Анютка сдержала слёзы… Ещё недавно каждой долгой ночушкою подушка влажнела от горьких Анюткиных слёз. А в последнее время Анюта вдруг почувствовала, что сильнее стала: будто маленький дал ей эту силу… И слёзы сдерживать теперь получалось.
Она и сама понимала, что там, в Петербурге, Владимир и Елизавета Григорьевна помирились… Понимала, – лишь сердечко её плакало и не соглашалось с тем, что Владимир не вернётся на шахту…
Думала Анютка и о том, что Захар сейчас сказал: скоро заметно будет… Ну, что же тут поделаешь! Узнают батянечка с маманюшкою, – Даст Бог, простят… А нет, – так и на то тоже Господня воля… Тогда уйдёт Анютка на какую-нибудь другую шахту, станет работать откатчицей или сортировщицей. А потом на рукоятчицу выучится, – Анютке очень нравится эта работа: спускать шахтёров в шахту, а потом поднимать их на поверхность. С Божьей помощью и проживут с маленьким.
Подняла глаза на Захара:
- Спаси Христос, Захарушка, – за твоё доброе сердце. Только что ж ты мне такие слова-то говоришь, хороший мой? Как же Катюша?
Захар помолчал. Достал кисет – Катенькою вышитый… Не спеша свернул самокрутку, закурил.
- Что ж, Анюта. Видно, – случается… Мы про одно думаем… ждём, надеемся. А выходит – по-другому. Как же я брошу тебя, – одну, с маленьким? Думаешь, я буду счастлив, – зная, как тебе тяжело? Мне, Анютка, так хотелось: чтоб мы с тобою оба счастливы были… и радовались счастью друг друга. А бросить тебя в беде… одному быть счастливым, – не смогу я так. Не хочу.
- Меня не бросишь… Значит, Катю бросишь?
Захар нахмурился:
- Катерина не беременна. Не мы с нею первые, – у кого не доходит до свадьбы. Со временем и она другого полюбит. Я сумею объяснить ей: коль батюшка её, Демид Никонович, не согласен на нашу с нею свадьбу, значит, батюшку надобно послушать.
-Как же ты говорил, Захарушка: не согласится Демид Никонович, – увезу, мол, Катюшу… Обвенчаемся.
- Говорил. Да только и ты говорила, Анюта: не годится это, – венчаться без родительского благословения. И потом, – я ж сказал: не всегда получается так, как мы загадали. Жизнь – она, Анютка, без спросу многое меняет по-своему. Что ж говорить об этом.– Захар бережно прикрыл Анютку своим зипуном: – Не замёрзла? Ветер нынче холодный.
- Спасибо, Захар.
- Сегодня со своими поговорю. А завтра с утра зайду к Гордею Ивановичу. Я так думаю, Анютка, – ни мои, ни твои против не будут. Да и не удивятся они нашему с тобою решению.
Анютка приподнялась на носочки, коснулась губами Захарова виска:
- Хороший ты, Захарушка. Только я прошу тебя: не торопись. И меня не торопи, – дай подумать.
- Что до меня, – то я не тороплюсь: не вчера об этом подумал. Признаться, Анютка… Признаться, – мысли такие у меня были сразу, как инженер Колядин в Питер уехал… И не хотел думать, что не вернётся он… а оно само подумалось: не приедет, – Бог с ним. А я тебя не оставлю. Ещё тогда решил я, что женюсь на тебе. Ну, а ты… Коль тебе время надо, я подожду. Только не тревожься понапрасну. Не изводи себя.
- Про Катю я думаю, Захарушка…
- Что ж, – и ей легче будет отца послухать, когда я скажу ей про нас с тобою.
- А ребёночек, Захарушка… Не твой же он.
- Будет моим. А про другое ни одна душа не узнает: это лишь наша с тобою забота. К тому же, – кому про то известно: что и как… и когда у нас с тобою случилось? Свечку-то никто не держал. Моё слово поважнее прочих будет.
