В этот день они не пошли на рынок, лил холодный осенний дождь. И Валентина Петровна пожаловалась на ломоту в суставах. Дома Анна пыталась создать видимость нормальной жизни, пекла оладьи, занималась с Лерой. И все-таки тревога висела в воздухе. Вечером напряжение в квартире достигло своего пика. Оно исходило не от взрослых, которые научились носить маски спокойствия, а детей. Лера стала тихой и замкнутой, сидела за своим столом в детской комнате и часами рисовала странных, темных принцесс в черных замках. Но настоящая буря назревала в Никите. Он вернулся из школы мрачнее тучи, швырнул рюкзак в угол и отвернулся к стене. На все попытки Анны заговорить с ним он отвечал глухим молчанием. За ужином он ковырял вилкой в тарелке и не съел ни куска.
- Что случилось? У тебя проблемы в школе? – встревожилась Анна.
- Нет. – Никита даже не поднял головы.
- Мы же договорились быть честными друг с другом. – напомнила Валентина Петровна. – Рассказывай.
Никита резко поднял на них глаза. Гнев и обида плескались в его взгляде.
- А вы со мной честны? – он с вызовом посмотрел на мать. – Влад сегодня снова задирался ко мне. Сказал, что его мама видела, как ты продавала на рынке какие-то тряпки. «Вы теперь нищие попрошайки! А ваш отец не просто пропал, а сбежал, потому что он вор!» После этого я бросился на него с кулаками. У нас же есть миллион, тогда зачем ты стоишь на базаре с тетками?
- Никита, это неправда. – начала Анна. И мать объясняла дальше. – Это не наши деньги, мы должны их отдать. А на жизнь, на еду, на твою секцию по плаванию нам нужно зарабатывать. Вот так, каждый день.
- Я не пойду больше в бассейн! Не хочу, чтобы все показывали на меня пальцем!
Никита отшвырнул вилку, и она со звоном ударилась о тарелку. Он выбежал из-за стола и хлопнул дверью детской.
Анна сидела и глядела на нетронутую еду. Удар пришелся с той стороны, откуда она меньше всего ждала. Не от бандитов или соседей, а от собственного сына. Он стыдился ее новой, жалкой, по его мнению, жизни.
- Никита ребенок. – Андрей Николаевич пытался успокоить дочь. – Перебесится, а пока не понимает.
- Он все понимает, – Валентина Петровна отложила спицы, – просто ему больно и стыдно. И свою злость он срывает на самом близком человеке, на матери.
Вдруг в дверь позвонили. Это не короткий и властный звонок, а долгий, наглый, непрерывный. Казалось, он пронизывал насквозь. Анна и Валентина Петровна переглянулись. В их глазах застыл одинаковый ужас. Это они… Срок вышел. Анна бросилась в детскую. Лера рисовала, а Никита пристроился в уголке.
- Сидите здесь тихо. – прошептала им мать. – И не выходите, что бы ни случилось.
Она закрыла дверь и вернулась в коридор, где уже стояли ее родители. Звонок не прекращался.
- Лучше не открывать. – подал идею Андрей Николаевич.
- Они выломают дверь. – отозвалась Валентина Петровна. – Сделаем только хуже.
Она сама подошла к защелке, глубоко вдохнула и отворила. На пороге стоял не Виталий, а двое молодых коротко стриженых парней в спортивных костюмах. Они смотрели абсолютно пустыми глазами.
- Смирновы здесь живут? – не поздоровался, а заглянул через плечо Валентины Петровны первый парень.
- Здесь. Что вам нужно?
- Виталий Сергеевич просил передать привет. Срок вышел, где два миллиона?
Валентина Петровна загородила проход.
- У нас нет двух миллионов. – сухо ответила она. – Мы не в состоянии собрать такие деньги за неделю.
- Это не наши проблемы. – первый парень попытался пройти в квартиру.
Анна вышла вперед. Она держала в руках сумку, где лежали все их деньги.
- Подождите. У нас нет двух миллионов, но есть миллион 150 тысяч. Это все, что мы смогли собрать. Мы продали машину, вещи. Вот, возьмите этот взнос. Мы не отказываемся платить.
Она протянула купюры, это был акт отчаяния. Первый парень бросил взгляд на Анну и усмехнулся.
- Миллион 150? Ты, тетя, не поняла. – он покачал головой. – Уговор на два, не на полтора или один миллион. На два! Виталий Сергеевич не любит, когда его условия не выполняют. Деньги свои пока оставь при себе, пригодятся. А раз уговора нет, мы работаем по-другому. Если вы не в состоянии собрать сумму, мы поможем вам. Унесем вещами.
Он не дождался приглашения и шагнул в квартиру. Второй парень последовал за ним. Они вели себя как хозяева. Громилы прошли в гостиную и равнодушно и цепко скользили по обстановке глазами. Первый парень кивнул на большой плазменный телевизор.
- Вот это. Пакуем.
Второй увидел игровую приставку Никиты.
- И вот эту штуку.
Анна выступила вперед, и ее голос задрожал от ярости и бессилия.
- Что вы делаете?
Первый парень повернулся к ней и усмехнулся. В его глазах никакой злости, только скучающее презрение.
- Мы же обычные грузчики и помогаем тебе с переездом. Твой муж проиграл нам этот телевизор в карты, ты забыла?
Он шагнул поближе к ней.
- Не мешай нам работать! Ты хочешь, чтобы у твоих детей случайно возникли проблемы по дороге из школы?
Это прямая и неприкрытая угроза. Анна замерла и почувствовала, как ледяные тиски сжали сердце. Второй парень уже отсоединял провода от телевизора. Андрей Николаевич выступил вперед.
- Подонки…
Первый парень повернулся к нему.
- Что-то сказал, дедуля? – и его глаза сузились. – Ты лучше помолчи, а то мы и тебя можем упаковать в качестве компенсации.
Андрей Николаевич сжал кулаки, но Валентина Петровна схватила его за руку. Парни действовали быстро, слаженно, как профессиональные грабители. Они не рылись в вещах и не искали ценности, они забирали самое крупное и заметное. То, что можно быстро продать. Это не столько разбой, сколько акция устрашения, демонстрация силы. Они показывали, что могут войти в их дом в любой момент и взять все, что захотят. Замки, двери, стены не существовали для них. Анна стояла и смотрела, как ее дом, ее мир, ее жизнь разбирали на части. И она ничего не в состоянии сделать. Абсолютная беспомощность овладела ею.
Парни действовали с отстраненной деловой жестокостью. Второй молчаливый компаньон достал откуда-то большую спортивную сумку и сноровисто поместил туда телевизор. Это бывший центр их гостиной, у которого они когда-то все вместе смотрели фильмы. Андрей Николаевич задрожал от сдерживаемого гнева.
- Что же вы делаете, ироды!? Детей лишаете последнего развлечения!
Первый парень повернулся к нему и посмотрел холодными, пустыми глазами.
- Веселье зарабатывать надо, дедуля. А ваш зятек, видать, плохо старался. – он кивнул на игровую приставку Никиты. - Вот эту коробку тоже давай. И джойстики к ней все.
Он подошел к ноутбуку Анны на журнальном столике. Это ее маленький мир, связь с реальностью, единственное окно наружу. Парень небрежно захлопнул крышку и сунул его под мышку.
- Не трогайте! – закричала Анна. – Там детские фотографии, вся наша жизнь!
- Твоя жизнь еще впереди, красавица. – отозвался первый парень. – Интереснее, чем раньше. – усмехнулся он. – А фотки новые сделаешь.
Потом прошел на кухню и огляделся.
- Микроволновка, тоже пойдет.
Они работали слаженно и без лишних слов. И это действовало страшнее любых угроз. Эта будничность, с которой они разбирали дом на части, превращала действительность в абсурдный, кошмарный спектакль. Анна, Валентина Петровна и Андрей Николаевич стояли как парализованные и наблюдали за методичным нарушением их быта. Они оказались чужими в собственном доме.
Неожиданно дверь в детскую приоткрылась. На пороге стоял Никита. Его лицо побелело как полотно, глаза расширились от ужаса. Он увидел незнакомых мужчин. Один из них держал в руках его сокровище, игровую приставку. Его единственное убежище от того ада, в который превратилась их жизнь.
- Не трогай! Это мое! – его голос сорвался на визг.
Никита бросился вперед и попытался вырвать приставку из рук парня. Это отчаянный, инстинктивный порыв ребенка. Он не размышлял и защищал свою последнюю ценность.
- Никита, нет! Назад! – закричала Анна.
Но оказалось поздно. Парень даже не посмотрел на мальчика. Он не напрягался и оттолкнул Никиту одной рукой. Тот полетел и ударился о дверной косяк. Мальчик не заплакал, он замер и глядел на грабителей с ненавистью и непониманием.
- Мамаша, убери щенка. – спокойно и почти лениво приказал первый парень. – А то случайно на ногу наступлю.
Неожиданно из-за спины Никиты, из приоткрытой двери детской раздался тонкий, испуганный плач Леры. Она видела, как чужие, страшные люди забирают их вещи, как грубо толкнули ее брата. Она не кричала, а простодушно стояла в дверях, и слезы беззвучно катились по ее щекам. А следом, как эхо, из глубины квартиры, донесся пронзительный, требовательный крик Матвея.
Продолжение.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13.