Ганс и Грета
Они вошли в черную пасть замка и оказались в кромешной темноте Подтемья. Их громкие шаги оживили могильную тишину, эхо понеслось по камням, давая понять, как высоки стены и как глубок невидимый коридор. Пятно горящего факела освещало только небольшое пространство вокруг ребят, съев все прочие ориентиры — заплесневелые стены, входы в боковые залы, а также звездное небо, подсматривающее за братьями в разломы крыши.
— Добрый вечер! — голос Эрика ударился в стены, тоже загулял по Графскому Зубу, спугнул летучих мышей.
Послышался шорох осыпающегося песка, движение воздуха, и огромная, черная птица спикировала прямо на них, пролетев над головами, задела крылом плечо Эрика. Эмиль присел от неожиданности, и уронил арфу себе на ногу.
— Фи-и-или-и-ин... — весело сообщил Эрик голосом сельского натуралиста.
Он взял у Эмиля факел, поднял его вверх, проверяя, не сидит ли на оставшихся от крыши балках какая-нибудь горгулья или еще кто-нибудь с крыльями.
В целом стены вызывали доверие, то есть внезапный обвал их здесь не должен был застигнуть.
Опустив свет к ногам, Эрик снял ремень с плеча, освободился от груза и медленно двинулся вперёд по коридору, куда они с Динисом и Ванисом выползли вчерашним вечером. Следовало не ошибиться. Спуск всегда опаснее, чем подъем. Где-то здесь находился зал с провалившимся полом. И если вовремя его не заметить, то можно и ноги поломать.
— Сколько у нас еще факелов, помимо этого? — спросил он.
— Два, — потирая ушибленную ногу, ответил Эмиль.
— Должно хватить. Я пройду вперед, посмотрю, что куда... разведаю... тут попадаются разломы в полу, так что не отставай.
И он бодро зашагал вперед, явно больше доверяя интуиции чем благоразумной осторожности.
— Ты же вроде знал дорогу, — саркастично напомнил Эмиль, примеряясь, как взвалить «арфу» целиком на себя одного.
— Я ее знал оттуда, а не туда. — Эрик оглянулся. — Думаешь, я как Ганц и Грета? Крошки под ноги сыпал? Вчера тут светло было. А сейчас... Как в жопе у рача... И, к тому же... приииииизраки могут быть.
— Какие ещё призраки? — рассердился Эмиль, замаявшись вешать на себя «арфу».
— Ну какие... дочери мельника, для начала. Если по классике. Они же это любят. Чуть что — сердце напополам, а озеро рядом. Прыг — и уже призрак, — голос Эрика звучал уже откуда-то из-за угла, где маячили отраженные на стенах тусклые блики света.
— Черт! — Эмиль взвалил «арфу» себе на плечо боком и быстро двинулся догонять брата. — Ты что, веришь во всю эту деревенскую муть?
— А куда, по-твоему, деваться таким покойницам? Только в воду. А вода — это вещь, скажем так, непростая... тебе ли не знать?
— Э-э, ты... собственно... о чём сейчас говоришь?
— О любви, папочка, о чем же еще? Истории любви — они сплошь банальны, как некролог... или как объявления о свадьбе... Но у всякой банальной истории имеется достоверный источник. Уже просто в силу этой самой... банальности. И уж только потом ее можно украсть, написать великую книгу о великой страсти... или нарисовать на черной-пречерной бумаге серым карандашом — прииииииизрак..... утоооооооооооооопленницы, хы-хы-хы.
Он рассмеялся, свет от факела нервно забегал по полу, как собака-ищейка.
— Согласен... — пыхтя и с трудом перекатывая ношу на другое плечо, произнес Эмиль. — Так ты поэтому решил обратиться классике?
— Да я на классике вырос! Да я читать научился раньше, чем ходить...
— Ну все, понеслось... Мы же вроде говорили о любви.
— Ах, о любви... Ты что же, правда хочешь поднять эту тему? — Эрик остановился, посветил брату в лицо, ухмыльнулся и, тряхнув головой, двинулся дальше. — Ну надо же!
