Крестьянский досуг, праздники и развлечения (продолжение)
Масленица
Также большим весельем отличалась масленица – последняя неделя перед началом Великого поста, одновременно символизирующем проводы зимы. Однако здесь развлечения были несколько иными. Самая главная отличительная черта – катание на лошадях.
Самая ранняя Масленица приходилась на конец января — начало февраля (по старому стилю), а самая поздняя — на конец февраля — начало марта. Масляной неделя называлась потому что на этой неделе уже запрещалось есть мясо, а молочные продукты еще можно было употреблять. Если Святки – это отмечание окончание поста, то Масленица – заговенье перед постом. Погулять вволюшку перед семью строгими во всех отношениях неделями поста — таков был дух этого праздника. Но он впитал и очень древние традиции празднеств, стоящих на грани зимы и весны.
Катание на лошадях принимало на селе грандиозный размах. Так, в Вязниковском уезде «на масляной» всю неделю, с утра до ночи катались в санках на лошадях, обвешанных цветными лоскутками и бубенчиками, колокольчиками и расписными дугами.
К передку санок прикрепляли красные флаги на шестах. Из саней с упряжками образовывались длинные вереницы, они разъезжали по селению «с песнями и шумом». По сторонам улицы стояли зрители, обменивавшиеся поклонами с проезжавшими. Озорники вваливались в сани на ходу и оставались в составе «поезда». Где-то катание начиналось только с пятницы. В целом силу праздник набирал к концу недели, достигая своего апогея в прощальное воскресенье – последний день перед началом поста. При этом воскресным вечером хоровод и катанье уже считалось неуместным. Катанье на лошадях, как и всё гулянье приезжей молодежи в селе, проходило только днем и заканчивалось внезапно, как бы по сигналу. Сигналом часто служил первый удар колокола к вечерне. Наступало время просить друг у друга прощенья. Для молодежи эта гонка из села по домам составляла острый заключительный этап праздничного катанья на лошадях, содержавший и элементы спортивного состязания. [68]
Имела значение одежда, в которой предстояло появиться на праздничных санях. Парни надевали крытые шубы; за отсутствием своей даже брали напрокат, потом отрабатывали. Старшие собирались смотреть на катающуюся молодежь, беседовали. Катанье, как и хоровод, было окружено определенной атмосферой внимания старших, в которой формировалось общественное мнение.
Ездили и в соседние деревни. повсеместно, обязательным было участие молодоженов в масленичном катанье. Сани с молодыми встречная толпа останавливала по нескольку раз в каждой деревне и «заставляла здороваться, то есть целоваться». Во многих местах бытовал обычай съезжаться на Масленицу большими группами ряженых всадников, такие группы назывались обозами или околками. [68]
Состав катающихся также различался по местам. Где-то он был смешанный, где-то различался по полу и возрасту. Для многих из молодежи масленичное развлекательное катанье на празднично убранных лошадях соединялось с поездкой в гости в другие деревни. В частности, молодые, повенчанные в последнее межговенье (от Рождества до Масленицы), обязательно должны были уехать в гости к родным жены (к теще на блины), где оставались гостить всю первую неделю Великого поста. Надо сказать, что сроки гостеваний вообще в крестьянской этике были достаточно четко определены традицией: кому и когда уместно приезжать в гости. [68]
Санное катанье на украшенных лошадях компанией нарядной молодежи, сопровождавшееся песнями, шутками, состязаниями в скорости, демонстрацией удальства (прыжки в сани на ходу), было одной из ярчайших форм русской традиционной праздничной культуры. Оно было воспринято от крестьянства всеми слоями населения, нашло отражение в лубке, народной и профессиональной живописи, вошло в фольклор и литературу.
Столь же широко, как и праздничная езда на лошадях, распространено было катанье молодежи с ледяных гор, которые готовили заранее. Эта подготовка сама по себе уже служила поводом для оживленного общения молодежи. В Архангельской губернии большую ледяную гору делали к Масленице в каждой деревне, а сверх того устраивали еще небольшие катки для детей у отдельных домов. Четыре столба с настеленными досками и залитым водою снегом составляли верх горы — гузно. Скат — катище — делался тоже из досок, державшихся на подпорках с «перекладками» поперек ската. На досках лежал слой льда или замороженного снега. Катище продолжалось «улицею» (раскатом), проложенной по поровненному и залитому водой снегу. Иногда «улицей» служил лед реки или озера, если горку строили у водоема. По бокам гузна, катища и «улицы» втыкали в снег елки. В некоторых деревнях горы украшали фигурами из катаного снега, облитыми водою. Лица фигур рисовали углем. [68]
Катались с горы на салазках, шкурах и рогожах, специальных долбленках (в разных местах они назывались катульки, скачки, лодки) и даже подмороженных скамьях и плетушках. На санях — по одному, два, а иногда и по три человека. Последнее называлось катиться кораблем: двое располагались лицом друг к другу, а третий — между ними. На кожах и рогожах скатывались по 4—10 человек. Парни катались также на коньках (кониках) и просто стоя—несколько человек держались гуськом друг за друга, это называлось катиться юром. Катание сопровождалось шутками, озорством, хохотом. Среди крестьянской молодежи было принято использовать масленичное катанье с гор и для встречи постоянных пар — парня и девушки.
В катаниях с горки принимали участие и молодожены. Так, в Архангельской губернии, Парни не давали молодым скатиться вниз до тех пор, пока молодая не поцелует мужа назначенное число раз. Поцелуи считали громогласно; за промедление назначали штраф (должна поцеловать еще столько же раз) — все это называлось «солить рыжики на пост», или «промораживать». [68]
Менее широкое распространение имели среди сельской молодежи прыжки через костер и взятие снежного городка. Первое в зимнее время традиционно было связано со сжиганием чучела Масленицы в прощеное воскресенье. Уже воскресным утром мальчики-подростки свозили со всей деревни за ее пределы всякое старье — что было отдельным развлечением. Собирали старые бочки, корзины, дрова — «в каждую избу заедут и что-нибудь выпросят». В сумерках, когда к этой огромной груде собирались взрослые, дети поджигали ее. Это и называлось «Масленицу жечь». Иногда собирали мусор с понедельника, но через такой большой костер конечно не прыгали. [68]
Взятие снежного городка, увековеченное в известной картине В. И. Сурикова (по непосредственным наблюдениям художника), бытовало преимущественно на Урале и в Сибири. Эта сложная затея, включавшая в равной мере элементы игры, спектакля и спортивного состязания, предварялась, как и катанье с ледяных гор, участием молодежи в строительстве специального сооружения. По описанию первой половины XIX века, на Енисее на Масленицу парни строили ледяную крепость с воротами. [68]
Она была довольно высокой — в ворота въезжали верхом. Одна партия занимала крепость и готовилась выдержать осаду. Другая — шла на приступ. Осаждающие были конными и пешими. Последние лезли на стену, срываясь под хохот зрителей со скользкой ледяной поверхности, а верховые должны были по одному прорваться в ворота. Осажденные метлами, хворостинами, нагайками хлестали лошадь, пугали ее, чтобы заставить повернуть обратно. Всадник либо с позором отступал под возгласы и улюлюканье собравшихся односельчан, либо гордо врывался в крепость, оттесняя грудью разгоряченной лошади противников. Потом победители шли торжественно по селению с песнями, и всю ночь продолжались забавы. [68]
В масленицу также устраивались и театральные представления. В них принимали участие персонажи из ряженых — «Масленица», «Воевода» и др. При этом зачитывались обширные стихотворные тексты юмористического или сатирического характера. Сюжетом для них служила сама Масленица с ее изобильными угощениями перед предстоящим постом, с ее прощаньями и обещанием вернуться на следующий год. Часто в представление включались какие-то реальные местные события, в качестве сатирического героя которых выступал масленичный блин. Это были местные крестьянские сочинения или городские, бытовавшие в сельской округе. Такие тексты переписывались, их включали в рукописные сборники. [68]
Пасха
Спустя семь недель после строго Великого поста наступал «праздник праздников» - Светлое Христово Воскресенье – Пасха, главный церковный и в тоже время крестьянский праздник. Веселье в этот день было приглушено особым благоговейным отношением крестьян.
В конце страстной недели хозяйки пекли куличи в обстановке строжайшего поста и молитв — нельзя было попробовать даже крупицу скоромного теста. В полночь на Крестный ход ходили, как правило, все. Никто не мог остаться без церковной службы в пасхальную ночь. Иногда семья была вынуждена разделиться: одни шли на «полунощницу», другие — на рассвете. Стихиру «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех» и тропарь «Христос воскресе из мертвых» пели в церкви все прихожане, а не одни только певчие.
После праздничной литургии христосовались, то есть дарили друг друга яйца. Священник с причетом ходил славить Христа по домам с хоругвями и иконами. Заметно проявлялась на Пасху поминальная традиция. Так, на «Велик день» шли с куличами (пасхами) прямо из церкви на погост — христосоваться с умершими на могилах — потом только возвращались домой разговляться. Многие игры также были связаны с одним из главных символов праздника – крашеным яйцом. Яйца катали (игра заключалась в попытки выбивания яйца мячом, подобно кегли, но было множество и других вариаций), били друг о друга. Тогда же открывался сезон хороводов. Устраивали качели, играли в горелки и другие игры. В храме всю светлую седмицу позволялось звонить в колокола всем желающим. [68]
Если в деревне был причт с иконами, то веселье начиналось только после их ухода, когда кончались все молебны. До этого считалось грехом петь песни и водить хороводы. В иных местах крестьяне считали, что в течение всей Святой недели забавы, шутки и пляски - грех. Тогда хороводы на Пасху совсем не водили либо хоровод был только в самом строгом стиле.
Продолжение следует.
С первой частью главы можно ознакомиться здесь.
Со второй частью главы можно ознакомиться здесь.
С третьей частью главы можно ознакомиться здесь.
С четвертой частью главы можно ознакомиться здесь.
С пятой частью главы можно ознакомиться здесь.
С шестой частью главы можно ознакомиться здесь.
С седьмой частью главы можно ознакомиться здесь.
С восьмой частью главы можно ознакомиться здесь.
С девятой частью главы можно ознакомиться здесь.
С десятой частью главы можно ознакомиться здесь.
С одиннадцатой частью главы можно ознакомиться здесь.
С двенадцатой частью главы можно ознакомиться здесь.
С тринадцатой частью главы можно ознакомиться здесь.
С четырнадцатой частью главы можно ознакомиться здесь.
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.
