В то дежурство я пришел работать в ночь. Коллектив медчасти разошелся по домам, остался один только хирург. Из дежурной части позвонили, сказали идти принимать этап.
— Скоро приду, — ответил я и собрался идти, но хирург Николай меня остановил.
— Зайди в столовку [комнату приёма пищи], — сказал он. — Там у кого-то день рождения был, пирог с курагой принесли, тебе оставили. Чаю попей с пирогом, потом пойдешь новеньких принимать, не спеши!
На столе лежало три добротных и таких аппетитных куска пирога, что я сразу же решил, что чай с пирогом сейчас гораздо важнее, чем работа.
— Отлично!
Телефон снова прозвенел.
— Один тубический приехал с этапа, куда его размещать?
— На тубблок, конечно.
— А в какую камеру?
— Не знаю, надо карточку его глянуть, "плюс" он или "минус"... Скоро приду!
Я быстро закидывал пирог в рот и запивал чаем.
Николай вдруг сказал:
— Тебе скоро погоны получать. Подготовься.
— В смысле, подготовься?
— Надо речь выучить.
— А что там надо выучить?
— О! Так ты не знаешь! Тогда слушай. Погоны вручает начальник учреждения. Обычно, по этому поводу собирают совещание, когда вас много аттестуемых соберется, но могут и в обычное утреннее совещание вручить. Короче, тебе надо выучить следующее: заходишь в кабинет, делаешь три строевых шага, останавливаешься и говоришь: "Товарищ подполковник! Фельдшер медицинской части Березин по вашему приказу прибыл! По "приказу", не по "приказанию", как многие любят говорить. Типа, "по щучьему велению, по моему хотению..."
— Руку к головному убору надо подносить?
— К какому головному убору? К врачебному колпаку? У тебя же ещё формы нет! Вот будешь следующее звание получать, тогда придешь в форме и доложишь уже "по-взрослому"! Понял?
— Так точно! — резко, но с улыбкой отвечал я.
— Главное, всё делать чётко и без запинок, а то у нас начальник строгий, может и не вручить тебе погоны. Был тут у нас один дерматолог, еще до Борисова...
Снова прозвенел телефон.
— Алло? — ответил я.
— Этот тубический сказал, что сейчас вскроется, если его в хату не отведут!
— Да, блин! Иду я уже! Иду! — быстро ответил я и собрался выходить.
— Да не спеши ты так, — снова остановил хирург. — Они еще не разгрузились, скорее всего.
— Ну да, — согласился я. — Часто так бывает. Придешь на сборное и ждёшь, пока разгрузятся... И что там дальше было с тем доктором?
— С каким?
— Ну, с тем, что погоны получать собрался!
— А! Ему сказали идти за погонами, так он зашёл в актовый зал и стоит молча. Начальник ждет от него доклада, а тот молчит, как муха в пироге.
(После этих слов я заглянул в начинку пирога, который поглощал).
— Ну, начальник его и спрашивает, чего, мол, пришёл?— продолжил Николай. — Тот отвечает: "За погонами"... Начальник: "Доложите, как положено?" Тот: "Мне в кадрах сказали, что надо за погонами зайти...". Начальник: "Ну, тогда как доклад выучите, так приходите!"
В итоге, доктор тот несколько раз еще приходил за погонами, но без доклада. То ли упрямый, то ли тупой... Так и уволился он, не получив погон. По документам, конечно, звание-то ему присвоили, но с торжественной частью он облажался...
В комнату, где мы мило беседовали и пили чай с курагой, ворвался дежурный и свирепым взглядом посмотрел на нас с Николаем. Я, если честно, к тому времени уже и забыл про то, что мне надо идти принимать новеньких, увлеченный рассказом хирурга. Так я и стоял возле подоконника с куском пирога и кружкой чая в руке.
— ЧАЙ ПЬЁТЕ?!!! — свирепе зарычал дежурный. — ЧАЙ??? Там зэк сейчас вскроется! Он мне уже весь мозг <изсовокуплял>!!! А они чай пьют!!!
Я пулей выскочил в коридор и направился в сторону сборного отделения.
— Володя, Володя, не горячись!! — услышал я голос хирурга. — Садись, чаю попей! У нас тут пирог с курагой...
— С ХуЕГОЙ, БЛ...ДЬ!! — не успокаивался дежурный.
Николай засмеялся такой рифме, а через секунду уже и сам дежурный тоже хохотал над тем, что только что произнес. Я вышел из медчасти.
Туббольной оказался с МБТ "-", поэтому и разместили его в той камере тубблока, где содержались такие больные.
Каждый из прибывших этапом жаловался на здоровье. У кого-то болела голова, у кого-то зуб, спина, нога.
— У меня астма! — сказал один больной, глубоко дыша при этом. — Мне на медблок надо!
Я посмотрел на него внимательнее:
"Кожные покровы чистые, розовые, дыхание глубокое, шумное, но не как при бронхиальной астме, когда во время приступа бронхообструкции сухие свистящие и жужжащие хрипы слышны за несколько метров, — отмечал я про себя. — Симулянт? А может быть и нет"...
Честно, мне очень хотелось быть полезным, а не обманутым.
— Раздевайтесь, послушаю! — сказал я ему.
— Зачем?? — опешил тот.
— У вас же астма?
— Ну...
— Бронхиальная?
— Ага...
Арестант растерялся, не ожидая от меня такого внимания. Глаза его, буквально на миг, растерянно забегали, но он взял себя в руки и тут же с каким-то осуждением сказал:
— Вы прямо здесь меня хотите послушать? На сборном отделении? Мне в палату больничную надо!
— Ну да, здесь, — ответил я. — Что тут такого?
— Да здесь же холодно...
Помещение очень даже неплохо отапливалось, и было совсем не холодно. Видимо, он сказал первое, что пришло ему в голову.
— А ещё темно и слишком поздно! — подхватил я. — Тогда, как вас в камеру приведут, так я подойду и послушаю, хорошо?
— Хорошо! — согласился арестант. — На медблок меня?
— Не-е..., — скептически ответил я. — Пока что в общую камеру пойдете, а там видно будет.
— А если у меня приступ начнётся?! Я что? Умереть что ли тут должен? А?! — начал скандалить он.
"Вот нельзя проявлять доброту, — подумал я. — Доброту здесь воспринимают за слабохарактерность".
Желание всех арестованных содержаться на медблоке было обоснованным. Палаты медблока были хорошими, по сравнению с обычными камерами. Они были качественно отремонтированы, никогда не были переполнены, оснащались нормальными унитазами, а не проржавевшими чашами Генуя. В некоторых палатах были холодильники, телевизоры. Только для того, чтоб попасть на медблок необходимо было быть либо действительно больным, например, инвалидом, либо иметь "блат" с кем-то из "больших шишек". Этот пациент не попадал ни в первую, ни во вторую категорию, он просто берёт меня, что называется, "на понт". Обманув меня, он попал бы в камеру медблока, и что будет дальше, он еще не придумал. Возможно, что про него бы забыли, и он благополучно просидел бы в ней до отправки на следующий этап. А может быть, ему бы удалось симулировать и дальше. Ему бы даже назначили какие-нибудь таблетки, которые совсем необязательно принимать, просто делать вид, что он лечится, но не выздоравливает. Я, если честно, совсем не против , если кто-то будет содержаться в несколько лучших условиях, но, во-первых, может появиться тяжелый больной, у которого будут действительно показания для содержания в палате, а его место будет занято симулянтом. А во-вторых, сам факт того, что меня обманывают, делают из меня дурака, да ещё и в моей профессиональной деятельности, всегда выводил меня из себя. В сложившейся ситуации, мне оставалось только одно: "включить режим профессиональной невозмутимости".
— Давайте, я вам сейчас укол сделаю, для предупреждения приступа? — абсолютно искренне и даже с долей доброжелательности в голосе предложил я.
— Какой укол??? — опешил арестант.
"Вот ты и попался, дружище! — смекнул я. — Сейчас я тебя вылечу!"
— А какой укол вам делают при приступах? — спросил я. — У вас часто приступы бывают?
Арестант заёрзал, глаза его растерянно забегали.
— Откуда я знаю, что вы мне делаете?! — закричал он.
Я достал двадцатикубовый шприц.
— Не надо мне уколов! — взвизгнул арестант. — Просто если я умру, вы отвечать будете!
Никакой одышки или хрипов за все время нашего диалога не проявилось. Напротив, лицо его стало гиперемированным, что обозначало насыщенность крови кислородом, а дыхание его было глубоким и физиологическим.
— Конечно, я буду отвечать. Кто же ещё-то?
Заместитель дежурного, с интересом наблюдавший за нашим диалогом, видимо, согласился с моим неозвученным мнением, что перед нами симулянт, жаждущий попасть на медблок.
— Проходи на обыск! — гаркнул он на "больного".
Несколько человек из вновь прибывших тоже с интересом слушали наш диалог и, видимо, делали для себя выводы.
— А у меня эпилепсия! — заявил следующий. — Мне к*****пин нужен!
Этот препарат широко используется в условиях неволи. Арестанты часто используют его как снотворное, успокоительное, хотя основное его действие противосудорожное.
— У вас есть справка, или выписка о вашей болезни? — с невозмутимым видом спросил я.
— Какая справка? Все знают, что у меня эпилепсия!
— Да! Да! — тут же поддержали его несколько голосов из камеры. — У него эпилепсия!
— Не все вас знают, — ответил я. — Я вас впервые вижу. Есть справка?
— Да спросите хоть у кого! У меня эпилепсия! Мне к*****пин нужен!
— Без подтверждения диагноза я не могу вам выдать этот препарат...
— А если меня "стебанёт"?! — перебил меня "больной".
Я достал тот же самый двадцатикубовый шприц.
— Могу сделать укол магнезии, для предупреждения приступа!
— Не надо! Вдруг она плохо отразится на моем здоровье?!
— Проходи на обыск! — рявкнул дежурный.
Последующие больные обращались уже только по делу.
***
Я постучал в дверь актового зала.
— Войдите! — донёсся из-за неё голос начальника.
— Разрешите?
— Да.
В зале находилось около пятидесяти человек из разных отделов. Их взоры были направлены на меня. Сотрудники смотрели с любопытством, улыбались. В дальнем углу я увидел опера Чуднова, который смотрел, как всегда, с долей безразличия.
Я сделал три строевых шага и остановился напротив начальника:
— Товарищ подполковник! Фельдшер Березин по вашему приказу прибыл!
Начальник вышел из-за стола и подошел ко мне. В руках он держал погоны младшего лейтенанта, обернутые полоской бумаги, на которой было что-то написано.
— На основании приказа номер 77-лс, фельдшеру Березину присваивается первичное специальное звание — младший лейтенант!
Он протянул мне погоны и пожал руку.
— Надеюсь, что это звание не последнее для вас!
— Служу России! — ответил я.
Продолжение следует...
Часть 1/ Часть 2/ Часть 3/ Часть 4/ Часть 5/ часть 6/ Часть 7/ Часть 8/ Часть 9/ Часть 10/ Часть 11/ Часть 12/ Часть 13/ Часть 14/ Часть 15/ Часть 16/ Часть 17/ Часть 18/ Часть 19/ Часть 20/ Часть 21/ Часть 22/ Часть 23/ Часть 24/ Часть 25/ Часть 26/ Часть 27/ Часть 28/ Часть 29/ Часть 30/ Часть 31/ Часть 32/ Часть 33/ Часть 34/ Часть 35/ Часть 36/ Часть 37/ Часть 38/ Часть 39/ Часть 40/ Часть 41 /Часть 42
Электронные книги:
"Дневник студента-медика"
"Дневник сельского фельдшера"
"Дневник фельдшера скорой помощи"
"Скорбная медицинская немощь"
уже имеются в продаже. Цена одной электронной книги - 100 рублей.
По вопросам приобретения обращаться:
BereZinFeldsher@yandex.ru
(Если сразу не ответил, то значит я на дежурстве или сплю после него. Отвечу как только смогу).
Бумажный вариант книг вы можете приобрести в издательстве Ридеро: https://ridero.ru/author/berezin_dmitrii_leonidovich_tpagv/