Эмиль бежал так быстро, что мы с Ричкой не поспевали за ним. Цокот копыт, грохот колес и стук шагов громким эхом гуляли по каменному лабиринту улиц. Угрюмые дома теснились, бросая друг на друга глухие угловатые тени, пряча от наших глаз мрачные подворотни, мусорные баки, крыс, птиц и бродячих котов. Я слышала, чуяла их всех, но смотрела только на кривые булыжники мостовой под ногами и на белую рубашку Эмиля впереди.
Гвардейская повозка, в которую затолкали Эрика и дедушку, долго и нудно петляла по переулкам, вымотав нас, без всякого смысла бегущих следом. А когда она выехала на шумную, освещенную фонарями широкую улицу и перед нами распахнулась набережная Ааги, то кучер весело взмахнул плеткой и погнал лошадь через мост так резво, что догнать ее было уже совершенно невозможно.
Мы перебежали на другой берег и поняли, что безнадежно отстали, потеряв цель из виду. Эмиль остановился под фонарем, уперся руками в колени, выравнивая дыхание.
— Ведьма бы их побрала всех! Всех! И в первую очередь короля.
Мы с Ричкой отдышались.
— Как ты вообще догадался, что это король? — Ричка поправила сбившиеся рыжие волосы.
— Капитан Тибул — псевдоним Кавена, — все еще захлебываясь воздухом, сообщил Эмиль. — Он подписывает им свои поэтические опусы.
— Ничего себе... — выдохнула Ричка. — Еще и поэт. Ну и вляпались же Эрик с дедом!
— Это еще мягко сказано. — Эмиль выпрямился и оглядел нас, оценивая, насколько мы понимаем серьезность ситуации. — Эрик оскорбил честь короля. Он дотронулся до его величества. Практически стащил с него корону. Неважно, что это была не корона, а шляпа, неважно, что Эрик не знал, кто перед ним. Судя по реакции охраны, тут не просто участок, тут, скорее всего, тюрьма...
— Если ты такой умный, — сердито сверкнула глазами Ричка, — то почему не остановил его? Ты же мог!
— Мог! — Эмиль в сердцах пнул ботинком одинокий камешек. — А может, и не мог...
— Попробуй останови Эрика... — вступилась я.
— Да уж. — По лицу Рички пробежала томная улыбка. Видимо, Ричка вспомнила что-то приятное, связанное с Эриком. Но потом она вернулась в реальность, лицо ее стало жалостливым и даже испуганным. — Бедный! Как они его... в живот! А потом в спину... А вдруг... Вдруг... втюрьме его тоже будут бить?
— Смотря как он будет себя вести... — без особой надежды вздохнул Эмиль. Мы все понимали, что вести себя Эрик будет как обычно.
— Идем, — мрачно скомандовал Эмиль и двинулся вслед за исчезнувшей повозкой.
— Куда? — зачем-то спросила Ричка.
— Просто идем и все...
Ночной Алъерь был вовсе не похож на Алъерь, с которым я познакомилась днем. Белые площади, кусты роз, фонтаны и праздничные флаги утонули в синих тенях. Город, который днем представился мне картинкой на праздничной открытке, почернел с лица, состарился и словно бы из зрения превратился в слух, наполнился тревожными шуршаниями и стуками, криками, плачем и кошачьими ссорами. Я подумала, что звуки города, как правило, носятся без всякого порядка, да и вообще, порядка в мире не сыщешь, как не сыщешь прямых ответов, и не предугадаешь последствий. Что судьба носит людей без смысла и цели, ударяя то в одно препятствие, то в другое, отражая и, в итоге, топя любые порывы в прозябании, в пустоте дней, раз за разом, покуда те совсем не утихнут, равно как звуки наших шагов. Вот только звучали, и уже тишина.
От этих мыслей стало совсем не по себе, хотелось нарушить молчание, но Эмиль думал так отчаянно, что кудри буквально шевелились у него на голове. Мешать ему я не решилась.
