30,2 тыс подписчиков

Чай на веранде: почему он был вкуснее любого кофе

22 июня22 июн

1 мин

Оглавление

1. Он всегда был "с историей"
2. Пили не один, а вместе
3. Сахар — кусковой, чай — чёрный, стакан — горячий

Кипяток из чайника, стеклянный стакан в подстаканнике и разговоры до темноты

Советская дача — это не про эспрессо и зерновую пенку. Это про крепкий чай из жестяной баночки, липкий от варенья стол и комары, которые лезут в лицо, когда уже темнеет. Но именно этот чай, на деревянной веранде, казался вкуснее всего, что можно заказать в кофейне. Почему?

1. Он всегда был "с историей"

Никто не говорил: «Сейчас сварю чай». Говорили: – «Сейчас поставлю чайник».

И это был ритуал: булькающий алюминиевый чайник, вода из колодца или бочки, шум закипания, стеклянный стакан — чуть мутный, но родной. Пока вода кипела, успевали:

– нарезать хлеб;

– выложить малиновое варенье;

– принести скамейку на веранду.

2. Пили не один, а вместе

Это был не напиток — повод сесть рядом. Чай собирал за столом всех: бабушку, соседа с гитарой, внуков после бега босиком, подругу, которая «зашла на минуточку».

Никаких телефонов, никаких спешек — просто разговоры, плед на плечах, и чай, который постоянно доливали.

3. Сахар — кусковой, чай — чёрный, стакан — горячий

Чай чаще всего был крепкий, чёрный, индийский или грузинский — заваренный «на разрыв сердца». Иногда с добавкой липы, мяты или смородинового листа, сорванного тут же, под верандой.

Пили в стеклянных стаканах с подстаканником, через кусочек сахара — как учили с детства. Иногда в чашках с отбитыми краями — но никто не жаловался. Главное — горячий, сладкий, насыщенный.

4. Не кофе — но с вареньем и историей

К чаю всегда что-то подавалось:

– варенье из виктории;

– печенье из жестяной коробки;

– хлеб с маслом и солью.

Или вообще ничего — просто тёплый воздух, шорох листвы и чувство, что сейчас всё на своих местах.

5. Он был не для бодрости — а для покоя

Кофе — это чтобы проснуться. А чай на даче — чтобы засидеться, замедлиться, быть вместе. Он не требовал ничего — только терпения. Он заваривался долго, остывал на воздухе, пился не спеша. Под него не листали ленты, а слушали, как за забором кто-то поёт.

Вот почему он был вкуснее. Потому что был не о вкусе, а о жизни. Которую никто не торопил.