— Я просто спросил.
— Он просто спросил... — передразнил Эрик. — Я разбираюсь с нашей проблемой так, как умею. Я тебя не трогаю и ты мне не мешай.
— Ладно, ладно...
— Нет уж послушай. Да, шафрановый ангел со швейной иглой в руке. Да, нетронутый бутон чайной розы, до свадьбы ни-ни, — рокотал Эрик как на параде. — Да, добрая, заботливая, строгая, терпеливая, добродетельная....
Эмиль молчал. Эрик опустил факел с своему лицу, осветил снизу, и лицо стало страшным от упавших на него теней:
— Посмеешь ли ты... хоть словом... осудить такой набор драгоценностей?
— Не знал, что ты ценишь в девушках такие качества... — ответил Эмиль, слегка поджав губы.
— Высокомерный говнюк! Конечно ценю! В некоторых...
— Осторожно! — Эмиль ухватил пятящегося брата за плечо, разворачивая к внезапно возникшему впереди дверному проему. — Смотри под ноги, Ганц и Грета!
— О! Отличненько! — Эрик сунулся в нисходящий зияющий провал и увидел в свете факела беспорядочную россыпь камней внизу, уходящую во мрак. — Мы, кажется, пришли!
В этом зале обвалился не только потолок, но и часть несущей стены ниже этажом. Лезть туда, конечно, было «гениальной» идеей само по себе. Болезненная улыбка вновь вползла на его лицо. Он привстал на колено и вытянул факел как можно дальше вглубь. Неожиданно глубокий пол едва просматривался сквозь обломки исторического разгрома кусков барельефа, каменных и деревянных перекрытий. Как они вчера отсюда вылезли, не представлялось понятным.
— Эр... — Эмиль устало опустил «арфу» на торец. — Я правда не хотел трогать тему. И вообще не собирался лезть в твою жизнь. Просто подумай, ты не пропускаешь ни одной юбки. Ты сам знаешь...
— Да что ты завелся, папочка?!
— Можешь назвать меня «папочкой» хоть сто тысяч миллионов раз, хотя ты знаешь, как меня это бесит.. - продолжал Эмиль. — Но... Лора не Ричка. Это другое, совсем другое. Это отдельная вселенная....
— Я понял!— Эрик поднял факел так, чтобы пристально посмотреть в глаза брату. — Хочешь и ее у меня забрать?
— Все, хватит. - Эмиль стушевался и принялся снова продевать плечо в ремень. - Давай закроем тему. Цепляй музыку, спускаемся вниз.
— Нет, ты ответь, — настаивал Эрик, при этом послушно впрягаясь в «арфу» со своей стороны.
— Что тебе ответить?
— То. Что. Я. Спросил. Ты намерен оставить меня совсем без личного счастья, милый папочка?
— Не паясничай. Я просто хотел тебя попросить, чтоб ты не облажался.
— Ааа... Имеешь в виду.... как с Иттой?
— А ты с ней облажался?
— Иди к черту!
— Отвечай!
— Иди. К. Черту! Наслаждайся победой и не лезь ко мне со своими советами. Понял?
— Понял...
— То-то!
Они уже спускались по груде камней, идущей вниз к полу, злосчастная «арфа» едва держалась на их плечах.
— Слушай! - снова начал Эрик. - Это всё уже не важно на самом деле, проехали. Правда. Просто Лора... Я чувствую... что она мне нужна... понимаешь... Сам не могу объяснить. Ты прав, Лора — не Ричка. С Ричкой у меня крышу сносит. А с Лорой... С ней все иначе. Она меня...
— Уравновешивает? — осторожно предположил Эмиль.
— Вот видишь. Ты меня понял... Мне с ней так... хорошо. Как... было когда то рядом с мамой...
— Вот только не надо... — Эмиль осекся, глубоко вздохнул и замолчал.
«Арфа» наконец-то коснулась дна, парни огляделись. Эмиль вытянул из-за пояса второй факел и поджег его от угасающего первого.
Здесь было довольно захламлено, но очертания пространства, которое можно было сделать рабочим, просматривались.
