Анна говорила это с дрожью в голосе. Рассказать об этом постороннему, по сути, человеку унизительно, но ей нужно выговориться.
- А ты сама, – Сергей посмотрел на нее внимательно, - стыдишься своей работы?
Она замолчала на мгновение.
- Уже нет. Это честный труд.
- Вот. А Никита еще не понял этого. Он еще живет в том старом мире, где его отец бизнесмен, а мать красивая домохозяйка. Ему нужно время, чтобы привыкнуть. И еще… пример.
- Какой? – не поняла Анна.
- Мужской. – Сергей посмотрел на нее серьезно. – У него сейчас перед глазами отец, который сбежал, и дед, прости, при всем уважении, который сейчас сам раздавлен. Ему нужен кто-то еще, кто покажет что такое настоящий мужик. Кто работает, делает что-то своими руками и не стыдится этого.
Анна молчала и не знала что ответить.
- У меня дочка, – продолжал Сергей, - когда мы с женой развелись, тоже психовала. Утверждала, что я ее бросил. А я просто начал приходить к ней. Не с подарками, а помощью. Починил велосипед, собрал полку, помог с математикой. И ничего не требовал взамен. И она оттаяла.
Сергей усмехнулся.
- Слушай, а давай я с ним поговорю.
- Нет, что ты, не надо! – испугалась Анна.
- Да я не лекцию ему собираюсь читать. Я по-другому. – в глазах Сергея появился хитрый огонек. – Ты говорила, он у тебя плаванием занимается?
- Раньше да, теперь отказался.
- А у меня в гараже байдарка старая стоит, одноместная. Я когда-то по речке сплавлялся. Она немного рассохлась, нужно подклеить, покрасить. Одному скучно, может, Никита заинтересуется? Настоящее мужское дело. Летом бы на воду спустили.
Сергей смотрел на нее с надеждой. Его план житейский, немного наивный, но такой правильный. Он предлагал не жалость, а дело.
- Я не знаю, Сережа. Никита сейчас как ежик, никого не подпускает.
Собеседник не удивился.
- А ты спроси. Скажи, есть один знакомый дядька, лодку чинит, и помощь требуется. Пойдет – хорошо, нет – ну и ладно. Попытка не пытка.
Сергей не настаивал. Он давал ей возможность подступиться к Никите с другой стороны.
- Хорошо, я спрошу. Спасибо.
Анна вышла из машины. И в этот вечер она думала не только о своих проблемах. Оказывается, в мире еще остались надежные мужчины. Они не бегут от проблем, а предлагают починить старую байдарку.
Анна вошла в квартиру, и ее встретил отец.
- Ну как Никита? – прошептала она.
Андрей Николаевич вздохнул и покачал головой.
- Сидит в комнате, не выходит. Я ему обед носил, не притронулся. Упрямый, весь в бабушку. Все время молчит, и с Лерой не разговаривает. Как волчонок. Я не знаю что с ним делать.
- А мама?
- Еще не вернулась.
Анна кивнула. Она оставила сумку в прихожей и пошла к двери Никиты. Она чувствовала, как хрупкая надежда начинает таять под тяжестью домашних проблем. План Сергея показался теперь далеким и почти нереальным. Как она сможет уговорить своего озлобленного колючего ребенка? Анна подошла к двери детской и постучалась.
- Никита, я вернулась. Я не стану тебя ругать. Я хочу поговорить. Открой, пожалуйста. Никита, давай не будем играть в молчанку, я все равно войду.
Она услышала, как за дверью что-то щелкнуло. Сын открыл замок. Анна осторожно толкнула дверь. Никита сидел на полу. Он прислонился спиной к кровати. Он не играл в телефон, а смотрел в одну точку на стене. Рядом на тумбочке стояла нетронутая тарелка с едой.
- Никита, это я, можно?
Анна села напротив него.
- Я очень устала на работе. Знаешь, как тяжело мыть посуду за сотней мужиков? Руки болят, спина гудит.
Анна протянула ему свои красные, сморщенные от воды ладони.
- Я знаю, что ты злишься, и ты имеешь на это право. – она помолчала.
Сын скосил на нее глаза, но ничего не сказал.
- Тебе сейчас очень тяжело. Ты сказал, что мы все тебе врем. Тебе стыдно за нас, и кажется, что все вокруг враги. Что мы не понимаем тебя.
Никита удивленно посмотрел.
- Да, ты прав. Мы врали. Не потому что хотели обмануть тебя, дети не дураки, и мы вели себя неправильно. Но мы хотели защитить тебя. Я скажу тебе всю правду. Наша ситуация хуже некуда. Папа нас бросил совсем. Бабушка, чтобы спасти, вынуждена пойти на очень стыдную и несправедливую плохую работу. А я мою посуду в столовой, чтобы заработать на еду. Вот такая правда.
Никита слушал, и его враждебность понемногу таяла. Его лицо стало растерянным.
- Я не заставляю тебя ходить в школу. Завтра оставайся дома, раз тебе так стыдно. Но мы – твоя семья, и мы боремся. Каждый по-своему. Бабушка, дедушка и я. И все, что мы делаем, только ради вас с Лерой и Матюшей.
