Найти в Дзене
Полевые цветы

Любовь бывает вечною… (Часть 14)

Ритм службы в роте связи был таким, что порою не замечали смену дня и ночи…

Буран – позывной командира батальона связи – не из тех, кто много говорит. Но Серёге Полунину запомнились слова Бурана – про то, что связь, радиостанция в твоих руках нередко бывает важнее автомата. И Кремень, инструктор учебных курсов на полигоне, был прав: нет связи – не будет принятых решений, и приказов выполненных не будет… Уже не раз связисту Полунину довелось убедиться: надёжная связь между командными пунктами и подразделениями спасает жизни бойцов и тех жителей, что так и живут в посёлках рядом с линией боевого соприкосновения…

Недавно линия связи оказалась разорванной. Восстанавливали под артобстрелом. Сергей случайно поднял глаза от аппаратуры… и похолодел: по перепаханному танковыми гусеницами степному бездорожью шли дети. Девчушка лет десяти держала за руку малого, рядом шёл мальчишка чуть постарше. Полунин бросился им наперерез, не помнил, как схватил в охапку всех троих, как в два прыжка вернулся назад, в кузов КамАЗа. И только сейчас заметил, что ребята будто и не испуганы… Это он сам испугался, да бойцы-связисты застыли, когда детей увидели…

Мальчишки с любопытством оглядывались, рассматривали аппаратуру. Тот, который постарше, со знанием дела что-то объяснял малому.

Девчонка тоже оглядывалась, молча хмурилась.

Серёга Полунин тыльной стороной ладони вытер лоб, строго спросил:

- Ну, вот куда вас несло! А ну, – рассказывай: куда направлялись?

Девчонка суровым взглядом окинула Сергея, сердито затолкала под вязаную шапочку растрепавшиеся косички. Недовольно объяснила:

- Куда, куда!.. Ну, куда я могу с ними – кивнула на мальчишек – идти?! В детдом.

-Куда?!.. В какой детдом? – опешил Серёжка.

-В какой, в какой… В какой-нибудь.

Тоха – позывной командира отделения – негромко спросил:

- Родители где?

Девчушка немного помолчала. В больших тёмно-карих глазах – грустный и усталый упрёк… Видно, – долго рассказывать… Но девчонка вздохнула: всё ж придётся…

- Где, где… У Максима отец погиб на войне. Давно. Максиму тогда только три года было. А мать его с другими тётками из Новоивановки возили бойцам хлеб… и даже борщ варили, – в больших кастрюлях, – малая показала руками, в каких кастрюлях новоивановские тётки варили бойцам борщ. – Ещё пирожки разные пекли: говорили, – бойцам тушёнка надоела… и хочется чего-то вкусного. Чтоб – будто дома побывали… Потом украинцы из миномёта по степи стреляли… и в машину попали. Тётя Вера, Максимова мать, за рулём была. Она сразу погибла. Тётя Катя Лютаева в больнице умерла – от раны в голову, у тёти Тани тоже много ран было… но она выжила. А Павлик – девчушка показала глазами на маленького – он деда искал. Мать привезла его к деду, в Бережки. А сама уехала – в госпиталь работать. Дед за хлебом пошёл, а тут обстрел начался. Деда, наверное, в больницу увезли… А Павлушка заблудился – аж к нам, в Новоивановку, забрёл… Только никто его не искал. А Максима наша учительница отвезла в детдом. Он потом убежал оттуда: хотел узнать, – может, его крёстный с войны вернулся. Вот и пришлось мне их обоих в детдом вести. По детдому, может, не стреляют? И кушать там дают, а они, Максим с Павлухой, оба поесть любят, – только давай… А у нас в Новоивановке остались только тётя Таня – она до сих пор без костылей не может ходить: тогда, в степи, когда они нашим бойцам хлеб и тушёную картошку везли, её осколком снаряда в спину ранило… – и бабушка Рая… Ещё дед Григорий Степанович недавно из госпиталя пришёл: он тоже на войне был… Только ранило его. А их дочка, Марина Григорьевна, – наша учительница по физкультуре, тоже на войне.

-А твои мать с отцом где?

Девчонка гордо шмыгнула носом:

- Где!.. Отец – командир артиллерийского расчёта. Под Авдеевкой он.

- Тебя как зовут?

- Анюткой зовут. Анна Владимировна я. Это меня отец назвал. Прабабушку мою тоже Анной Владимировной звали. Она медсестрой была, в санитарном поезде. Давно, – ещё когда с фашистами-немцами воевали.

-А мама твоя где, Анютка… Владимировна? – осторожно спросил Сергей.

Анютка вдруг растерялась… Поправила голубенькую шапочку:

- Где, где… Уехала она. Сказала, что… что папу разлюбила. И теперь другого любит. Какого-то Назара. К нему и уехала. – Анютка подумала: – Далеко куда-то… я забыла, как город называется.

-Как же она тебя одну оставила?

- Не одну… С крёстной. Сказала, что потом приедет за мной. И не приехала. – Анютка свела тёмные бровки: – Только я всё равно не поехала бы с ней – к её Назару. Лучше бы в детдом убежала, – пока папа на войне.

- А крёстная что же, – отпустила тебя?

Анютка снова вздохнула. Так выразительно вздохнула, что Серёга Полунин точно понял, какие бестолковые вопросы он задаёт…

- Не отпустила. Я её не спрашивала. Она и не знает… Её дед Григорий Степанович в роддом отвёз – аж в Верхнениколаевский. Крёстнин муж, Игорь Алексеевич, на войне потерялся. Думали, что он в плен к украинцам попал. Крёстная плакала – целыми днями и ночами, я слышала... А он потом нашёлся – в госпитале. Его в госпиталь без сознания привезли. А там по жетону узнали, кто он. Потом к крёстной командир приехал, рассказал, что Игорь Алексеевич живой, только ранен. А у крёстной роды начались. В роддоме сказали… преждевременные, – вспомнила Анютка непонятное слово. – У неё мальчик родился, совсем маленький… Он в начале зимы должен был родиться, а не сейчас. Врачи деду Григорию Степановичу сказали, что не знают: выживет мальчик или нет… Такой он маленький. Дед Григорий, я видела, плакал.

- Ты и деду Григорию с бабушкой Раей не сказала, что мальчишек в детдом повела?

- Не сказала. Вернусь, – потом расскажу.

-Как же вы шли – под обстрелами?

-Так далеко обстрелы.

- Где-то под Белоглинкой, – серьёзно пояснил Максим.

- И мы знаем, что надо быстро найти какую-нибудь ложбинку… и спрятаться в ней, – добавила Анютка. – Вы лучше скажите, где тут детский дом, – чтоб поблизости. Потому что тот, где был Максим, далеко. Он и сам туда дорогу не помнит.

- А домой дорогу как нашёл?

-Домой я помнил, – горестно признался Максим. – Так и шёл, – по железной дороге… До террикона, а там уже близко. А теперь Анютка сказала, что по железной дороге нельзя: станцию обстреливают. И мы пошли через степь. А так дальше.

-Ты вот что, Полунин. Отвезёшь этих путешественников в Верхнениколаевский, – распорядился командир отделения. – Там отдел образования. Расскажешь им про ситуацию. Похоже, – их, всех троих, придётся в детдом оформлять. Пока – временно… а там видно будет.

Анютка вызывающе вскинула глаза на командира:

- Я не маленькая – в детдом! И у меня отец есть! Я его дома ждать буду!

Тоха нахмурился:

- Не маленькая? Тогда должна понимать, что ты не в детском саду, где можно покапризничать перед нянечкой. Ты – в боевом подразделении. Здесь, Анна Владимировна, исполняются все приказы командира. Ясно? Не слышу!

- Ясно. – А в глазах – горькая девчоночья тревога: – А папа?.. Он вернётся домой, а меня нет. Подумает, что меня мама с этим… с Назаром, к себе забрали.

- Не волнуйся, Анюта. Папе сообщат:расскажут ему и о тебе, и о крёстной. Тебе же в школу надо ходить. А у вас в Новоивановке школа, я знаю, не работает, – потому что крыша и окна разбиты осколками от снарядов.

- Мы с крёстной занимались! Каждый день! Крёстная в институте на учительницу училась… раньше! И она знает, как детей учить!

-Оставить разговоры! – снова приказал Тоха.

…Серёга нерешительно приоткрыл дверь с надписью: начальник отдела образования.

Разочарованно сделал шаг назад: в кабинете, прямо на широком подоконнике, сидела девушка в модных брючках и свитере. Сергей определил: примерно его ровесница…

Девушка быстро просматривала какие-то документы. Подняла голову, не очень приветливо окликнула Сергея:

- Вы ко мне?

-Нет. Мне бы начальника отдела образования увидеть.

- Смотрите. Я начальник отдела образования.

Фото из открытого источника Яндекс
Фото из открытого источника Яндекс

Продолжение следует…

Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5

Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10

Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 15 Часть 16

Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 20 Часть 21

Часть 22 Часть 23 Окончание

Навигация по каналу «Полевые цветы»