— Отлично! — Эмиль немедленно оживился, повеселел. — Просто блеск! Круче, чем я ожидал. Отсюда уже даже и не надо лезть ни в какие катакомбы, здесь полно места. Можно тренироваться в стрельбе и фехтовать. Можно понаделать мишеней из этих камней. Путь к выходу там, наверху, я даже пожалуй смогу найти. Во всяком случае нарисовать точно, хоть сейчас... Прекрасное место... Так... А наша арфочка... пойдёт... воооооон туда, в эту нишу. Хватайся, братец!
Они оттянули арфу в неприметное углубление, положили набок и обложили камнями. Непростая миссия подошла к концу.
Путь обратно занял гораздо меньше времени, они действительно запомнили дорогу. Торчать в затхлом подземелье в такую роскошную ночь дольше необходимого вовсе не хотелось. К черту все сокровища, которые тут могут валяться, к ним ещё успеется. Главное от «арфы» они наконец-то избавились, и теперь будет полегче... понадёжнее.
— Ну что, папочка, — сказал Эрик, когда они взбирались по каменной насыпи наверх. — Ты доволен? У нас точно теперь есть и место для тайных сходок и арсенал. Можно собирать личную армию и завоевывать мир. А ты сомневался...
— Я не сомневался. Я хотел спрятать дедушкины мечи в более надежное место, чем под кроватью у Итты.
— Ну и вот! Вуаля. Надежнее места и представить нельзя. Сюда осмелятся сунуться только такие придурки, как мы. Вспомни, в прошлом году даже днем кроме нас никто дальше ворот не заходил. Ну разве что Тигиль, да Рир разок. Вот ради таких смельчаков милостивая природа и открывает волшебные пещеры богини Зарихы, катакомбы Туона и сыплет под ноги кучу интересного хлама. Все будет отлично, не ссы!
— Да с чего ты взял, что я ссу? Еслия и ссу, то только по поводу того, что еще ты выкинешь, чтобы насолить Чанову...
— Ещё скажи, ты мной не гордишься?!
— Это не отменяет того, что ты псих ненормальный.
Эрик громко рассмеялся, и дальше они шли под градом самых фантастических выдумок, в которых Эрик непременно доводил коменданта до белого каления.
У самого выхода из пещерного зева, где уже было видно освещенный луной лес и мелькал далёкий отблеск костра, к которому предстояло вернуться, Эмиль вдруг остановил Эрика и взял его за рукав резко и властно, как отец.
— Я тут подумал, — сказал он. — Я примерно себе представляю, что такое «до свадьбы ни-ни», и что такое терпеть представляю отлично. Гормонов нам выдали поровну. Так что я могу судить. Готов ли ты услышать... мое суждение?
Эрик с немного дурацкой улыбкой помотал головой и дирижируя, переиначил расстановку слов:
— «услЫшать.тЫ. готОв. суждЕнье. моЁ.»
— Заткнись. Я серьезно!
Оскал Эрика сделался совсем неприличным, маньяческим. Но он молчал.
— Ты не выдержишь. Я знаю тебя как облупленного, Эр. Ты влюбчив. Да. Но еще ты упрям. И способен добиться желаемого любой ценой. Любой ценой. Даже дождавшись свадьбы. Понимаешь, о чём я?
Улыбка медленно сползла с лица Эрика, но на её месте ничего не появилось. Никакого выражения.
— Так вот. Если я пойму, что ты способен на такой обман... Если это действительно твой план... то я лично лишу тебя здоровья. Так, чтобы ты уже никогда... ни при каких условиях... не смог такое повторить. Ты хорошо меня услышал?
Лицо Эрика претерпело несколько метаморфоз, хорошо видных в свете разгоревшегося факела.
В итоге он усмехнулся по-доброму, хлопнул брата по плечу и весело сказал:
— А с чего ты взял, папочка, что до свадьбы «ни-ни» — это обо мне? Это ее блажь, я ее уважаю. Но не можешь же ты требовать от меня... когда она, эта свадьба?
— Вон оно что... — Эмиль опешил. — Тогда в чем смысл?
— В ее законе жизни, который я, надеюсь, тоже когда-нибудь возьму в правило. Если женюсь. А сейчас она охраняет свою добродетель. Не мою. Даже она это понимает, а ты нет. Откуда ты вообще свалился, папочка?!
— Еще раз назовешь меня «папочка»... — Эмиль покраснел, закипел и так резко махнул факелом, что тот потух.
— А ты не веди себя как папочка! — раздраженный голос Эрика прозвучал в полной темноте. — Зубы сводит от твоего занудства. Вспомни, что ты — гребаный девственник, тебе пятнадцать, и ты отхватил охренительную девчонку, которая тоже терпит все это твое занудство. Мы все его терпим, Эм! Ага!
— А мы все терпим твою хуцпу. И поверь, это куда травмоопаснее...
Фффух! — чиркнуло кресало, искры затлели, тряпье с подвязаным к нему комком сухой травы занялось маленьким вонючим огоньком.
Лица близнецов снова проявились, и пьяноватая улыбка Эрика расцветила бытие.
— Дай сюда! — он забрал у Эмиля факел и пошел вперед. — Я бы прочитал тебе пару назидательных памфлетов о том, что Ночь нежна, а Жизнь сложна. Но ты нихрена не поймешь. Поэтому лучше зацени, что я тут вчера для тебя надыбал и спрятал тут под сосной. И еще, достань-ка плащи. Есть план слегка поразвлечься
— Черт с тобой! — Эмиль двинулся следом за братом, на ходу доставая из заплечного мешка плащ. — Может, оно и к лучшему. Может, Лора отучит тебя от идиотской привычки... срывать короны с королей... И прочей вот этой твоей инфантильной чепухи.
— Может быть, — рассмеялся Эрик. — Но это не точно.
— Я просто тебя прошу — постарайся ее не обидеть.
— Я именно это и стараюсь. А заодно я стараюсь спастись сам...
Дина, Нора и Лора, чопорно восседавшие у костра вдалеке от беготни и веселья, заверещали почти одновременно, указывая в темноту — там, со стороны Графского Зуба медленно выступили, расставив руки, две длинные фигуры в темных покрывалах от макушки до пояса. Фигура справа имела жуткую круглую, изрыгающую странное скуленье голову, а фигура слева... вовсе была безголовая!!!
Девушки в ужасе вскочили. Безголовая фигура прошла к костру, распахнула покрывало прямо над огнём, и... оказалась одним из близнецов Травинских.
Лора и Дина отступили к самой воде, а бедная Нора от испуга не смогла удержаться на берегу и теперь стояла по пояс в озере.
— Придурки!!! — жалобно выкрикнула она. — Идиоты!!!
Эмиль, которого все обычно отличали от Эрика по сдержанной полуулыбке, не удержался и сорвался на хохот.
Вторая фигура, с диковинной круглой башкой, и не думала разоблачаться, а продолжила кошмарно шагать вперед по направлению к Лоре. Хотя понятно было, что это Эрик, и он видит, куда идет через щелочку между сомкнутыми краями плаща, но... на мгновение показалось, что это жуткое существо на самом деле не Эрик, а некий ужасный гость из Подтемья, пришедший сожрать юную Шафран. И не только показалось, но и захотелось, чтобы так было...
Лора зажмурилась и с криком увернулась от его рук. Схватив пустоту, Эрик соскользнул с берега и страшный гость из Подтемья вошел в воду всеми четырьмя конечностями.
Девушки со смехом вытянули Нору за обе руки, и вернулись к костру.
Ругаясь и хохоча, хохоча и ругаясь, Эрик перевернулся в воде на спину, упустил в воде свою диковинную круглую «голову», присел, поднялся, упёр руки в пояс и с блаженной улыбкой оглядел берег, лес, озерную гладь. Теплая, чуть ли не парная вода в полночь... В озеро явно где-то заходит горячий ключ, иначе вода была бы холоднее... Затем он спохватился, вспомнив про «голову», а именно этот странный похожий на черепаху шлем с очень узким горлом и четырьмя шлангами по бокам, и нырнул за ним в воду. Шлем нашёлся быстро, он едва успел утонуть и еще пускал пузырьки на поверхность.