Анна замолчала.
- Но у меня есть к тебе предложение.
Никита слегка повернул голову и прислушался.
- Я встретила одного знакомого сегодня. Его зовут дядя Сережа. Он очень хороший человек. И он попросил о помощи. У него в гараже есть старая лодка-байдарка. Она совсем разваливается, а он хочет починить ее к лету. Он спросил, есть ли какой-нибудь толковый парень, чтобы помочь ему. Зашкурить, подклеить, подкрасить.
Анна замолчала и боялась дышать.
- И что? – глухо проворчал Никита.
- И я подумала о тебе.
Никита молчал. Он смотрел в темное окно на свое и матери отражение.
- А он… Тоже бандит? Как бабушка?
Этот вопрос ударил Анну под дых.
- Нет. Он просто обычный водитель на грузовике. Он сам чинит свою машину и лодку.
Никита поднял голову.
- Я вас не ненавижу. Мне страшно.
Анна поняла, что это признание.
- Мне тоже страшно, сынок. – она пододвинулась чуть ближе. – Именно поэтому нам лучше держаться вместе.
- А лодка? Она настоящая?
- Да.
В комнате повисла тишина.
- Я подумаю. – наконец произнес сын.
Это не согласие, но и не отказ. Это больше, чем Анна смела надеяться. Это едва заметный просвет в той темной туче, что нависла над душой ее сына. Анна встала и погладила его по голове.
- Подумай.
Она вышла из комнаты. Она знала, что сделала все, что могла. Она посадила маленькое семечко, а прорастет ли оно зависело уже не от нее.
На следующее утро после разговора с Никитой Анна ушла на работу. Вечером она спросила отца уже в дверях.
- Ну что? Как он? В школу пошел?
Андрей Николаевич вздохнул.
- Какое там! Утром я пытался его уговорить, он ни в какую. Потом посмотрел, а Никита какой-то бледный, горячий. Померил температуру – 37.8 градусов. То ли простыл, то ли перенервничал. В общем, я позвонил в поликлинику, вызвал доктора на дом. Врач пришла, посмотрела и сказала – ОРВИ. Дала больничный на неделю.
- Еще и это… Может оно и к лучшему, пусть дома посидит. Отлежится, придет в себя. Подальше от этих школьных сплетен.
Всю неделю Анна следила за Никитой и понимала, что настоящая болезнь сидела гораздо глубже. Никита почти не выходил из детской, но уже не возмущался. Он ждал, когда дядя Сережа позовет его чинить лодку.
Еще одна неделя приближалась к концу. Жизнь в квартире текла по странному застывшему распорядку. Каждый день похож на предыдущий. Утром Валентина Петровна молча уезжала в свой офис и возвращалась оттуда с безжизненными глазами. Отец хлопотал по хозяйству. Анна ходила в столовую, мыла посуду и каждый вечер приезжала домой в машине Сергея. Эти двадцатиминутные поездки стали для нее единственным окном в другой мир. Где можно говорить об обыденных вещах, где на нее смотрели не с жалостью или страхом, а с человеческим теплом. Чаще всего они беседовали о погоде, смешных случаях на автобазе, о том, как у Никиты медленно, со скрипом, но все же просыпался интерес к старой байдарке. Но эти незатейливые разговоры лечили душу Анны лучше, чем любые лекарства.
В пятницу вечером, когда дети уже спали, мать как обычно сидела в своем кресле в углу гостиной. Валентина Петровна отвернулась к темному окну. Она не запиралась, ей негде уединиться. Но она создавала вокруг себя невидимую стену молчания, и Анна не решалась ее пересечь. Анна села за кухонный стол напротив отца.
- Пап, я приняла решение.
Андрей Николаевич поднял на нее глаза от газеты.
- Я подаю на развод.
Отец медленно отложил газету и посмотрел на дочь долгим, серьезным взглядом.
- Ты уверена, дочка?
- Да. – без тени сомнения ответила Анна. – Я думала об этом всю неделю. – Раньше это казалось мне предательством, хотела ждать Михаила и надеялась. А теперь я поняла – это ошибка цепляться за то, чего уже нет. Михаил ушел и сделал свой выбор. Пришла моя очередь поступить по-своему.
- Мать, она знает?
- Нет. Я скажу ей, когда решу окончательно. Не хочу волновать ее. У нее хватает своих забот.
Отец кивнул, а Анна продолжала.
- Мне нужен адвокат по семейным делам. Имущество, алименты, позаботиться о детях.
Слово «алименты» прозвучало горько и насмешливо. Какие платежи от человека, который исчез? Но Анна знала, что необходимо пройти через эту процедуру. Не ради денег, а ради себя и детей. Пора юридически, официально отрезать себя от Михаила. Лишить его всяких прав на них.
Продолжение.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13. Глава 14. Глава 15. Глава 16. Глава 17. Глава 18. Глава 19. Глава 20. Глава 21. Глава 22. Глава 23. Глава 24. Глава 25. Глава 26. Глава 27.