Историко-фантастический детектив
Алексей Богачев
Уважаемые читатели!
В 2006 году вышла художественная книга археолога, доктора исторических наук Алексея Богачева. В данной книге фантастика переплетена с реальными историческими фактами. События книги разворачиваются сразу в трех эпохах - в нашем времени, в годы Второй мировой войны и в Х веке нашей эры.
На канале мы будем размещать по одной главе в день. Приятного чтения и хорошего дня!
Предыдущие главы:
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Глава 21 Глава 22 Глава 23 Глава 24 Глава 25
ГЛАВА 26. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ
Проснувшись, Вяткин еще какое-то время оставался лежать с закрытыми глазами. Он пытался понять – не сон ли все произошедшие. И вынужден был признать, что не сон.
Чувствовал он себя на удивление хорошо. «По всей видимости, таблетка Анны-Марии действительно волшебная», - подумал Егор. «Анна!» - окликнул он девушку. Но ему никто не ответил. Открыв глаза в мерцающем свете чадящего факела, он увидел, что в каземате никого нет. И вот тогда он запаниковал. Подскочив как ошпаренный, Егор кинулся к решетке и, вцепившись в железные прутья, принялся толкать и раскачивать ее. «Эй, кто-нибудь! – кричал он. – Помогите! Анна, ты где, Анна?!»
«Анна… Анна… Анна…», - многократным эхом ответило подземелье.
Анна-Мария в это время находилась на допросе у Ноймана. Впрочем, по форме допрос напоминал скорее светскую беседу.
- Итак, любезная, вы утверждаете, что не понимаете, что здесь вообще происходит? – хозяин замка вел себя нарочито учтиво.
- Да, я не понимаю, по какому праву вы нас задержали. Я не понимаю, почему вы содержите нас в таких жутких условиях. – Перед Анной-Марией стояло серебряное блюдо с разного рода фруктами, и она едва сдерживалась, чтобы не взять крупную восковой спелости грушу.
- Да вы ешьте-ешьте, как там вас… Анна-Мария, - Нойман давно заметил ее голодный взгляд. – Значит, вы американская журналистка? Я правильно вас понял?
- Да, - сказала она, и резким движением взяв грушу, впилась зубами в ее спелую мякоть.
Нойман, неспешно прохаживаясь по своему большому гостиному залу, с профессиональной взыскательностью разглядывал журналистское удостоверение девушки.
- А ваш спутник, говорите, ученый-палеонтолог?
- Я вам это уже тридцать пять раз говорила!
- Да-да, все верно, говорили… - произнес Нойман задумчиво. А потом вдруг, резко обернувшись, глядя прямо в глаза девушки, твердо спросил: – А тот третий?!
Этот вопрос был крайне важен для Анны-Марии. Теперь она точно знала, что ни говоривший с ней человек, ни его люди не видели ни Антона, ни Петровича.
- Третий?! – в глазах девушки вспыхнуло искреннее удивление. – Какой третий?
«Врет или не врет?», - думал Нойман, продолжая сверлить ее острым, немигающим взглядом.
- Послушайте, - продолжил он, – а вас, вообще, здесь что-нибудь смутило или, может быть, удивило?
- Смутило?! – возмутилась девушка. – Смутило! Я была уверена, что в демократической России уже перестали брать людей в заложники. М весь этот ваш средневековый маскарад… К чему все это? – выразительным жестом она показала сначала на одежду Ноймана, а потом на весь окружавший ее интерьер.
Анна заметила, что при слове «средневековый» зрачки ее собеседника расширились.
«Да, пожалуй, эта девчонка действительно не понимает, куда вляпалась, - с удовлетворением отметил он про себя. – Но поверить в то, что ее появление здесь чистая случайность, я не имею права. Слишком велик риск. Надо бы потрясти ее дружка».
В это время дверь зала приоткрылась, и появившийся в ее проеме Алим едва уловимым кивком головы позвал хозяина. Нойман понимающе кивнул.
- Вы тут посидите, - сказал он девушке. – Ешьте фрукты. А я скоро вернусь, и мы продолжим нашу беседу.
Дверь захлопнулась. Девушка услышала щелчок металлической щеколды. Наконец-то ей предоставилась возможность спокойно оглядеться.
