На шахту?..
Михей Демьянович не сразу понял Захаровы слова. Переспросил:
- Куда… уходишь?
- На рудник, батя. Где горюч-камень добывают. Я с десятником, Ефимом Гордеевичем, недавно разговаривал: возьмут меня на работу.
-На работу?.. На какую работу?
-Уголь в шахте рубить.
-Рубить уголь, значит… В шахте. – Михей Демьянович не спеша свернул самокрутку. – А отца с матерью у тебя вроде как и нет?
-Почему ж нет, бать. Я вот тебе и говорю: решил я шахтёром стать.
-Решил, значит. Не спросил, не сказал… Ровно и нет матери с отцом. Лавка вот… Ради кого я всю жизнь – смолоду!.. – на ноги силился подняться? Мне от отца лишь изба полуразвалившаяся досталась… И у Пелагеюшки, матери твоей, приданого – юбка с кофтой, пара льняных полотенец да миски с ложками. Потом сёстры твои, Дарья с Настюшкою, родились,– одна за другою. А мы с Пелагеюшкой сына ждали. И сбылись надежды наши. Тогда я себе слово дал: не покладая рук, – хоть дни и ночи напролёт, – работать стану, а сыну оставлю достойное наследство, – чтоб дело прибыльное в руках было, чтоб к внукам-правнукам перешло…
От батиных слов, от горькой растерянности в его голосе у Захара вдруг перехватило дыхание… Лучше б ругался отец!..
-Думалось, землю прикупим, – Сотникову пустошь перед мельницею… Ещё одну лавку построим, – к будущему лету управились бы. Ради кого? – отец горестно махнул рукою. – С Власием Кузьмичом уж сговорились, что с землёю под новую лавку поможет он, – как положено, по-родственному, поможет.
-Бать!.. Спаси Христос за труды твои… за вашу с маманей заботу. Только не лежит у меня душа к торговому делу. Я, как услышал про горюч-камень, про силу жара его, – так и спать ночами перестал. Не раз на рудник ездил… Смотрел, как мужики в шахту спускаются… Видел, как смена поднимается на поверхность. В руках держал горюч-камень – тот, что из двадцатисаженной глубины. Великое дело, бать, началось здесь, на нашей земле. Не только для нашего края великое, – для всей Российской Империи. Управляющий рудником сказывал: наш горюч-камень и кораблям нужен, и литейному заводу, что на Лугани-реке.
-Слышал и я про то, – кивнул батя. – Только ж думалось… Для тебя старался. Женишься, думалось, на Марфе Власьевне… Внуки пойдут, – будет кому продолжить начатое нами с тобою дело.
-И я думал, бать. У сестрицы Дарьюшки и зятя Петра Даниловича мальчишка уж подрос. Сам знаешь: понятливый Платон… смышлёный, – не по годам. Чем не помощник тебе – в торговых делах? А что до моей женитьбы… Об этом тоже сказать тебе хочу: пост минует, – я пошлю сватов к Глафире… к Глафире Демидовне. Знаю, бать: Глашин отец, Демид Савельевич, не поможет тебе Сотникову пустошь купить. Только ты не горюй: я на шахте денег заработаю и сам куплю тебе эту землю – под новую лавку. А с Глафирой любовь у нас. Полюбили мы друг друга, когда ещё детьми были. И как же, бать, мне на Марфе жениться, – коль не люба она мне.
Михей Демьянович покачал головой:
-Сдаётся мне, – Демид Савельевич не отдаст за тебя дочку свою единственную.
-Отчего ж не отдаст, бать?
- Так ты ж с собою её увезёшь – на рудник.
-Ясно, – увезу: где муж, там и жена.
-И я бы не отдал свою дочку за шахтёра.
-Чем же тебе так не по нраву шахтёры-то?
-Тяжело это: шахта. Не по земле ходить, не поле пахать. День ли, ночь, – в глубину спускаться. Ещё и сама Глафира – согласится ли на такую жизнь. К тому же – молода она совсем.