Все мы думали об Эрике и деде. Прокручивали в голове случившееся. И чем больше прокручивали, тем больше злились на короля.
У лавки аптекаря за нами увязался большой серый пес.
— Не до тебя. Уходи! — испуганно замахала руками Ричка.
Но Эмиль остановился, наклонился и ласково погладил пса по вздыбленной холке:
— Привет. Голодный? Или просто не спится? Охраняешь мир потихоньку?
Он долго гладил собаку и долго с ней говорил, а потом посмотрел на меня. Лицоу Эмиля было грустным, словно все, что случилось сегодня, оборвало какую-то важную струну в его слаженном душевном механизме, а пес стал последней каплей, чтобы дух Эмиля дрогнул.
— Он похож на волка, которого изгнали из леса, – с легкой улыбкой произнес Эмиль. – И теперь он мается в городе...
— Может, он заколдованный волшебник, и, напротив, хочет нам помочь? — улыбнулась я другу в знак поддержки. – Всякие же чудеса случаются в подлунном мире.
Пес и вправду был похож на небольшого волка. В лапе у него застрял репей. Я присела на корточки и осторожно вытащила колючку из густой, свалявшейся шерсти. Мне нечего было бояться. Дружелюбное голодное доверие я слышала очень отчетливо.
Мы пошли дальше, и пес двинулся следом, осторожным вкрадчивым шагом, боясь, что его прогонят и надеясь на новых друзей.
Ричка с опаской оглядывалась. Пес смотрел на нее снисходительно и вскоре сообразил идти подальше от рыжей девочки и поближе к темненькой. Так мы и шли: мальчик в концертной рубашке, две девочки в нарядных платьях и с ними бродячая собака, в полумраке похожая на волка.
Через несколько кварталов послышался, а вскоре разросся шум гулянки. Мы остановились перед огромным питейным домом, в котором не спали целых два этажа.
— «Золотая антилопа», — прочитал вывеску Эмиль. — Так называется одна очень старинная сказка. Клянусь своей флейтой, тут знают толк в Древнем мире. Думаю, нам сюда. Попробуем кое-что разузнать. Просто будьте рядом и молчите. Я сам!
Мы вошли, а пес остался снаружи.
Веселье в питейном доме плясало без всякой меры. Разговоры, смех и брань, все сливалось в один сплошной гул. Дзынькала посуда, звали официантов. Те мелькали белоснежными фартуками в толпе праздных гуляк, жонглировали подносами с едой и выпивкой. Кухня кипела, звенела кастрюлями, смеялась поварятами, чадила паром котлов и духом тушеного мяса и жареной рыбы.
Трубочный дым лежал под потолком плотными, медленно покачивающимися слоями. И весь этот букет из звуков и запахов несся в открытые окна на ночные улицы столицы.
— Смотри! — Эмиль остановился, на мгновение коснувшись моей руки.
Я посмотрела туда, куда уставился Эмиль, и увидела висящее на стене большущее колесо. Обод у колеса был толстый и черный, украшенныйпо всему ребру вдавленным, повторяющимся узором. Круглая серединав форме симметричного паука поблескивалатщательно очищенным от столетней ржавчины металлом.
Однажды я уже видела такое древнее колесо на дне озера Каго.
Рядом с колесом, на прибитой толстыми скобами к стене широкой полке, лежали разные удивительные вещи.
Коробочка с блестящим рядом кружочков, напоминающих флейтовые клапаны, и с почти стертыми цифрами на корпусе возле маленьких колесиков. Из коробочки торчала кверху длинная блестящая палочка, а вниз свисала черная веревка с рогатым набалдашником на конце. Такая же веревка обматывала другую вещь, когда-то желтую, а теперь блеклую, поцарапанную, в форме толстого бумеранга с круглым отверстием на одном конце. Еще на полке стоял черный ящик размерами с саквояж, утыканный множеством мелких, как пуговицы, кругляшек. Каждая кругляшка аккуратно сидела на крохотной ножке. Сверху на некоторых до сих пор виднелись буквы одного из языков Древнего мира.