Комната, в которой она оказалась, напоминала нечто среднее между музейным залом, гостиной какого-нибудь английского лорда и рабочим кабинетом. В центре ее находился массивный прямоугольный стол из красного дерева, украшенный витееватой резьбой. Шесть стульев с высокими спинками стояли по его периметру. Другим знаковым элементом зала был отделанный изразцами камин. По стенам были развешаны тяжелые роскошные гобелены и уникальные образцы средневекового холодного оружия. Комната была хорошо освещена. Яркие летние лучи легко пробивали многоцветный витраж высокого стрельчатого окна.
Створки окна были слегка приоткрыты, и у Анны-Марии мелькнула дерзкая мысль о побеге. Однако, едва подойдя к нему, она поняла тщетность своих надежд. От свободы ее отделяла гигантская пропасть. «Да, Вяткин, - подумала она. – Наш похититель совсем не прост». Агент ЦРУ подавила в себе желание достать авторучку с вмонтированным в нее фотоаппаратом и сделать несколько снимков. Она понимала, что за ней в данный момент могла наблюдать пара (и не одна) внимательных глаз. А посему, пройдясь вдоль стены с амуницией, она вновь села за стол и потянулась за очередной грушей.
Тем временем Нойман действительно наблюдал за девушкой из соседней комнаты. Разглядывая ее через небольшое отверстие в стене, он пил вино и неспешно расспрашивал Алима.
- Ну, а что этот ее парень? Все без сознания? – не отрываясь от глазка, Нойман, протянул в сторону Алима опустошенный бокал и тот снова наполнил его терпким напитком. – Не слишком сильно твои головорезы его приложили?
- Он недавно проснулся, господин мой. Орет как свинья недорезанная.
- Орет? И что орет?
- Нервничает, - Алим поставил кувшин с вином на стол, и встал подле хозяина. – Боюсь, это не тот, кого ждет мой господин. Это случайный человек.
- Случайный, говоришь? – Нойман на секунду оторвался от глазка и бросил взгляд на слугу. – И то верно, Алим.
Все это время штандартенфюрер не переставал думать о своих гостях: «Уж как-то все нелепо получается. Сначала Ваян в ловушку перед замком угодил, и мне нужно ломать голову – как из-за этого не поссориться с его царственным братом. Теперь вот эта парочка из лабиринта вышла. И вроде бы тоже люди случайные, не профессионалы. Хотя пройти лабиринт без карты - дело практически невозможное. А ведь по всем срокам по мою душу уже должен прийти специалист. Пора. Давно пора».
- Алим, а что, от печенегов вестей нет?
- Тайный посланник уже прибыл и ожидает вас, господин мой, в секретной комнате.
- Так чего ж ты, черт, молчишь?! - Нойман резко обернулся.
- Господин мой, я думал…
- Здесь думаю я!– хозяин гневно зыркнул на слугу и резко с силой поставил стакан на стол. Стакан разбился. Остатки вина пролилось на скатерть.
- Чтоб глаз с нее не спускал! – Бросил Филин Алиму и двинулся к выходу.
Слуга привычно согнулся в поклоне. Свернувшаяся на полу возле блюдца с молоком гюрза, учуяв резкий запах вина, сделала стойку…
Пройдя вниз по узкой винтовой лестнице, Нойман спустился в подвалы замка. Иной новичок даже при свете факела не смог бы разобраться в хитросплетении ходов, коридоров и тупиков этого грандиозного сооружения. Однако главный проектировщик замка всегда двигался по нему быстро и уверенно. В конце одного из тупиков находилась деревянная, окованная стальными полосками дверь. Она-то и вела в, упомянутую Алимом секретную комнату. Секрет же ее заключался в том, что попасть в нее было возможно как из замка, так и из подземного хода, ведущего к замку снаружи. Причем все, кто посещал ее снаружи, были уверены, что они находятся не в замке, а в каком-то убежище под скалой.
Нойман привычно повернул ключ. Замок щелкнул, и дверь отворилась. В маленькой, вырубленной в скале комнатке на удивление не было душно. Раздувавший пламя факелов, воздух поступал из карстовых пустот и разломов. В помещении было прохладно, сыро и неуютно. Кроме деревянного, грубо оструганного стола и двух табуретов, здесь ничего не было.
Когда Нойман вошел в комнату, сидевший за столом человек приподнялся и учтиво с достоинством поклонился.
- Я надеюсь, что Алим догадался тебя покормить? – спросил Нойман, садясь перед гостем.
- Да, Филин, – человек с раскосыми глазами и в словах, и в жестах своих был лаконичен.
- Ну вот и отлично, Багава. А как поживает мой друг печенежский хан Кончак? – было заметно, что Нойман торопился. Однако не сказать несколько ритуальных приветственных слов было бы верхом неприличия.
- Хан печенегов отрезанных передает привет своему другу Филину. – Посланник тоже соблюдал ритуал. – Но я боюсь, что у нас мало времени. Мчась сюда по твоему вызову, я загнал двух коней.
- Да, Багава, ты, как всегда, прав. А потому к делу. – Нойман спешил. – Передай хану, что караван, двигающийся из Багдада в Болгар, у печенегов царственных, врагов ваших, простоял всего один день вместо пяти запланированных. Более того, по моим сведениям, они уже переправились через Джайх. При переправе у них утонуло много людей и верблюдов. Караван стал легкой добычей для всех. Более всего я боюсь, что об этом узнали коварные башкиры. Возможно, они, как вороны, уже кружат над добычей. Заметь, над нашей добычей. Однако башкиры не знают главного. Проводник каравана изменил маршрут. Теперь они пройдут через Ирхиз, Бачаг и Самур. А поэтому напасть на караван лучше всего именно здесь.
- Да, это ценные сведения. Что за них хочет получить Филин?
- Передай моему другу, твоему хану, что Филину не нужны ни верблюды, ни лошади, ни шелка, ни золото, ни жемчуга.
- Что же нужно Филину? – раскосые глаза Багавы испытующе смотрели на собеседника. Слишком хорошо он знал, что Филин своего не упустит.
- Мне нужен только один, едущий в караване человек.
- Кто именно?
- Секретарь посольства. Его зовут Адмед ибн-Фадлан ибн-аль-Аббас ибн-Рашид ибн-Хаммад.
- Хорошо. Я все передам своему господину, – Багава решительно встал. – Что-нибудь еще? – посланник заметил какую-то недосказанность в речи Филина.
- Дело в том, что об изменении маршрута каравана знают и хазары. А они, ты понимаешь, своего не упустят, – Филин тоже встал. – Вот теперь все. Да, у выхода тебя ждет пара свежих коней. Они твои, Багава, – крикнул он уже вдогонку.
«Что ж, пока для меня все вроде бы удачно складывается, - размышлял Нойман, возвращаясь по длинному коридору. – Гостям из будущего кислород я перекрыл. Хазарам слил информацию о багдадском посольстве. Печенегам рассказал о хазарах. Теперь осталось разыграть болгарскую партию, и неожиданное появление у меня Ваяна в этой связи оказалось как нельзя кстати. И все-то у меня, вроде бы, сходится и пасьянс мой непростой раскладывается… Откуда же у меня тревога?»
Опытный, привыкший доверять своей интуиции, разведчик чувствовал, что в его раскладе есть какое-то зыбкое место. «Зыбкое место, зыбкое место, - мучительно размышлял он. – Хазары обманут? Нет, не обманут – они получили всего половину от обещанной суммы. А за вторую удавятся, но дело сделают. Печенеги подведут? Не подведут – их хан оценил силу моих аргументов в виде автоматов и гранат. Алмуш, царь болгарский, после того, как мой наивный доктор восстановил ему зрение, доверяет мне безоговорочно…. Где же прокол?»
Нойман и не заметил, как вышел из подземелья и поднялся по винтовой лестнице наверх.
- Все нормально? – спросил он у Алима. – А ну-ка, пусти.
Оттеснив слугу от глазка, хозяин увидел следующую картину. Его молодая гостья, доедая очередную грушу, прохаживалась по гостиной и с интересом разглядывала висящее на стенах оружие. Вот она подошла к большому красному норманнскому щиту и, оглянувшись по сторонам, как это делают школьники в музее, провела по нему ладонью.
- Ну ладно, - удовлетворенно произнес Нойман. – Я пойду в гостевую к Ваяну. А ты продолжай наблюдение.
Гостевая комната, куда совсем недавно перевели молодого княжича, находилась по другую сторону длинного коридора.
- Друг мой, Ваян! – прямо с порога Филин кинулся к молодому царевичу и сжал его в объятиях. – Какая чудовищная ошибка! Мои нерасторопные слуги приняли тебя за вражеского лазутчика. Но все виновные, друг мой, уже жестоко наказаны.
Продолжая тискать Ваяна, он буквально не давал сказать тому ни слова. А сам Ваян был настолько слаб после ранения, что у него просто не было сил вырваться из крепких рук хозяина замка.
- Я только что с дороги и сразу к тебе! Молчи-молчи, ты слишком слаб, – продолжал Нойман, усаживая гостя на скамью. –Эй, кто-нибудь, горячего вина нам! Быстро! – бросил он, оглянувшись на дверь.
Уже через секунду досчатый стол был застелен свежей скатертью, и на нем появился кувшин с вином и блюдо с закусками. Расторопный мальчик-слуга исчез так же быстро, как и появился.
- Ты ешь-ешь, – хозяин сам налил дорогому гостю в серебряную чарку вина. – Тебе сейчас нужно быть сильным. Так что ешь-подкрепляйся и слушай.
Ваян, и вправду, был очень слаб. Тюремная диета на пользу не пошла, а раны еще не зажили. Уже после первого глотка горячего вина у него в голове зашумело. Он дотянулся до блюда и взял кусок копченой баранины.
Княжич маленькими глотками пил вино, ел мясо и внимательно слушал своего недруга, ибо то, что тот говорил, было воистину важно.
Совсем недавно, после долгих раздумий, его брат, хан серебряных болгар Алмуш пришел к очень важному решению – принять ислам и сделать своим союзником Багдадского халифа Муктадира. Решение это было, возможно, самым оптимальным. Хазарские каганы, принявшие, почти двести лет назад, иудейскую веру, настроили против себя и арабов, и иранцев, и степняков. Однако сила их была еще велика и, одержав целый ряд побед в Крыму, на Кавказе и в степи, они сделали своими данниками многие народы. Попытки мятежа ими жестоко подавлялись. И болгары, увы, исключением не стали. И они отправляли в столицу Каганата Итиль ежегодные немалые подати. Так хазары-иудеи ожесточили против себя многих.
Недавно отправленные Алмушем болгарские послы должны были попросить у халифа Багдадского денег на постройку на Итиле новой каменной крепости. В обмен на это князь серебряных болгар обещал принять ислам.
Все это молодой княжич Ваян знал. Понимал он и то, что давно пришла пора объединить разрозненные племена болгар, сувар, эсегель и берсула - под одним знаменем. Почему бы не под зеленым?
- Так вот, друг мой Ваян, - продолжал тем временем Филин. – Мне стало доподлинно известно, что печенеги хотят напасть на караван, убить послов и забрать себе все золото.
- Напасть на караван, говоришь?! – княжич отстранил от себя бокал. – Почему я тебе должен верить? – Ваян пристально посмотрел в хищные глаза Филина.
- Потому, дорогой мой друг, - ответил тот не мигая, - что еcли ты мне не поверишь, случится нечто страшное.
Внезапно дунувший в окно вечерний ветерок слегка затронул полупрозрачную ткань занавеса. Ваян бросил взгляд на заходящее солнце. Смутные сомнения не оставляли его. Однако то ли от горячего красного вина, то ли от недавнего ранения мысли в его голове путались и подавляли волю.
- Так что же решает княжич? – Филин оценил состояние Ваяна и продолжил. – Я дам тебе самого быстрого коня и двух слуг в сопровождение. Скачи к Алмушу и передай все, что я тебе сказал. Скажи ему и то, что печенеги будут ждать караван в урочище у Старой переправы.
«Вот и отлично! – удовлетворенно подумал Нойман, лично отправивший Ваяна в дорогу. – Люблю беспроигрышные партии. После резни у Старой переправы я сделаю свой главный ход. И это будет ход конем».
И только после того как дела насущные были решены, Нойман вспомнил о гостях из будущего: «Что же мне с этими заблудшими туристами делать? Допросить второго? Черт возьми, как все не вовремя!»
Штандартенфюрер с молодости не любил, когда его планы корректировались новыми вводными, хотя всегда к ним готовился.
- Алим, уведи девчонку обратно в подвал, - распорядился Нойман, войдя в тайную комнату. – И быстро назад. У нас с тобой сегодня еще много дел.
- Да, хозяин, – слуга поклонился и вышел за дверь.
Нойман достал с полки пачку сигарет и, откинувшись в кресле, с удовольствием затянулся. Сегодня ночью у него действительно было много дел, причем, настолько важных, что передоверить их выполнение он не мог даже верному Алиму. «Бог мой, как тяжело быть чужим для всех. Бросить все к чертовой матери! - подумал он, и, затушив сигарету, закрыл глаза. – Нужно поспать хотя бы полчаса».
Зашедший в комнату Алим, вдохнул едкий сигаретный дым и поморщился. Он так и не сумел к нему привыкнуть. Постояв несколько секунд подле спящего хозяина, он вышел, беззвучно прикрыв за собой дверь.