72,3 тыс подписчиков

Ждала нас первая любовь - 2 (Часть 8)

24 июня24 июн

2980

6 мин

Оглавление

Первая часть повести
Третья часть повести

Написала Люба Толику не одно письмо – отвечала на каждое.

А почтальонка Машенька через день да каждый день вручала Любаше конверт без марки с обратным солдатским адресом – полевая почта.

В посёлке всё на виду. И Женя удивлённо приподняла бровки:

- Тебе что, – Толик Макаров пишет?..

-Пишет, – как ни в чём не бывало, ответила Люба подруге.

Женька всплеснула руками:

- И ты… отвечаешь ему?!..

-Конечно, отвечаю, – кивнула Любаша. – Он же солдат, служит.

-Ты в своём уме?! – Женька подняла глаза к небу. – А если Алексей узнает?

- И – что? Толик наш, поселковый, парень. В армии ребята очень ждут писем из дому.

-А у вас с Макаровым уже и дом один? – съехидничала Женя. – Вот только как ты Алексею объяснишь – вашу трогательную переписку с солдатом. Ох, смотри, Любка!.. Вряд ли Алёшке это понравится.

А Любаша и не собиралась делать тайну из того, что получает письма от солдата и отвечает ему. Алексей знал о переписке. Вспоминал горький взгляд исподлобья – когда Толик предупредил его: мол, обидишь Любу… По-мужски понимал Анатолия: любит он Любашу.

И вёл себя Толик достойно.

Не без того, конечно: ревновал Алёшка… Но – сдерживался, не хотел унижать Любаню. А главное – верил ей.

После десятого класса Любаша собиралась поступить в институт: в аттестате – почти одни пятёрки.

А любовь разве ж уговоришь, чтоб подождала…

Алексей решил, – а Любе очень нравилось слушаться его… – что учиться Любаша будет на заочном отделении, а свадьба – сразу после школьного выпускного. Правда, Андрей Степанович, батя Любашин, нахмурился: что за спешка такая!.. Да Полина Ивановна стала на сторону молодых, – горячо убеждала мужа: какая отсрочка может быть счастью!

Батя, хоть и согласился: что говорить, – Алексей Калмыков из Калиновки, студент Горно-металлургического, хороший парень… А в душе жалел, что не сложилось у Любани с Толиком Макаровым: с отцом Анатолия дружили с юности, работали в шахтной проходке. У Семёновых – дочка, у Макаровых – сын. По-здешнему – полушутя, полусерьёзно, – договаривались: вырастут дети – породнимся.

По-другому сложилось… Да Полюшка права: слово жены Андрей Степанович уважал.

И про счастье сердцу дочушкиному лучше знать.

А когда Любаша сдала последний экзамен, у школы её дождалась незнакомая девушка. Красивая, с модной стрижкой, – словно с обложки женского журнала… Уверенно шагнула Любе навстречу, окинула её быстрым насмешливым взглядом. Снисходительно улыбнулась:

- Это ты у нас Люба Семёнова? Мне с тобой поговорить надо.

Девчонки-одноклассницы пробегали мимо, с любопытством оглядывались на нездешнюю красавицу: не иначе, как будущая Любанина родственница…

Женька Скворцова на правах лучшей подруги остановилась: надо же узнать, что за дело к Любке у этой городской красотки.

А девушка в коротком платье модного кораллового цвета неторопливым изящным движением руки поправила причёску. Поинтересовалась:

- У вас… в вашем Заперевальном все такие бестолковые… или через одну? Ты, милая, чего торчишь здесь? Тебя кто-то приглашал – поучаствовать в разговоре?.. Мне не с тобой требуется поговорить. Про судьбу любопытной Варвары слышала когда-нибудь? Вот и иди, – куда шла.

Женька, ошеломлённая неслыханным хамством этой… этой… длинноногой журнальной модели, потеряла дар речи. Молча перевела взгляд на Любашу.

Люба кивнула подруге:

- Я зайду к тебе, Жень.

Женька гордо ушла.

Плохо вы знаете Женьку.

Она обошла вокруг школы, незаметно опустилась на скамейку под липами в школьном дворе.

Девушка ещё раз взглянула на Любу. Улыбнулась, – теперь будто бы сочувственно:

- Девочка ты, конечно, ничего… Особенно – для здешних мест. Смотрю, – ранняя ты… А про скромность девичью тебе не говорили, – ни мама, ни учительница в школе? Тебя кто ж учил-то – бесстыдству такому: чужому жениху на шею вешаться?

Люба ни слова не понимала… Но в глазах отчего-то потемнело…

-Слушай сюда и запоминай… Люба: у нас с Алексеем скоро свадьба. И отношения у нас такие, что мы можем называть друг друга мужем и женой. Надеюсь, ты поняла: ты ж девочка большая… школу вот окончила. Если хочешь, – для полной ясности: я беременная. Поэтому перестань морочить Алексею голову – своей любовью. Вы с ним только целовались? Или ты спала с ним?

Люба жарко вспыхнула – даже задохнулась. Быстро закачала головой.

Девушка спрятала улыбку: можно не переживать.

-Будем считать, что я тебе поверила. Про Алексея забудь. Он очень хочет ребёнка. А ты присмотрись к какому-нибудь своему соседу… или однокласснику. Если я узнаю, что ты принимаешь по выходным моего мужа, – я опозорю тебя не только на весь ваш Заперевальный. О твоей распущенности узнают во всех окрестных посёлках. Тогда ты точно не найдёшь себе жениха. Всё поняла? Теперь подумай.

Неподалёку от школы стоял светло-бежевый «Москвич». Девушка направилась к машине.

В выходной Алексей не приехал.

И в следующий тоже…

Любе до слёз было стыдно смотреть в глаза маме и отцу, хотя они ни о чём не спрашивали…

А Женька затормошила подругу:

-Я всё слышала! Ты должна поехать в город, к Алёшке! Ты должна ему всё рассказать!

Люба усмехнулась – неожиданно спокойно:

- И о чём я должна ему рассказать? Что у них будет ребёнок? Так он и сам об этом знает.

-Любка!.. Любаня!.. А как же ты? В посёлке все знают, что у вас с Алёшкой будет свадьба…

- Значит, не будет свадьбы.

Алексей приехал на школьный выпускной. С огромным букетом – целое облако! – бело-розовых роз…

Люба незаметно взглянула на Алексея… Но ей и полувзгляда хватило, чтоб увидеть в его глазах вину.

Значит, всё правда.

А букет…

Да просто – на прощание.

Вместо свадьбы.

Выпускникам вручали аттестаты.

Алексей подошёл к Любаше. Виновато объяснил:

- Мне пришлось переделать основную часть курсовой работы… И чертежи выполнить наново. В общем, – все выходные…

Букет Люба не взяла, – словно не заметила его.

Подхватила под руку стоявшего рядом Сашку Егошина, увлекла его за собой, в кабинет литературы. Сашка ничего не понял, но послушно и чуть растерянно последовал за Любкой Семёновой…

В кабинете всё же догадался:

- Любка! С Алёхой, что ли, поссорились?

А в глазах Любашиных степной полынью горечь всколыхнулась:

- Не поссорились. Саш!.. Давай мы с тобой сегодня будем танцевать?

Егошин озадаченно нахмурил брови: ясно… что ничего не ясно.

-Калмыков обидел тебя, Любка?

-Не обидел. Просто, Саш… Так надо.

-А девчонки говорили, что вы с Алёшкой – жених и невеста… Что свадьба у вас.

- Так получилось… что всё изменилось. Я не хочу с ним говорить. Да и не о чём нам говорить. Ты просто выручи меня, Саш.

Одноклассница – считай, сестра: выросли вместе. За десять лет сроднились – роднее родных.

- Не переживай, Любка. Что там у вас с Алёхой, – разберётесь сами. Но ты знай: я с тобой.

Цветы Алексей вручил Лидии Петровне, любимой классной 10-го Б…

А с Любой пытался поговорить… Приглашал её танцевать.

Люба не отвечала. И не смотрела на Алексея.

Алексей в отчаянии крепко взял её за локоть.

Люба молча вырвала руку, убежала.

Сашка Егошин подмигнул пацанам, предложил Алексею:

- Выйдем, Алёха? Разговор есть.

Пацаны курили за спортзалом.

Сашка сказал:

- Ты вот что, студент. Не знаю, чем ты Любку обидел. Но вижу: обидел. Не хочет она с тобой разговаривать. У нас выпускной сегодня, и ты не порти Любке этот вечер. Ну, и – само собой – не делай вот таких резких движений, как ты сейчас, – Любку за локоть. С женой так не годится, Алёха. А Любка тебе ещё не жена. Ты учти, студент: за неё есть кому заступиться, – если ты планируешь руки распускать, как какой-нибудь дремучий домостроевец из восемнадцатого века.

-Да она просто… Она просто капризничает – по-девчоночьи! Из-за того, что я не приехал в выходные!

- Ну, ты же не приехал, – резонно заметил Сашка. – А про Любку ты зря: она не из капризных.

Алексей махнул рукой и ушёл со школьного двора.