Тишина воцарилась на кухне. Анна и Андрей Николаевич смотрели на Валентину Петровну и ждали объяснений. Она медленно положила телефон в фартук.
- Это Степан Громов, мой бывший подчиненный. Говорит, что знает Виталия и хочет помочь.
- С чего бы это? – возмутился Андрей Николаевич. – Спустя пятнадцать лет? Валя, это капкан! Они подослали его, чтобы выманить тебя.
- Папа прав. – подтвердила Анна. – Это слишком подозрительно. Откуда он все знает, почему звонит ночью?
Страх и недоверие явились естественной реакцией. Их столько раз обманывали, что надеяться на бескорыстную помощь невозможно.
- Я не знаю. – Валентина Петровна села за стол с задумчивым лицом. – Я припоминаю этого юношу, умный порядочный. Я тогда ему помогла с квартирой, выбила ссуду для него на заводе, когда у него мать заболела. Может, он и правда помнит добро?
- А вдруг его заставили? – засомневалась Анна. – И Виталий продиктовал ему что говорить?
- Не исключено. - Валентина Петровна посмотрела на дочь, потом на мужа. – А какой у нас выбор? Сидеть здесь и ждать, когда бандиты придут снова и начнут выносить уже не телевизор, а мебель? Или осуществят выполнение своей угрозы насчет детей? - Она обвела взглядом кухню. – Это наш единственный шанс. Пусть призрачный и опасный, но другого у нас нет. Я поеду.
Она приняла решение, и в ее голосе ни тени сомнения.
- Я с тобой. – заявила Анна.
- Нет. - Валентина Петровна провела черту рукой. – Он сказал «одна». Если это ловушка, то попадусь только я. А ты останешься с детьми. Ты нужна им здесь.
Она встала, и вся ее усталость испарилась.
Утро следующего дня пропиталось свинцовой тревогой. Ночной разговор не обсуждался, но он витал в воздухе и делал каждое движение или слово неестественно громкими. Взрослые понимали – сегодня решается их судьба. Валентина Петровна надела на встречу не свое рыночное пальто, а старый, но строгий костюм и пуховик. В этом костюме она когда-то ходила на заводские собрания. Она тщательно уложила волосы и создавала образ не просительницы, а серьезной женщины. Анна молча налила матери кофе, ее руки слегка дрожали. Она почти не спала и прокручивала в голове самые страшные сценарии. Ей хотелось кричать, не пускать маму, приковать ее цепью к батарее. Но она понимала, мама уже все решила и взяла на себя этот удар.
- Мам, забери с собой мой телефон, я тебе диктофон включу.
Валентина Петровна покачала головой.
- Они не идиоты. – она сделала глоток кофе. – Сразу, еще до разговора проверят. Лишний раз их злить не надо. Нам придется придерживаться их порядка.
Андрей Николаевич вошел в кухню. Он тоже оделся не по-домашнему, а в чистую рубашку и брюки.
- Я отвезу тебя.
- Зачем? – удивилась жена. – Я на автобусе.
- Я сказал отвезу. – упрямо повторил Андрей Николаевич, и в его тихом голосе прозвучал металл, которого Анна не слышала много лет. – Я не пущу тебя одну. Я доставлю тебя до кафе и подожду в машине на парковке напротив. Знай, что я рядом. И если через час ты не выйдешь… Я вызову полицию. Мне плевать на последствия.
Валентина Петровна долго и изучающе смотрела на мужа. Она увидела в его глазах не страх, а упрямую решимость, и не стала спорить. Дети зашли в кухню. Лера подошла и прижалась к бабушке.
- Бабуль, а ты сегодня не пойдешь на рынок?
Валентина Петровна погладила ее по голове.
- Нет. У бабушки сегодня важная встреча.
Никита стоял в дверях. Он больше не кричал и не бунтовал. После вчерашнего он изменился, замкнулся и повзрослел. Внук поглядел на бабушку.
- Это из-за тех людей, да?
Валентина Петровна не ответила.
- Ты будь осторожна, они злые.
Так он по-детски благословил бабушку и признал, что все они в одной лодке. Валентина Петровна подошла к нему и впервые за много дней обняла.
- Обещаю, Никита.
Она выпрямилась и посмотрела на свою семью. На испуганную дочь, решительного мужа и повзрослевших внуков.
- Ну, в добрый час.
Она надела пальто и пошла к выходу. Андрей Николаевич за ней. Анна осталась на кухне с детьми. Она проводила родителей взглядом и повернулась к Никите и Лере.
- Так, ребятки. Завтрак, и в школу. И никаких кислых лиц, у нас все наладится. Слышите?
Она говорила это не столько им, сколько самой себе. Теперь она здесь за старшую. Анна принялась греметь тарелками и создавала иллюзию обычной, нормальной жизни. Но каждый звук в ее голове отдавался одним и тем же вопросом. Вернется ли ее мать с этой встречи? И с чем?
Старенькая Лада Андрея Николаевича заехала на почти пустую парковку придорожного кафе «Огонек». Это заведение из прошлого, приземистое одноэтажное здание с большими окнами и вывеской. Оно казалось унылым даже днем. Это кафе жаловали дальнобойщики и случайные путники. На окраине города, идеальная нейтральная территория. Андрей Николаевич заглушил мотор. Они посидели в машине несколько минут, молчали и глядели на вход.
- Валя, я беспокоюсь. Подумай еще раз. – нервно нарушил тишину Андрей Николаевич. – Посмотри какое место глухое. Если что и не докричишься.
- Именно поэтому он его и выбрал. - Валентина Петровна не отрывала взгляда от кафе. – Чтобы не попадались посторонние глаза и уши. – Она повернулась к мужу. Ее лицо спокойное, а в глазах непоколебимая воля. - Жди меня здесь ровно час. Если не выйду и не позвоню, то делай то, о чем мы договорились. Звони в полицию. Скажешь, что я поехала на встречу и пропала. Назовешь это место и имя Степан Громов.
Андрей Николаевич тяжело вздохнул.
- Понятно.
- И не вздумай идти за мной, не делай глупостей. Твоя задача – держать ухо востро.
Жена быстро поцеловала его в щеку и вышла из машины.
Она шла по парковке к двери кафе, невысокая, пожилая женщина в строгой одежде. Внутри кафе выглядело пустынным. Пахло кофе и чем-то кислым. За одним столиком дремал дальнобойщик, за другим молодая пара пила чай. У окна спиной к залу сидел мужчина. Он смотрел на дорогу. Перед ним стояла чашке с недопитым кофе. Валентина Петровна медленно подошла к его столику.
- Степан?
Мужчина обернулся. Это уже не тот застенчивый юноша, которого она помнила. Перед ней сидел мужчина лет сорока, хорошо, но неброско одетый. У него те же умные глаза, но теперь в них появилась сила и какая-то глубоко запрятанная усталость. На левой брови виднелся тонкий белый шрам, раньше его не наблюдалось.
- Валентина Петровна. – Степан встал, его голос ровный и уважительный. – Здравствуйте! Спасибо, что приехали. Присаживайтесь. – он не улыбался и говорил предельно серьезно.
Валентина Петровна расположилась напротив. Она поместила свою сумку на колени, смотрела на Степана и ожидала начала разговора.
- Кофе? Чай? – предложил Степан.
- Я приехала не чай пить, Степан. Ты упомянул, у тебя есть что обсудить. Я слушаю.
Степан оценил ее прямой бесхитростный тон. Он слегка кивнул.
- Хорошо, не будем терять времени.
Он наклонился чуть вперед и понизил голос.
- Валентина Петровна, ваш зять – идиот. Не обижайтесь на мои резкие слова, но это самый мягкий эпитет, который я сумел подобрать. Он залез туда, откуда живыми и со своими деньгами не возвращаются.
- Я уже заметила это. Мне неясно что тебя привлекло в этом деле.
- Напрямую ничего, косвенно есть кое-что.
Степан сделал паузу и подбирал слова.
- Скажем так. Я консультирую некоторых людей по финансовым вопросам. Помогаю им правильно вкладывать деньги. Иногда в такие проекты как у Виталия Сергеевича. Я нахожусь не внутри системы, а рядом как независимый аудитор, если хотите.
Валентина Петровна смотрела на него и не моргала.
Финансовый консультант... При криминальном авторитете. Вот кем стал ее тихий мальчик из финотдела.
- И что же говорит твоя экспертиза по нашей семье?
- Ваш зять совершил две фатальные ошибки. Первая – он взял деньги и провалил сделку. Вторая, и это главная – сбежал. В этом мире долги иногда прощают. Предательство и трусость – никогда. Теперь это дело принципа, Виталий не может отпустить вашего зятя просто так. Если он это сделает, завтра от него уйдет любой другой неплательщик. Это удар по его репутации.
Степан говорил об этом цинично и профессионально, словно финансовый отчет.
- Зять скрылся, - заметила Валентина Петровна, - а расплачиваться заставили нас, его семью. Это, по вашим нормам, справедливо?
- У нас нет понятия «справедливость». – вздохнул Степан. – У нас есть активы и рычаги давления. Семья – это самый главный двигатель. Пока вы здесь, они верят, что смогут достать Михаила. Или, по крайней мере, компенсировать свои убытки.
Он отпил остывший кофе.
- Я вмешался поскольку знаю вас. И вследствие того, что ситуация выходит из-под контроля. Виталий разозлился. Его люди перестарались при грабеже вашей квартиры. Эти исполнители нарушили правила, и это Виталию не понравилось. Он не любит лишнего шума, но не может и отступить. Он загнан в угол своей же репутацией, и вы в западне.
Продолжение.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13. Глава 14. Глава 15.