Полевые цветы

Максим удержал медсестру за руку. Даша присела на краешек постели, бережно поправила бинты, погладила светлые волосы бойца… Лёгкая… почти невесомая ласка… Такая желанная. - Болит? И голос – такой, что самые простые слова слушал бы вечно… Максим прикрыл глаза: болит. От разрывающей боли в плече и в затылке хотелось прикусывать губы. Боец чуть сжал Дашину ладонь: -Заживёт… до свадьбы. Всё равно – хорошо, что ушёл я от бандеровцев. Даша сама не заметила, что перекрестилась: -Хорошо… Слава Богу, что удалось выбраться...

Днём у бойца с позывным Звёздочка был свой пост: кошка неизменно дежурила на полевой кухне, у мешков с мукой и крупами. Словоохотливый повар Тимофей, премного довольный тем, как Звёздочка несёт службу, рассказывал мужикам: - Вот это кошка!.. В два счёта построила мышей: десятой дорогой кухню обходят. А то ж было – совсем страх потеряли: сидит у мешка и внаглую гречку точит. В мою сторону – мимолётный косяк: мол, шляются тут… всякие. А Звёздочка навела порядок. Не жалел Тимоха для кошки кусочка рыбки или мяса из консервной банки, угощал Звёздочку сарделькой...

Водитель, мальчишка из местных, нерешительно предложил командиру: - Здесь недалеко… Свернуть за Стрельцовской балкой, по степной дороге – минут двадцать. Командир откинул голову на спинку сиденья, прикрыл глаза: -Минут двадцать… Целая вечность. А степной дорогой ты, Алёха, называешь обычное бездорожье?.. Я вообще догадываюсь: ты где-то уже свернул… не туда. Сбился с пути, и в этом другом измерении мы на Марс попали. Не иначе – по марсианской дороге прём. - Почему – на Марс? – Алёха с любопытством взглянул на командира...

Цикл рассказов «Спуск-подъём» я посвящаю родной земле, нашей единственной Звезде Заветной – Донбассу, моим дорогим землякам – шахтёрам шахты десять имени Артёма, их любимым жёнам, самым верным, любимым и любящим, всем луганским и донецким шахтёрам и их семьям, нашим первым батальонам шахтёрского ополчения, что с весны 2014-го защищают Донбасс и Россию. - Вареников налепим, – распорядилась Галина Михайловна. -Не успеем, Галь, – покачала головой Татьяна. – Сашка предупредил: в Верхнелуганский заедут на полчаса, от силы – на час...

-Мам!.. Мамочка, я не смогу… Я без него не смогу… Татьяна прижала к себе дочку, тихонько, как маленькую, баюкала… Коснулась губами светлых Полинкиных волос, грустно улыбнулась: - Значит, с ним будешь. Незаметно вытерла слёзы. Совсем недавно они с Полиной были в городе, не удержались, – зашли в свадебный салон… Хоть свадьба на осень назначена, но – очень хотелось посмотреть свадебные платья, фату, белые туфельки. Полинка, Полюшка – невеста… Плечики Полюшкины вздрагивали: где-то над Луганкой рвалось небо… Полина подняла глаза: -Мам!...

В аттестате у Любаши пятёрок больше, чем четвёрок. И музыкальная школа окончена – с отличием. Мама мечтала о том, что Любаша будет учиться в консерватории: недаром же она была лучшей ученицей в музыкальной школе, и в самых высоких конкурсах на просто участвовала, – неизменно становилась призёром. Папа был уверен, что Люба поступит на экономический: вон сколько грамот за победы в олимпиадах по математике! Мама горячо и вдохновенно говорила о музыке… о Любашином призвании, о её творческой натуре… Папа...

Усталым и медленным взглядом Степаныч окинул стоящих перед ним баб и девчат: -Вот так, девоньки, милушки мои. Воду из шахты откачали. Инструмент мы с Григорием Пантелеевичем проверили. Завтра на зорьке – спуск. Чтоб – без опозданий. Галька Павлухина перестала щелкать семечки, толкнула плечом подружку, Женьку Новосёлову. Смешливо прищурилась: - Степаныч!.. Это ж как: на зорьке спускаемся?.. В шахту, что ль? -Нет, Галька, – угрюмо взглянул Михайлин. – Это я тебя в Терновую балку приглашаю спуститься...

Дорогие читатели! После прочтения некоторых комментариев возникла необходимость ещё раз объяснить: «СПУСК-ПОДЪЁМ» – ЭТО ЦИКЛ РАССКАЗОВ, ОБЪЕДИНЁННЫХ ЛИШЬ ОБЩЕЙ ТЕМОЙ: ДОНБАСС. В КАЖДОМ РАССКАЗЕ – СВОИ ГЕРОИ И СОБЫТИЯ. СЛЕДУЮЩАЯ ЧАСТЬ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПРОДОЛЖЕНИЕМ ПРЕДЫДУЩЕЙ. Каждый рассказ – отдельное, завершённое произведение. Ещё одно пояснение: во втором рассказе цикла «Спуск-подъём», который опубликован сегодня, главного героя тоже зовут Алексей. Но это – не продолжение вчерашнего рассказа. Это –...

Дорогие мои читатели! От всего сердца спасибо за общение, за понимание и доброжелательность. В последнее воскресенье августа мы отмечаем наш главный Донбасский праздник – День Шахтёра. Канал «Полевые цветы» представляет цикл рассказов «Спуск-подъём». Цикл рассказов «Спуск-подъём» посвящён Донбасским Шахтёрам, нашей шахтёрской земле, нашей заветной Звезде Донбасс, посвящён шахтёрскому труду, нелёгким шахтёрским дорогам, шахтёрским семьям, шахтёрской любви и нежности. Рассказы цикла «Спуск-подъём» объединены лишь общей темой: Донбасс...

Алёшка в недоумении приподнял брови – батины, изгибом похожие на темные крылья сильной птицы: -Мы с батюшкою… что? Наденька вздохнула: до чего ж хороши брови у Алёшки… А ещё лучше, что у Бирюкова Алёшка – единственный сын. - Так я про то, Алексей Евграфович, что вы с учительницею целуетесь в комнате, – когда она приходит преподавать вам уроки. А батюшка ваш себе побольше взял - ясно, купец известный: он домой к ней ездит, в посёлок. Там им с Сашкою уж точно никто не мешает целоваться. Алексей вспыхнул...

Мачеха притворно вытирала слёзы, охала и сокрушённо качала головою: - Опозорила… Опозорила – на весь посёлок! Мать и отца опозорила! Стыдно людям в глаза смотреть! От стыда впору провалиться сквозь землю! Отец уронил голову на грудь, молча сидел за столом… Аграфена Ильинична громко причитала: - Опозорила… доченька! Не слушала мать! А мать говорила!.. Говорила мать: достойный парень собирается сватов к тебе засылать. Нет того, – чтобы матери спасибо сказать… да поклониться ей – за материнскую заботу! Где там!...

Евграф Гордеевич потушил папиросу. Подошёл к женщинам, учтиво поклонился: - С праздником, милые! – Обратился к Саше: – Сказать бы вам, Александра Михайловна. Саша остановилась. Мачехина кума, Прасковья Тихоновна, в любопытстве оглянулась. Заговорила нарочно громко: - Видели, соседушки?.. Видели, милушки?.. Вот какие ухажёры у Сашки! А мы думаем-гадаем!.. Думаем-гадаем: отчего она замуж не идёт – за своего, поселкового! Вот хоть и за Панкрата, за племянника моего! Где ж ей за поселкового выходить-то, коли к ней – к бееестыднице!...