора… про первую любовь…

Но уже во дворе, когда вывел мотоцикл из гаража, всё же расслышал снисходительно-насмешливый голос Евгении Алексеевны:

-Кто ж говорит!.. Андрюшка твой – славный мальчишка… Да счастье женское, Любань… – оно ж не только в детях.

Андрей поспешил завести мотоцикл.

Остановились с Димкой у шахтоуправления.

Димка кивнул на незнакомого мужика в костюме:

- Знаешь? Мне батя сказал: у нас на шахте – новый главный инженер.

Рядом с главным инженером – девчонка в простенькой футболке и в короткой юбке.

Андрей усмехнулся:

- А это?.. Помощница главного инженера?

-Дочка, наверное, – безразлично пожал плечами Димка.

Девчонка хмурилась.

Голос у главного инженера строгий:

- Я надеюсь, Вера, что до вечера, – пока я вернусь, – вы с мамой помиритесь.

Вера упрямо дёрнула плечиками, взглянула на отца:

- Я с ней не ссорилась! Она первая!

- Вера!.. Что значит – с ней… она? Ты говоришь не о подружке!

-Ну… можно, я у тебя в кабинете посижу?

-Кабинет главного инженера – не для посиделок! Иди домой. Помоги маме – посуду, например, вымой.

Девчонка улыбнулась:

-Какую посуду, пап? Посуду моют тогда, когда в ней что-то готовят. Мама не увлекается кулинарией. Посуда у нас чистая. Разве что – тарелка из-под вчерашних бутербродов… Да чашки.

-Ну, вот их и помой. И сама приготовь что-нибудь… на ужин. Ты же умеешь.

Вера вздохнула:

- Умею. Вареники с картошкой хочешь?

-Угадала. Но сначала помирись с мамой.

Димка дёрнул Андрюху за рукав:

- Нам к Елисееву.

На два месяца летних каникул мальчишек приняли помощниками в шахтные ремонтные мастерские.

Чувствовали себя Димка и Андрей почти шахтёрами. Во всяком случае, точно – причастными к шахте.

Через несколько дней, как бывалые шахтёры, в перерыв собрались в шахтёрскую столовую. И пачку сигарет Андрей достал из кармана – устало, как бывалый шахтёр. И… оглянулся на чей-то любопытный взгляд. Девчонку узнал сразу. Отчего-то покраснел, убрал сигареты. Димка ухмыльнулся:

- Ты, Андрюха, будто классную увидел.

-Ты это… Димка. Я догоню. Ну… просто поздороваться надо.

-Да вижу я… что надо. Здоровайся. Только учти: сегодня в столовой – тёти-Надина смена. Такие котлеты будут теперь через день.

Девчонка сидела на скамейке под липами. В руках – какая-то книга.

Андрей подошёл, сел рядом.

Девчонка подняла глаза. Достала из кармашка кружевной носовой платок, осторожно коснулась Андрюхиного виска:

- У тебя здесь машинное масло… И вот здесь ещё.

Андрюха снова вспыхнул:

- Ну, вот… теперь платок грязный.

-Платок для того и предназначен, – чуть приметно улыбнулась Вера.

- Отца ждёшь? – догадался Андрей. – Алексей Васильевич в Управление уехал.

-Я знаю. Просто мне здесь нравится.

- А на Луганке была? Там у нас тоже хорошо.

-Нет. Мы всего две недели назад в Заперевальный переехали.

-Хочешь, – сходим? Только рано утром, до работы. Или вечером. Тебе разрешат?

Девчонка перебросила за спину косу:

- Меня Верой зовут… если тебе интересно.

-А я знаю. Слышал, – отец тебя Верой называл.

В тёмно-карих глазах – девчоночья застенчивость:

- И… запомнил?

- Запомнил. Имя красивое. Тебе идёт. А меня Андрюхой… Андреем зовут. Мы с Димкой, с другом, на каникулах в ремонтных мастерских работаем.

- А рано утром – это во сколько?

Андрюха обрадовался:

- А придёшь?

-Приду.

- Тогда… до рассвета. Луганку обязательно надо увидеть, – когда солнце всходит. Встанешь так рано?

- Надо – встану, – просто ответила Вера.

-Тогда… Я буду ждать тебя. Где школа, – знаешь?

-Знаю.

Подошёл Димка. Вежливо кивнул девчонке, а на Андрюху взглянул укоризненно:

- Перерыв закончился.

Вера поднялась:

- Ты иди, Андрей. Мне тоже пора. Я приду завтра.

Андрюха смотрел ей вслед. Димка усмехнулся:

-Даёшь ты, Макаров. На двадцать минут оставил тебя… а ты уж успел девчонке свидание назначить. Держи вот, – протянул Андрею аккуратно завёрнутую в салфетку котлету с хлебом. – Борща не принёс тебе, но – не оставлять же тебя до вечера голодным! Между прочим, котлеты сегодня жарила новая повариха. Тонечкой зовут, – в какой-то сдержанной радости заметил Димка.

Андрюха вскинул разочарованный взгляд:

-Тонечкой?.. Ты же говорил, – тёти-Надина смена.

-У Надежды Семёновны практикантка, из училища. Тонечка… Тоня, Антонина, – быстро поправился Димка. Ты котлету-то попробуй. Да не бойся: Тоня… Антонина – отличница в училище. Я сказал, что друг на обед опоздал. Она и завернула котлету – для тебя.

Котлета и правда была очень вкусной: сочной, с румяной хрустящей корочкой.

В свою очередь Андрюха ухмыльнулся:

- Ты даёшь, Соколов. Отпускай тебя одного в столовую… Тут тебе – Тонечка… котлеты.

А самое интересное – вечером, после работы…

Димка виновато взъерошил светлые волосы:

- Тут это… Андрюха. В общем, я обещал Тоне, что отвезу её в общежитие.

-Какой разговор, Димка, – раз обещал. Антонине спасибо от меня передай.

Димка подъехал к шахтёрской столовой.

По ступенькам крыльца сбежала девчонка – простучала каблучками к Димкиному мотоциклу...

Ещё издалека Андрей заметил: у дома остановилась незнакомая белая машина.

К бате кто-то?..

Из машины вышла мама.

В какой-то неясной тревоге забилось сердце… Вдруг вспомнились насмешливые слова Евгении Алексеевны:

- А как же первая любовь? Неужели не помнишь?

Батя во вторую сегодня.

Ужинать Андрею расхотелось:

- Устал сегодня, мам. Спать хочу.

Мама хотела обнять его:

- Устал… шахтёр мой. Хоть молока выпей. Я утром пирог с яблоками испекла.

Андрей уклонился от маминых рук, ушёл в свою комнату.

Не заметил, как задремал.

Проснулся за полночь – от негромкого батиного голоса, от такого знакомого, такого ласкового маминого смеха. Отец что-то рассказывал про шахту, про сегодняшнюю смену…

Андрюха снова прикрыл глаза.

Всё хорошо…

И… всё счастливо, – как всегда, когда батя возвращается со смены.

Поднялся Андрей до рассвета: над степью чуть заметно всколыхнулась синева.

Неслышно вышел из дома, отправился к школе.

Очень хотелось, чтобы Вера пришла…

Только встанет ли девчонка… к тому же – городская, в такую рань…

Успел пожалеть, что сказал ей про рассвет: можно было встретиться после работы – темнеет сейчас поздно.

А Вера окликнула его:

- Андрей! Я не опоздала?.. Целую ночь ждала, когда за окном светлеть начнёт… и всё же задремала.