На вершину Иванова кургана небушко набросило красноватый отсвет заката. Под уставшими крыльями степного ветра всколыхнулся сладковатый запах высохшего донника. Смело зеленела придорожная лебеда, лишь тронутая по краям листьев чуть приметным пламенем… Анютка долгим взглядом посмотрела на дорогу – туда, где за Криничной балкой она уже сливалась с самым краем степи, вздохнула:
- Домой пора, Захарушка.
Захар взял её за плечики:
-Буду ждать ответа твоего.
И снова не спала Анюта, – целую ночушку… И снова не сдержалась, заплакала, – тихонько, чтоб маманюшку не встревожить…
Не слушалось сердечко, – не верило, что забыл Владимир их встречи, слова свои забыл… Знала бы, куда, – письмо написала бы ему. И тут же испугалась своей мысли: о чём же писать ему… Про любовь свою – уж написано… и – сказано. А тревожить его напоминаниями… Что ж тревожить, коли так сложилось, что счастливы они с Елизаветой Григорьевною. Оттого и не приезжает он на шахту.
Не от жалости к себе плакала. Захарово счастье жалела: знала про их с Катей любовь, про их надежды… А ещё – маманюшку было жалко: что, – если и правда придётся уйти из дому. Как же оставить маманюшку одну! Да и батянечка, – это он с виду такой суровый. А вон как переживал, что неровнюшка она инженеру Колядину, как боялся, чтоб не обидел Владимир Михайлович дочушку его…
Видно, прав Захар: жизнь не спрашивает, – по-своему распоряжается. И будут судить люди батянечку с маманюшкою, – что Анютка, младшая дочка, в подоле принесла им ребёночка. И Марусеньке с Христишкой достанется пересудов людских, когда заметно станет, что сестра их – в девках-то будучи… – на сносях.
Сон сморил Анютку, когда уже чуть светало. А во сне Володюшка кружил её на руках… целовал прикрытые глаза, и говорил какие-то счастливые-счастливые слова…
Анютка встрепенулась. Захар сегодня в утреннюю. Надо дождаться его у шахты, сказать, что… согласна.
Захар увидел её издалека. Чуть замедлил шаги, не заметил, как сбил ладонью колючий стебель сухого чертополоха… А подошёл к Анютке – в глаза заглянул. Понял, пожалел её:
- Не спала?.. Что ж скажешь, Анюта?
Захар и сам не спал… Вспоминал их с Анюткой детство, – как хотелось ему, чтоб у него такая сестрица была. Всегда защищал её. А теперь, выходит, не сумел… Поехать бы в Питер, разыскать бы там инженера Колядина. Встряхнуть бы хорошенько за грудки… Со всего плеча заехать бы в скулу либо в глаз:
- Это – за Анютку тебе, инженер.
А потом – ещё раз:
- А это – за… Катерину.
Анюта перевела дыхание:
- Согласна я, Захар.
Захар чуть сжал Анютины ладошки, улыбнулся:
- Вот и славно, Анюта. Обрадуем родителей: они ждали этого.
Такая новость, как сватовство, никогда не остаётся тайной…
-Что ж, пара – на загляденье!
- Так оно и шло к тому: души друг в дружке с самого детства не чаяли.
- Погуляяем!..
Взгрустнулось Глафире: не сложилось, значит, у Владимира с Анюткой… Одержала верх эта красавица питерская…
Настёна похлопала глазами… Обрадовалась своей догадке:
- Да отчего Захарка женится на Аньке?.. Отчего Катюху Климову бросил?.. Что ж непонятного: заплатил Захарке инженер Колядин! Заплатил, – чтоб прикрыл Захар их с Анькою грех! Чтоб не мешала Анька его счастливой жизни в Питере! Всех-то и дел! А вы думали!.. Хорошие деньги заплатил инженер Захару Мигулину! И – всем хорошо!
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15
Часть 16 Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 21
Навигация по каналу «Полевые цветы»