— Что это? – спросила я.
— Древняя печатная машинка, у нас подобные уже есть, – объяснил Эмиль. – Там буквы на кнопках, нажимаешь, и она на бумаге отпечатывается. Ничего сложного. А про остальное не знаю. Папа бы, наверное, знал… — Эмиль чуть заметно вздохнул, а потом взял меня за руку и потянул за собой. — Пойдем глянем на древний саркофаг.
Мы подошли к железному шкафу в мой рост. Шкаф стоял в углу у окна. На нем почти не сохранилась краска, только несколько фрагментов рассказывали о том, что когда-то, очень-очень давно, шкаф был оранжевым с боков и голубым спереди. В верхней части шкафа угадывалась табличка, но ни рисунков, ни надписей на ней не осталось, зато рядом располагалось колесико со стрелкой, вокруг которого отчетливо виднелись выгравированные на металле силуэты чашек. Над одной даже была извилистая линия, изображающая пар, а на другой — рисунок кофейного зернышка.
— Чтоб я провалился, — прошептал Эмиль.
— Вряд ли это саркофаг, — усомнилась я.
— Это кофейный аппарат. Ну, может, не только кофейный. Но кофейный точно. Видишь? — Эмиль указал на чашку с нарисованным кофейным зернышком. — А это, — он ткнул в узкое отверстие рядом с колесиком, — щель, куда бросали монету, чтобы получить чашку кофе.
— Звучит как сказка.
— Да. В Древнем мире было много потрясающих изобретений. Вот сюда, — он показал на углубление на уровне пояса,— ставили чашку, и аппарат наливал в нее кофе. Сам варил и наливал...
— Там внутри сидел человек? — предположила я.
— Нет. — Эмиль посмотрел на меня как на маленькую и улыбнулся. — У них у всех, — он указал на полку с диковинными вещами, — была какая-то хитрая сила, приводившая все в движение. Папа все искал книги, объясняющие природу этой силы. Но, увы... Так ничего и не успел найти…
— Ребята, — тихо позвала Ричка. — Потолок...
Несмотря на стоящий в заведении шум, мы услышали ее и покорно задрали головы.
Под потолком, подвешенный на веревках в летящей позе, висел... человек. Я вздрогнула. Человек был почти как настоящий, однако сделанный из сверкающего бликами ламп и свечей металла. Ноги и руки у него сгибались на шарнирах. На одной руке не хватало кисти. Из бедра выпал длинный сегмент, и было видно, что железный человек полый, с тонкими разноцветными нитями внутри. В его животе с выпуклыми мышцами торчал ключик, чтобы можно было его открыть, словно дверцу сейфа.
Правильными чертами лица человек очень напоминал Рира. Даже самый бездарный скульптор не смог бы сделать лицо, не выражающее вообще ничего человеческого, но это... это лицо было пугающе пустым. Словно с Рира сняли неудачную маску из папье-маше, а потом криво приклеили к искусственному телу.
— Он мог двигаться, знаешь? — Эмиль благоговейно пожирал человека глазами.
— Он похож на Рира... — проговорила я.
— Очень похож, — прошептала Ричка. — Мне от этого как-то не по себе...
— Вот ведьма-то, а?.. — медленно выдохнул Эмиль. — Мы точно не ошиблись с заведением!
Он махнул головой, стряхивая наваждение, и решительно направился к стойке. Нам с Ричкой ничего не оставалось, как последовать за ним.
За стойкой, широкой, дубовой, отполированной до блеска локтями посетителей, хлопотал поджарый мужчина с аккуратной боцманской бородкой и в красной, весело торчащей на макушке, шапочке. Хозяин – это было сразу понятно по деловитому виду, по гордой улыбке состоявшегося человека, которому ни перед кем не надо отчитываться.