У костра уже рассматривались предметы, принесенные Эмилем в заплечном мешке, — те самые «сокровища», найденные Эриком прошлой ночью. Вид Эмиля становился всё более кислым, предметы конечно были необычны, но всё-таки это был совершенно пустопорожний хлам, почти целиком окаменевший и проржавевший. Что-то похожее на циферблат, с едва различимыми очертаниями цифр, но эти цифры уже известны и описаны, не артефакт. Какой-то мусор, не то игрушки, не то украшения, с претензией на прозрачность, но всё мутное, затертое... И не стекло, а нечто такое, как белая скала, но... но другое. Такое уже находили. Ни плавить, ни разрезать это не получалось, при плавке оно сгорало, при разрезании рассыпалось в прах.
Подошла Итта, положила Эмилю руки на плечи и нависла над ним, осыпав ему голову своими темными волосами.
— Это оно? — спросила Итта.
Эмиль кивнул. Он вертел в руках длинную трубочку из окаменевшего металла, с ручкой совсем проржавевшей, но с небольшой вставкой тоже из чудо-материала, на сей раз черного, а не прозрачного.
Для чего эта трубочка, откуда и куда она? Что-то проводить? Что-то проливать? Масло, быть может? Полифизики могли сказать точнее, но Итте так и не удалось уговорить Борея пойти с ними. Навскидку эта окаменелость пролежала в грунте несколько столетий, а то и больше...
Эмиль дунул в трубочку, с другого ее конца донеслось легкое сипение. И как флейта она тоже не работает, увы.
Подошел Эрик, вода текла с него ручьями, а в руках он держал полный воды шлем.
— Можно чаек сочинить! — сказал он как бы между прочим.
— Хлам, братишка, — доложил Эмиль, засовывая трубочку в мешок. — Чистый хлам. Порожняк, а не сокровища. Но все равно... Спасибо!
— Было бы за что. И, кстати, — вспомнил Эрик. — К этой длинной дуре прилагались шарики. Видимо, духовая трубка. Шариками стреляла.
— А где они? Ты их взял оттуда?
Эрик задумался и зашарил по карманам.
— Кажется, да, были...
Он подступил к костру, протягивая на ладони изрядную горсть диковинных тёмно-фиолетовых шариков... истекающих шариков. Шарики лежали на ладони в светящейся лужице ярко-фиолетового цвета.
— Уау! — воскликнули девушки почти одновременно.
— У тебя и штаны светятся, — с хитрой улыбкой сообщила Эрику Итта. — Звёзд в карман наловил?
Вокруг кармана Эрика расплывалось точно такое же светящееся темно-фиолетовое пятно.
Девицы захихикали.
— Твою жеж ведьму! ... — выругался Эрик, едва не сбросив шарики вместе с пятном краски к черту в кусты.
— Стой-стой-стой-стой! — остановил его Эмиль, привстал с бревна и достал из кармана тряпицу. — Дай-ка их сюда... Это, конечно, не сокровища, но... и не хлам. Может пригодиться.
Это было разумно.
Эмиль аккуратно сложил все шарики в тряпицу, бережно завернул и упрятал в свой заплечный мешок.
— Ну, и как ты теперь собираешься сушиться? — строго спросила Эрика Лора.
Эрик лукаво ухмыльнулся.
— А вот так! — он сбросил с себя мокрый плащ, тужурку, башмаки; потом, ничуть не смущаясь девушек, стащил штаны. — Именем короля! Всем купаться! — и с разбегу нырнул с головой в озеро, вынырнул и поплыл к середине, отфыркиваясь и нечленораздельно вопя от удовольствия.
Продолжение следует...
Автор: Итта Элиман
Источник: https://litclubbs.ru/articles/58889-belaja-gildija-2-chast-10.html
Содержание:
- Часть 27
Книга 2. Новый порядок капитана Чанова
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: