Захар ушёл.
Не оглянулся, но расслышал, как вслед ему Евдокия негромко повторила:
- Ничего у тебя не сбылось! И – не сбудется!
Да разве ж к лицу парню слушать ворожкины выдумки, особенно, – ежели ворожка, а на самом деле – обычная баба, глубоко задета откровенным отказом…
А крёстная шьёт Настеньке подвенечный наряд. И батя с крёстным уже подсчитали предстоящие расходы на свадьбу, маманюшка со своими сёстрами вечерами вели долгие разговоры – сколько надо сварить холодца, борща и лапши с гусиными потрохами, когда начинать печь пироги-курники да разные пирожки, да чтоб капуста квашеная поспела к сроку, да свадебный каравай с «шишками» удался…
Маманя была очень довольна скорой свадьбой: чего же лучшего желать! Настя – Лукерьина дочка, а с Лукерьей они подружки, росли вместе, девичьими тайнами делились… и замуж в один год вышли. У маманюшки с батей нет дочек, поэтому так обрадовалась она, когда узнала, что люба Настенька Захару. Ещё когда детьми были Захарушка с Настюшкой, матери, Дарья с Лукерьей, женихом с невестою называли их, свадьбу пророчили… и любовь.
А главное…
Провожал Настеньку с гулянки, несмело брал её руку в свою… А Настя прижималась к его груди, шептала:
-Скоорее бы, Захарушка!.. Одного тебя любить буду… Как любить тебя буду, Захарушка, единственный мой!
А ворожка эта… Что она может знать, как кружится степь от Настенькиных слов!..
Тем летом война шла – с французами. На Литейном заводе, что на берегу Луганки, отливали пушки и снаряды. Однажды пришло распоряжение с завода: снарядить крепких парней-шахтёров для сопровождения обоза с оружием, в котором срочно нуждались русские войска. Ефимов, управляющий угольным рудником, отправил на завод Захара Полунина и Мишку Голованова. Собрались, в ночь двинулись с обозом. Путь неблизкий – куда надо доставить луганские пушки и снаряды. Захар с Мишкой подолгу разговаривали – конечно, о войне… О передвижении войск, о полководцах – нынче на шахте, на Литейном заводе ловили каждую новость, долетевшую с поля битвы. А когда Мишка устраивался подремать, Захар тоже прикрывал глаза… но не спал – вспоминал сокровенные Настенькины слова, даже голос её слышал: скоорее бы, Захарушка!.. И счастливо считал дни, – сколько до свадьбы осталось…
Пушки и снаряды благополучно довезли. И домой, в Луганский Завод, благополучно вернулись.
А дома…
Батя поспешно свернул самокрутку, закурил. А маманя плакала: понятно, от радости большой, что Захарушка с Мишкой живыми-здоровыми вернулись – с такой-то дороги!.. Только в глазах маманюшкиных сквозь радость будто горькое горюшко плескалось…
Заметил Захар, как переглядывались отец с матерью. Сердце сжалось в неясной тревоге. Посидел за столом, чтоб маманю не обидеть, а ужинать не стал. Взял фуражку, застенчиво объяснил:
- С Настей повидаться бы.
Маманя снова быстро взглянула на отца. А батя нахмурился, над миской склонился. Мать поднесла, было, к глазам краешек косынки, но сказала неожиданно твёрдо:
- Не надо тебе с нею видеться.
-Как это – не надо, мамань?.. – растерялся Захар. – Отчего ж не надо? Настя – невеста моя. Свадьба у нас. Столь долго не виделись мы с нею… Ждала она меня.
Батя поднялся. Сдержанно ответил Захару:
- Не ждала.
-Как… не ждала, бать?
-Да просто. Через десять дней, как уехали вы с Мишкой и с мужиками, другой жених Настасье сыскался.
- Какой… жених?..
-Кузьма Платонов из Стрельцовки. В городе у Платоновых лавка. Там Кузьма с Настей и увиделись.
-Увиделись?.. И – что?.. Она же… Настя, засватана. И свадьба у нас.
-Отменили Аникей с Лукерьей сватовство. Сказали, что силой не станут девку отдавать.
Захар не верил:
-Какой силой!.. Бать!.. Мамань! Любовь же… у нас. Ей же крёстная… платье подвенечное…
Батя сдвинул брови:
- Всё уж сказано. Нечего – по второму кругу про то же самое. Слышал, Захар?.. Клин клином… Без невесты не останешься. К Катерине, старшей Демидовых, присмотрись. Они только и ждут.
-Чего мне к ней присматриваться! Мне одна… люба.
- Не об чём разговаривать, – повторил отец. – Завтра в шахту. Ступай, спать ложись. Утомился с дороги.
Захар вышел.
В висках стучало…
Вроде бы к дому мельника Аникея Герасимовича шёл – просто увидеть Настю… в глаза ей посмотреть.
Может статься… может такое статься, – перепутали что-то батя с маманей.
В глаза Настины посмотреть… И всё понять – без слов.
Как же могло такое случиться…
- Захарушка! День и ночь ждать тебя буду… минуточки считать, – до нашей с тобою встречи, – говорила Настя в последний перед отъездом вечер.
Будто бы шёл Настю увидеть… В глаза посмотреть…
И сам не заметил, как на околице Зарничного оказался.
Евдокия на крыльцо вышла – как, скажи, знала, что придёт он.
Ровно во хмелю, шатнулся к ней Захар. Голоса своего не слышал:
- Ты… это…
Евдокия невесело рассмеялась:
-Всё уж сбылось, говорил?..
Захар опустился на ступеньку крыльца, обхватил голову руками:
- Ты… это… как?
Евдокия присела рядом. Помолчала. Призналась:
- Никак. Сгоряча, в обиде горькой, бабьей, сказала… Сама не рада, Захарушка. Думаешь, не понимаю: какая я тебе пара… Словно в дурмане… хотелось любить тебя, – хоть единственную ночушку. Сама не рада… а только вижу: не дождёшься ты любви своей. Будто бы и сбудется она… Только за такой далью она, любовь эта… За такими летами-годами, за туманами беспроглядными.
-Ты… о чём это?
-Так о том, Захарушка, что… не сбылось у тебя с Настей, дочкой мельниковой.
-Без тебя знаю, что не сбылось. Твоих рук дело?.. Твоя… чернота?
-Нет. Я этого сроду не делала. Лишь видела: нет между вами с Настей любви.
- Много ты знаешь – про любовь! А мне – она одна люба. И… её одну любить буду.
- Встретишься ты с нею нескоро, – чуть усмехнулась Евдокия. – А увидишь, – самому дивным покажется, что… про любовь ей говорил.
-Думаешь, тебе скажу – про любовь?
- Не скажешь, – горестно согласилась Евдокия. – Моя любовь к тебе тоже… безответная. Просто знай, Захарушка: ты красивый и сильный. Настюхе-то и лестно было, что такой парень полюбил её… среди всех девок её одну выбрал, посватался. Не любила она тебя, – лишь замуж хотела выйти, чтоб подруги завидовали. Ты бы вскорости и сам это понял… и дымкою рассветной развеялась бы любовь твоя.
Евдокия легко поднялась со ступеньки. Протянула руки Захару:
- Пойдём.
-Выдумала… тоже, – вспыхнул Захар. – Мне в шахту завтра.
-В шахту тебе в ночную. – Евдокия обняла его, приподнялась на носочки… и губы её коснулись его губ. – А до следующей ночи, Захарушка… – целая вечность.
Никогда не испытанный жар сладко разливался в самом низу позвоночника. Голос у Захара вдруг охрип:
- Про ночную… откуда знаешь?
-Да что ж тут знать-то… Кто ж тебя – после такой дороги! – в утреннюю в забой пошлёт!
Примечания
Свадебные «шишки» – вид булочек. Их обычно пекут из теста, что осталось после выпечки свадебного каравая. По старинному русскому обычаю, молодые раздавали «шишки» всем, кого приглашали на свадьбу, а ещё вручали их в ответ тем, кто дарил свадебный подарок.
Луганский Завод – первое название города Луганск. Осенью 1795-го года Екатерина Вторая издала Указ «Об устроении Литейного завода при реке Лугани». Вокруг завода, первенца Российской металлургии, быстро возник посёлок, который так и назвали: Луганский Завод.
Во время Отечественной войны 1812-го года Луганский Литейный завод был основным поставщиком пушек и боеприпасов для Русской армии. Пушки Луганского литейного завода обладали высочайшими техническими характеристиками. В частности, – имели стволы 7,5 – 12,5 калибров и стреляли ядрами весом 40 килограммов при диаметре 246 миллиметров. Дальность выстрела луганских пушек составляла до четырёх километров. За один только 1812-й год Луганским литейным заводом было выпущено 413 пушек. Особо следует отметить, что ни одна из луганских пушек не разорвалась во время сражений. В мемориальном комплексе на Бородинском поле и сейчас стоят пушки с клеймом Луганского литейного завода.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 20 Часть 21
Навигация по каналу «Полевые цветы»