— Садитесь за столик, молодежь, — заметив нас и не переставая ловко разливать по стопкам заказанный кем-то напиток, сказал он. — Вас быстро обслужат!
— Интересное у вас заведение. — Пропустив совет мимо ушей, Эмиль доверительно навалился на стойку.
— Не жалуемся. Клиентов тьма. — Мужчина вопросительно смотрел на Эмиля, мгновенно распознав его намерение завязать сторонний разговор.
— Надо думать. — Эмиль кивнул на стены. — Не пивная — музей. Ваша коллекция?
— Обратил внимание? Моя.
— Как не обратить? Один кофейный аппарат чего стоит.
— Интересуешься древними игрушками?
— Всем, что касается Древнего мира. О, а это что?! — Глаза Эмиля заблестели, он перегнулся через стойку во весь свой рост и ткнул пальцем в стоящую на полке чугунную кабанью морду. — Это же герб... не помню имени… главного советника Красного короля!
— Тот, который слыл отчаянным ловеласом? — тотчас спросил хозяин.
— Мне он запомнился немного другим, — легко перевел тему Эмиль.
— Мне кажется, ты ошибаешься. Это простой подсвечник. — Сняв с полки железку, хозяин протянул ее Эмилю. — Я купил его за гроши.
— Нет-нет! — бережно крутя раритет в руках, горячо возразил Эмиль. — Это бутылочница. Основание от нее. Ей лет семьсот. И стоит она... если найти понимающего человека... в общем, немало стоит. Должно быть, вы купили ее у черного собирателя, а он мог и не знать ее ценности, потому и отдал за гроши.
— Ты прав, парень. — Хозяин удивленно и даже уважительно уставился на Эмиля. — Я действительно купил ее у черного собирателя. Мне просто понравилась морда. Сделано отлично. Как живая.
— Потому что это подлинник. — Эмиль вернул вещь хозяину и посмотрел на стены, увешанные другими диковинками. — А остальное откуда?
— Да как обычно. Что-то со дна моря, что-то купил в странствиях, — охотно поведал человек в красной шапочке. — Я двадцать лет плавал врачом на купеческих судах. В Роане бывал не раз. Там такого добра поболе будет. Вот и привез кое-что. Для забавы.
— Да, — почему-то грустно кивнул Эмиль. — В Роане поболе...
— Все это ерунда, брызги. Мелочевка для привлечения клиентов. Вот у моего приятеля в Капурне, там да! Целые кладовые. Маленький Древний мир в подвале, не иначе. Даже летательный механизм собран из деталей. Почти полностью. Отполирован, выкрашен. Стоит, хоть садись, лети.
— И летает?
— Ну нет. Какое... Но красавец! Два крыла, как у птицы, кресло для кучера. Все на месте. — Хозяин понизил голос: — И древнее оружие у него есть. Всякое. Одним словом, рай для таких двинутых, как мы. Будешь там если, зайди взглянуть, не пожалеешь. Вспомнишь дядюшку Лофа добрым словом.
— Спасибо! — улыбнулся Эмиль. — Считайте, я уже там!
— Вот и правильно. — Хозяин протянул Эмилю руку. — Лоф Керслин.
— Эмиль Травинский.
— Так что вы хотели, ребята? Пива? Или девушки желают вина и блинчиков?
— Спасибо. Не нужно. — Эмиль вежливо улыбнулся. — Я хотел спросить об одном деликатном деле. Если позволите.
— Валяй.
Эмиль откашлялся и сглотнул, так, как обычно делал, когда предстояло говорить о важном.
— Я прямо спрошу, — заметно волнуясь, начал он. — Если в «Золотой антилопе» дебош случится... Такой... Скользкий... С оскорблением старшего по званию или, к примеру, королевской чести, и всех арестуют, куда их повезут?
Вопрос насторожил хозяина и даже слегка испугал. Они обменялись многозначительными взглядами: бывший судовой врач и высокий мальчик в концертной рубашке. Оба фанаты древних артефактов.
