И вышло так, что до сих пор не знал Захар, сколь упряма Глаша… Да и отец с матерью и с братьями не догадывались, что их единственная дочушка и сестрица уж такой-то своенравной окажется.
А Глаша – после отцовских слов – метнулась к Захару. Отважно вскинула глаза на батю:
-И моего согласия нет – без Захара оставаться! Я с ним на рудник уйду.
Анисья Карповна головой покачала. Негромко заметила Демиду Савельевичу и сыновьям:
-Сколько раз говорено вам было: не потакайте ей. Пусть растёт, как девчонке положено: за рукоделием да у печи со мною… а не с вашими лошадьми! Чему сейчас дивитесь, – что своевольницею такою выросла! – К дочери обратилась сурово: – Не совестно родителям и братьям слова такие говорить! Куда ты уйдёшь – без отцовского-материнского благословения, не венчаною!
Отступать Глаша и не думала:
-Захар сватов ко мне прислал! И мой ответ ему, что я согласна стать его женою!
-А родительское слово? Ты же не безродная! У тебя есть мать с отцом, братья!
- У меня ещё Захар есть!
В Мироновых глазах мелькнула улыбка. Да и Егор на мгновенье опустил взгляд – ровно хотел спрятать невольное одобрение Глашиной смелости…
Анисья Карповна всплеснула руками:
- Бесстыдница!
Батя побагровел. Всё же попытался сгладить неловкость:
-Кто ж тебе, дочушка, зла-то желает!
- Выходит, желаете, – коль хотите разлучить нас с Захаром!
Михей Демьянович нашёлся:
-Поговорили, – и будет на сегодня. Нечего гнать лошадей: надобно ещё раз обдумать. Не враги мы своим детям – это ты, Демид Савельевич, верно сказал. Через неделю мы снова придём к вам: за эти дни, может, и прояснится, – как дальше-то быть.
Захар взял Глашу за руку:
- А никто, бать, лошадей и не гонит. Только и ждать нам нечего. Неделя, что ты назначил, ничего не поменяет, потому как проясняться нечему: с Глафирой у нас всё решено.
-Да ты, Захар Михеевич, посмотрю я, – умнее отца хочешь быть. Ровно больше его на свете живёшь… и лучше его понимаешь, что к чему в жизни-то, – сдержанно остановил Захара Демид Савельевич.
- Глафира согласна стать моею женой! К чему же мне по-новому к ней свататься – через неделю!
-Сказано тебе: обдумать надо. Дальше – по вашей воле: ежели сочтёте нужным узнать про наше решение, – приходите в конце будущей недели. А нет – так тому и быть.
Демид Савельевич проводил сватов до калитки, поклонился:
- За честь – Спаси Христос. Только по-другому думалось. А вышло – очень уж неожиданно.
На неделе Михей Демьянович с Захаром перекрывали сеновал. О сватовстве не говорили. Батя лишь обронил:
-Коли решил, – на рудник-то, не отступай от своей задумки. Чтоб опосля не жалеть.
-Две задумки у меня, бать, – усмехнулся Захар. – Да не сходятся они.
Михей Демьянович помолчал.
-Оно понятно: люба сердцу твоему Глафира.
Захар благодарно взглянул на отца, признался:
-Без неё, бать, мне и дышать нечем… Вот не вижу её – и ничто не мило мне.
-Может и по-другому случиться, Захар.
-По-другому? Ты – про что, батя?
-Отступишься сейчас, не пойдёшь на рудник… ради Глафиры останешься в хуторе, а думки никуда не денутся. Не вижу разве: в душу запал тебе горюч-камень. Не будет ли такого, что и весь свет немилым покажется… и жена. Станешь и себя винить, и её. И рад ничему не будешь.
- А уйду на рудник? Как мне жить без Глафиры? А ежели её тем временем за другого замуж отдадут? Без неё, бать, я не уйду. И на руднике работать всё равно буду.
-Говоришь же, – не сходится.
-Значит, сделаю так, что сойдётся.
-Надумал что?
-Одно надумал: Глафиру с собою заберу.
-Увезёшь, что ли, без родительского благословения?
-Бать, в жизни по-разному случается. Глафира своею волею идёт за меня. Надо будет, – увезу. Обвенчаемся.
Все эти дни Захар с Глашей не виделись. По вечерам, когда парни с девушками собирались в конце улицы, Захар ненадолго заглядывал на гулянье. Глаша не выходила. Захар шёл к реке, заросшею спорышом тропинкою поднимался к огородам. Только капусту и кучеряво-зелёные морковные грядки поливала сама Анисия Карповна.
Как-то Аникушка заступил дорогу Захару. Подмигнул парням, делано сочувственно вздохнул:
-Вот как оно вышло-то, Захар Михеевич… Тыквенной каши наварила маманя? И как, – хороша каша? Сладкая?..
- Отойди, – шевельнул плечом Захар.
-А ты не знал, Захар Михеевич?.. За двумя зайцами-то… Думал, – Глашка лучше… думал, – горячее Марфы Власьевны, сестры моей, любить тебя станет? А она, Глашка-то, – рассказывают, – тыкву с огорода поднесла тебе. Видел я: тыквы у них знатные выросли. Нарочно для тебя.
Христишка, дочка Захаровой крёстной, хоть и девчушка совсем, сжала кулачки и бесстрашно подступила к Аникею:
-Чего буровишь-то, – что ни попадя! Никакой тыквы не было! Сваты уговорились подумать… про свадьбу подумать! Сам-то куда тыквы складываешь?.. Что-то ни одна за тебя не идёт!
-Темнеет уж. Идём домой Христина, – провожу тебя, – велел Захар.
Аникею намеренно не ответил, хотя едва сдержался, чтоб не засветить кулаком в нагло ухмыляющуюся рожу. Аникушка, было, заулюлюкал вслед Захару и Христишке, только никто его не поддержал, а какое ж улюлюканье – в одиночку, без поддержки. Так, – будто неумелый петушишко захлебнулся безголосым кукареканьем…
В исходе недели Демид Савельевич как-то не больно решительно взглянул на Анисью Карповну:
Что думаешь, Анисьюшка? Ждать ли нам снова… сватов?
Анисья Карповна недовольно поджала губы:
- Отчего ж не ждать. Захарка – он сызмальства настырный.
-А ежели явятся, – что отвечать станем?
- Как – что? Разве твоё отцовское слово – не твёрдое? Разве станешь его менять – в угоду неслухам этим, Захарке с Глафирой? И какое ж тебе будет от них почтение, – коли пойдёшь у них на поводу!
- Справедливо ты говоришь, Анисьюшка. Только подумалось мне, душа моя: не разрешим, не дадим своего согласия на свадьбу, – без спросу обвенчаются.
-Что ты такое говоришь, Демид Савельевич! Как это: без спросу! Мыслимое ли дело!
-Сама изволила заметить, Анисьюшка: настырный Захар. А ежели к его упорству добавить Глашино своеволие, – точно: без нашего благословения обвенчаются. И увезёт её Захар на рудник, где горюч-камень рубят. А судов-пересудов в хуторе не на один год хватит. И в глаза, и в спину станут говорить: мол, дочкина воля над родительской верх взяла.
-И что ж ты намерен делать?
-Что ж тут… Гадай-не гадай, – придётся, Анисья Карповна, к свадьбе готовиться. Всё ж лучше по-людски, чем убегом обвенчаются.
-Это что же получается, Демид Савельевич! Дочку с Захаркой на рудник отпустишь?
-Видно, так тому и быть.
- А случись что?
- На всё Божья воля.
Венчались в Покров. Уже у церкви Захар чуть сжал Глашину ладонь:
-Не пожалеешь? Не побоишься со мною на рудник ехать?
-Что же я за жена буду, если бояться стану! Мне, Захарушка, лишь бы ты был рядом… лишь бы любил меня.
Марфина мать, Меланья Тихоновна, негромко бросила вслед жениху с невестой:
- Попомните вы свою свадьбу…
…На руднике десятник Ефим Гордеевич окинул Глашу любопытным взглядом. Захар коротко объяснил:
- Жена, Глафира Демидовна.
-Воон оно как, – протянул десятник. – Жена, значит.
Продолжение следует…
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5
Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11
Глава 12 Глава 13 Глава 14 Окончание
Вторая часть повести Третья часть повести
Четвёртая часть повести Пятая часть повести
Шестая часть повести Седьмая часть повести
Навигация по каналу «Полевые цветы» (2018-2024 год)