К лавке подошёл Власий Кузьмич. Неспешно, надменным взглядом окинул Захара, кивнул Михею Демьяновичу:
-Днями в город еду. Увижусь с братом – поговорю о твоём деле. Разумеется, у Игнатия Кузьмича – при его должности! – своих забот не счесть. Ну, уж коль обещал я тебе – посодействовать в приобретении Сотниковой пустоши, сдержу своё слово. – Ещё раз взглянул на Захара, с нажимом заметил: – Лишь потому, Михей Демьянович, что не чужие мы с тобою люди.
Захар собрался что-то сказать Власию Кузьмичу. Михей Демьянович строгим взглядом остановил сына. Сам объяснил:
-Спаси Христос, Власий Кузьмич, – на добром слове. Только ты не утруждай себя хлопотами. И Игнатия Кузьмича не отрывай от важных дел.
В глазах у Власия Кузьмича мелькнуло удивление:
- Что так? Либо передумал лавку-то строить? Или место другое нашёл?
-По-другому жизнь стелется. Оно ж – даже вон на зорьке никогда не угадаешь, что вечером-то будет.
Власий Кузьмич сощурился:
- Вижу, – темнишь ты, Михей Демьянович. Не годится так-то, – раз уговор меж нами. Марфа Власьевна рушники приготовила, – сватов ждёт. Ну, и про твою нужду я не забуду, раз обещал. Переговорю с братом.
-Нет надобности, Власий Кузьмич. Не с руки нам сейчас – торговлю расширять.
Захар всё ж вмешался:
- Бать! Коли дело меня касается, – дозволь, я слово скажу.
Власий Кузьмич недовольно перебил Захара:
- Нечего сказать: учтивый сын. Это тебя кто учил, – встревать, когда старшие разговаривают?
-Меня касается, – потому и скажу. Между мною и дочерью Вашей, Марфою Власьевной, и слова не было сказано про сватовство.
-А зачем вам с Марфою Власьевной говорить про сватовство? У вас у обоих родители есть. А Марфа Власьевна – послушная дочь. Таких покорных да смиренных поискать, и то, – не найдёшь. И женою такою же будет. Об чём разговоры вести?
-О том, Власий Кузьмич, что свататься к Марфе Власьевне я не буду. Я другой обещал.
- И что ж: на твоём обещании – либо печать казённая?.. Эка невидаль: обещал!.. Пустые слова. Сам не заметишь, как забудешь, что говорил девицам на гулянках. А у нас с твоим отцом – дело серьёзное.
- Не выходит по-нашему, Власий Кузьмич, – твёрдо сказал Михей Демьянович. – Благодарствую, что на нужду мою откликнулся. А силой женить сына я не стану. Да и дочери твоей не принесёт счастья такое замужество.
Власий Кузьмич густо побагровел:
-Вот, значит, как вы меня… и мою дочь перед всем хутором выставили! Ославить надумали? Обмануть девицу невинную?
-Помилуй, Власий Кузьмич! О каком обмане ты говоришь! Сватовства-то не было!
-Не обманывал я Марфу Власьевну, – добавил Захар. – Потому как ничего ей не обещал.
Власий Кузьмич не удостоил Захара взглядом. Предупредил:
- Смотри, Михей Демьянович: как бы жалеть тебе не пришлось… А назад хода не будет, – запомни.
- Уж как Бог даст.
Михей Демьянович посмотрел вслед Власию Кузьмичу. Перевёл взгляд на сына, вздохнул:
- Неслухменный ты. Как лучше хотелось…
…Горько корила себя Глаша, – что так и не ответила Захару… Не ответила на его самые желанные и заветные слова: люб ли я тебе?.. Выйдешь ли за меня?
Дома взялась расшивать льняные полотенца. Села лицом к окну: когда рушники вышиваешь, не годится – к окошку спиною садиться… Да и маманюшке незачем видеть слёзы в дочкиных глазах…
Впрочем, слёзы Глаша незаметно вытерла рукавом рубахи. Уверенно подумала:
- Так не отдам я Захара Марфе!
Продолжение следует…
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 5 Глава 6
Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11
Глава 12 Глава 13 Глава 14 Окончание
Вторая часть повести Третья часть повести
Четвёртая часть повести Пятая часть повести
Шестая часть повести Седьмая часть повести
Навигация по каналу «Полевые цветы» (2018-2024 год)