— Ты, конечно, парень умный, — наконец произнес хозяин, — но это как раз таки неважный знак. От умных одни проблемы. А я не горю желанием снова попасть в Арочку. Так что либо сразу говори, зачем спрашиваешь, либо вернем разговор к подсвечникам и прочей ерунде! Без обид!
— Нечего тут рассказывать, — уклончиво произнес Эмиль. — Вот совсем нечего. Просто... — Он запнулся.
Я понимала, что в планы Эмиля не входило посвящать чужого человека в подробности семейного позора. Но его гордость была нам сейчас совсем не на руку. Дядюшка Лоф не имел желания болтать об арестах. Надо было его задобрить. Тут либо доверяешь и бахаешь все как есть, либо проваливаешь по холодку.
— Расскажи! — попросила я, для убедительности заглянув Эмилю в глаза и накрыв его руку своей ладонью. — Эмиль! Надо!
Он поджал губы и сдался. И не потому что доверился мне, а чтобы не устраивать спора и не позориться еще больше.
— Брат у меня перебрал, — нехотя признался Эмиль. — И дед. Один наговорил глупостей. Другой в драку ввязался. Обоих забрали. Гвардейцы. Я пытаюсь выяснить – куда.
— Ну так бы сразу и сказал, что брата, — ухмыльнулся хозяин. — В Арочку забрали. Куда еще? Дела известные... Брата надо выручать. Тут ты прав. Я почему напрягся? Время такое. За политику иной раз лучше не петь. Вон, к примеру, — дядюшка Лоф поманил Эмиля рукой, чтобы тот подался ближе, и указал на столик, где буквально лицом в тарелке спал пьяный старичок. — Тот еще... крендель... Не знаешь его?
Мы втроем принялись рассматривать пьяницу, порядком удивленные заговорщическим тоном дядюшки Лофа.
Старичок был толстенький, в полосатой рубашке с красными подтяжками. На шее у него болталась бабочка в горошек, а рядом с опустошенной бутылкой из-под виски лежало золотое пенсне. На спинке стула висел, вот-вот грозясь соскользнуть на пол, дорогой шерстяной сюртук.
— Не уверен, — после паузы ответил Эмиль. — Но... все может быть... Я взгляну...
Он подошел к бесчувственному человеку и приложил к его горлу два пальца. Убедившись, что старичок жив, осторожно поднял за плечи и, подоткнув под голову свернутый сюртук, чтобы было удобнее, бережно уложил спящего обратно.
— Нет, я его не знаю, — вернувшись, пожал плечами Эмиль.
Я очень удивилась, что он соврал. Причем соврал скверно, неубедительно, так, что даже дара моего не потребовалось, чтобы это понять. Но дядюшка Лоф ему поверил. Видимо, поскольку вовсе и не ожидал, что Эмиль может быть знаком со стариком, а спросил просто ради красного словца.
— А что, он любит поговорить о политике? — осторожно поинтересовался Эмиль.
— Еще как любит! — не сводя со спящего глаз, тихо ответил хозяин. — Хлебом не корми! Он частенько тут отдыхает. Как-то пришел с дружками. Все молодые парни. Расселись, пиво взяли. Я сам столик обслуживал. Было интересно их послушать. Про разное говорили. Не самое безобидное. Про государственную систему, про короля и про возможную войну с серными ведьмами. Я и подсел к ним. Ну, пока жаловались тихо, так тут хоть на матушку греши, твоя совесть. Но потом один на стол полез и давай орать за короля. Не знаю уж, каким таким чудесным образом, но за пять минут гвардейцы прибыли, запихали борзых в повозку, всех без разбора, и — в Арочку. Ну и меня заодно. Только этот жук в пенсне поутру из камеры испарился, а вместо него пришел рыжий громила и побеседовал по душам с каждым в отдельности и со всеми вместе. И штраф влепили. Недельную кассу вытрясти пришлось. Так-то бы и не страшно. Только я отлично понял: он, — хозяин кивнул на старика, — специально разговоры скользкие вел. На живца. Понимаешь? Мы его теперь немного дразним. То перцу в пиво насыпем, то масла на рубашку нальем. Чтоб неповадно было зубы людям заговаривать.
