Помочи и супрядки (продолжение).
Супрядки.
Также были распространены повсеместно. Для работы приглашались женщины и девушки, но присутствовать могли и мужчины. Осенью, когда было готово сырье для пряжи — шерсть, лен или конопля, хозяйка рассылала его с кем-нибудь небольшими порциями по знакомым женщинам и девушкам. Обычно супрядки затевали женщины, в семье которых не хватало женских рабочих рук — преобладали мужчины или слишком много было детей. Между рассылкой сырья и назначением дня супрядок проходил срок, нужный для приготовления пряжи и ниток. О назначении супрядки хозяйка извещала накануне или поутру; к вечеру все супряжницы в лучших своих нарядах приходили с готовой пряжей и нитками, и хозяйка устраивала угощение с пением и плясками. В районах с развитым скотоводством число помочанок на супрядках доходило до пятидесяти. Около супряжницы мог угощаться «захребетник» — приглашенный ею мужчина.
Организовывались супрядки и по типу поочередных помочей, то есть не по инициативе отдельных хозяек, а поочередно у всех или у многих односельчанок. Название супрядки применялось и к таким посиделкам, где просто сходились девушки, без приглашения одной хозяйки, каждая со своей собственной работой, что не являлось помочью.
Участие в помочах было не обязательно, но, как правило, крестьяне ответственно подходили к взаимопомощи, сознавая, что в сложном положении помогут и им. Нравственные убеждения и общественное мнение не позволяло ответить просящему отказом. Об этом говорила и бытовавшая в то время поговорка: «Кто на помочь звал, тот и сам иди». Именно сострадание было основой взаимопомощи, а не даровое угощение. «работают скорее из-за чести, чтобы помочь человеку», а угощение принимают как выражение благодарности — «не домой же ходить есть с даровой чужой работы» говорили крестьяне. К тому же помочане были в основном родственниками и соседями, то есть тесно общались друг с другом. [68]
Единственным исключением была помочь зажиточному крестьянину, имеющему наемных рабочих. Здесь помочь выступала уже как чистая традиция и помочане шли к хозяину скорее повеселиться и угоститься, чем поработать.
Обязательными (взаимными) были отработки помочей в молотьбе («отмолачивать»), в мятье конопли – «отминать» пеньку, в вывозке навоза — «отваживать».
Скажем слово и о супрядках, как посиделках со своей личной работой.
Посиделки с работой относились к зимнему и осеннему периоду, начинались приблизительно с Филипповых заговен (14 ноября). Каждый вечер, кроме канунов воскресений и праздников, молодежь собиралась на посиделки поочередно в избе каждой девушки и каждого парня или подходящей избе (например, одинокой женщины-солдатки). На Святки собирались уже без работы, только для развлечения и игр. А после Крещения и до Масленицы снова с работой. В Великий Пост посиделки были запрещены. [68]
В основном ходили девушки 12-17 лет, иногда участвовали и взрослые женщины. На супрядках выполняли трудную кропотливую работу, требующую усидчивости: прядение, выделка льна и конопли. Дома девушке давали урок (норму выделки, которую она должна была выполнить за определенных срок). В одной из хат, более просторной и притом в семье более веселой, собирались девушки, куда приходили и парни, кто лапоть плести, кто какую-либо зимнюю снасть к саням, чтобы ездить в леса, а кто поболтать и вволю посмеяться. Продолжались эти сборища часов до 12, а иногда и дольше. Работа сопровождалась песнями и шутками. Парни угощали девушек гостинцами (подсолнухами, орехами, конфетами). Девушки возвращались домой «с полными рукоятками тонких белых ниток». [68]
Парни на посиделках высматривали невест: «и работяща, и красива, и за словом в карман не полезет». Многие парни приносили свечи. До этого горел лишь светец с лучиною в переднем углу. Парень зажигал свечку и ставил той девушке, которая нравилась. Она говорила с поклоном: «Спасибо, добрый молодец», не прерывая работы. Более развязано молодежь вела себя в нанятых помещениях, чем в родительских домах, под контролем старших. Способы оплаты помещения были весьма разнообразны, от денежного взноса, до участия в помочах у хозяина избы (например, в дожинках или заготовки дров на зиму). Парни из чужих общин не допускались, либо платили «половое» - денежный взнос за участие в посиделках. [68]
Иногда сидели до рассвета, девушки нередко оставались ночевать, парни при этом уходили к себе. Многие корреспонденты исследовательских обществ специально отмечали, что несмотря на близкое общение парней и девушек, половых отношений на посиделках не было. Общественное мнение резко осуждало потерю девственности до брака и одобряло постоянство пар. «Губитель девичьей красоты» навсегда изгонялся из девичьего общества и лишался права жениться на любой невинной девушке (только на совращенной). При этом для формирования мнения общины достаточно было слухов о том, что молодые люди «любились», а затем парень «бросил» девушку. Не менее сурово было общественное мнение и в отношении девушек: если было замечено на посиделках, что какая-либо их участница любит «бросаться от одного на другого», она приобретала репутацию «заблудящей» и теряла «в глазах молодежи все свое обаяние». Женщину, родившую внебрачного ребенка, на вечеринки и посиделки не допускали год, а чурались всю жизнь. Но основным сдерживающим фактором было все-таки не общественное мнение, а твердая нравственная позиция, совесть и вера в Бога. Ведь каждая девушка и парень исповедовались не только в греховных действиях, но даже в мыслях, жили в глубоко религиозном обществе и воспитывались в атмосфере почитания христианских традиций и ценностей. [68]
Во-многих волостях супрядки проходили вообще без участия парней. Но и здесь находили свое место игры, нередко совсем детские. Старание в работе подогревалось ожиданием совместных игр: надо было не отстать от подруг, чтобы одновременно перейти к развлечениям. Справившись с пряжей, пили чай. Иногда приходили со своими куклами для игр. В обществе ровесниц трудоемкая, утомительная работа проходила веселее, становилась доступнее, а развлечения ее придавали посиделкам и заманчивость. На посиделках с работой оттачивались трудовые навыки, шел постоянный процесс передачи опыта. Одновременно обменивались песнями, сказками, былинами и быличками, пословицами; новые поколения подростков приобщались к устному творчеству. Разговоры на непраздничных «беседах» давали информацию, выходившую за пределы внутриобщинных интересов, формировали коллективное мнение молодежи по местным делам. [68]
Специальные названия, свидетельствующие о широте распространения и устойчивости традиции, бытовали и для других видов помочей: полотушки (толока для очистки поля или огорода от сорняков); сеновницы (помочь для покоса и для гребли сена); дровяницы (помочь для рубки дров) и др. [68]
Таким образом, отметим, что помочи являлись характерным явлением крестьянской жизни, основанной на взаимопомощи, гармонично сочетавшим работу и развлечения.
Продолжение следует.
С первой частью главы можно ознакомиться здесь.
Со второй частью главы можно ознакомиться здесь.
С третьей частью главы можно ознакомиться здесь.
С четвертой частью главы можно ознакомиться здесь.
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.