От рассказанной истории Эмиль вспыхнул. Что-то в ней возмутило и даже оскорбило его. Но лицо моего друга никак не отразило этих чувств.
— Что за Арочка? — спокойно спросил он. — Тюрьма?
— Да. Старый форт за городской стеной. Через красные ворота и направо. Что-то там было у древних. Теперь тюрьма. Идти туда тебе, да еще с девчонками, смысла нет. Брата, скорее всего, отпустят, если у него не последняя монета в кармане. Но за языком надо следить. Свобода свободой, а голову на плечах иметь не лишнее, парень. Так?
— Так... — рассеянно кивнул Эмиль. — Спасибо, хозяин! Вы меня немного успокоили. Но и озадачили тоже.
— Спасибо за воротник не зальешь! Возьми себе чего. И девочек угости.
— Верно. Девочек угостить надо, — сообразил Эмиль. — Возьму. Чаю и печенья, и с собой бутыль вон того, что вы только что разливали.
— Рому?
— Во-во! — Эмиль положил на стойку целый золотой. — И еще, если можно... Объедков бы нам с кухни мясных. Пес прибился. Накормить бы.
На это заявление дядюшка Лоф улыбнулся так снисходительно, как улыбаются милым глупым детишкам, жалеющим бродячих животных.
— Метнитесь, девочки, на кухню сами, скажите: я велел дать объедки. — Он достал из кадки с водой большие кружки и обтер их полотенцем. — Забавные вы ребята, не скрою. Уладите свое дело, заходите с братом, поставлю вам пива. За что, говоришь, он влетел?
— За Прандта, — устало вздохнул Эмиль. — «Пастушку и рыцаря» со стойки прочитал. Орал на всю улицу. Идиот!
И тут хозяин «Золотой антилопы» рассмеялся. От души. Он смеялся долго. А потом кивнул нам и принялся как ни в чем не бывало разливать по кружкам пиво для заждавшегося клиента. Разливал и продолжал улыбаться.
Мы выпили чай, который нам принесла худенькая официантка, съели печенье и, забрав с собой тревоги, попрощались с дядюшкой Лофом.
— Герцогство Капурна. Спросишь господина Дейла Донкина, скажешь: от Лофа Керслина! — крикнул он нам напоследок.
На улице Эмиль мрачно сунул мне в руку бутыль с ромом.
— И что теперь? — спросила Ричка.
— Я — в тюрьму, а вы… — Он оглядел нас. — Вам бы, по-хорошему, лучше в «Куку» вернуться и спать лечь. Только как я вас одних отпущу?
— Не придумывай! В «Куку»! — возмутилась Ричка. — Я тоже хочу Эрику помочь.
— Вряд ли мы ему поможем. Но попытаться стоит. Хоть узнать, там ли он...
Пес ждал нас на другой стороне улицы, чтобы не навлекать на себя гнев и пинки охранника «Золотой антилопы».
Мы подошли, Эмиль разложил на земле свой платок, а на платок высыпал из бумажного свертка мясные объедки.
Пес принялся есть. Не жадно, а медленно, с достоинством, время от времени благодарно поглядывая на нас.
— Я все думаю про железного человека, — присев перед псом на корточки, произнес Эмиль. — Все отдал бы, чтоб знать, для чего его сделали.
— Как для чего? — удивилась Ричка. — Для одиноких людей. Стариков, например. Чтобы было с кем поговорить.
— Или для войны, — предположил Эмиль. — Но для войны его сделали не особенно надежно... Даже из рук вон плохо сделали, я бы сказал...
Продолжение следует...
Автор: Итта Элиман
Источник: https://litclubbs.ru/articles/58048-belaja-gildija-chast-14.html
Содержание:
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: