Историко-фантастический детектив
Алексей Богачев
Уважаемые читатели!
В 2006 году вышла художественная книга археолога, доктора исторических наук Алексея Богачева. В данной книге фантастика переплетена с реальными историческими фактами. События книги разворачиваются сразу в трех эпохах - в нашем времени, в годы Второй мировой войны и в Х веке нашей эры.
На канале мы будем размещать по одной главе в день. Приятного чтения и хорошего дня!
Предыдущие главы:
ГЛАВА 2. БИБЛИОФИЛ
От количества перечитанного у Антона рябило в глазах. Да и бог бы с ними, с глазами! Самым печальным было то, что поток неожиданно свалившейся на него информации не желал становиться прозрачной, плавно текущей рекой, а превращался в мутное, застойное, покрытое ряской озерцо. Фактов было столько и притом таких разных, что они и не думали выстраиваться в мало-мальски единую логическую цепь.
Антон пошел на кухню, достал из холодильника пакет апельсинового сока и налил ярко-оранжевую влагу в свой любимый из синего прозрачного стекла бокал. Закат за окном был настолько красив, что Комов невольно им залюбовался. Несмотря на то, что вырос и всю свою жизнь провел на волжских берегах и уже не юноша, он не утратил способности восхищаться сказочной природой этих мест. Вот сейчас солнечный диск коснется гряды Орлиных гор…
«Орлиные горы, – пронеслось в голове у следователя по особым (личным) поручениям, – а ведь, пожалуй, они во всей этой запутанной истории играют не самую последнюю роль. Но, впрочем, давай-ка, дружище, обо всем сначала и по порядку». Он пригубил холодный, бодрящий напиток и в который уже раз во всех деталях принялся вспоминать свой недавний разговор с шефом.
***
– Понимаешь, Антон, – говорил старый разведчик, – я не могу толком тебе сейчас объяснить, каким образом связаны эти три дела, сам не знаю, но интуиция меня редко когда подводила…
Первым, ключевым было «Дело об убийстве Я. К. Мушера». Собственно, именно оно, по глубокому убеждению Стрельцова, и наметило подходы к пониманию других происшествий.
Яков Константинович Мушер был известным в городе библиофилом. О собрании его книг в узких кругах ходили легенды. Поговаривали, что в его коллекции есть-де пара книг из до сих пор не найденной библиотеки Ивана Грозного.
Судя по отзывам соседей, он вел спокойный, размеренный образ жизни. Каждый день, ровно в семь часов утра, Мушер выходил из своего старинного домика, построенного век назад купчишкой средней руки, выгуливать свою крохотную собачонку – тойтерьера Альберта. Не спеша прогуливаясь по Кривоколенному переулку, пенсионер приветливо раскланивался со спешащими на работу соседями.
Лейтенанта Ковригина, ведшего тогда это дело, несколько удивил тот факт, что практически никто из соседей по «частному сектору» у него дома никогда не был и ничего не знал о его страстном увлечении. На вопрос следователя – не замечалось ли за Мушером каких-то странностей, все как один отвечали, что нет. Если, впрочем, если не считать странным, что изредка у дома старика останавливались очень дорогие лимузины, из которых выходили солидные, «породистые» (по меткому замечанию соседки Клавдии Ивановны) персоны.
Осмотр четырех комнат его небольшого, по нынешним временам, дома не выявил чего-то необычного. Даже количество книг, находящихся на старинных стеллажах, не потрясло воображение следователя: книг было не больше, чем в квартире средней руки кандидата каких-нибудь наук. Но когда вся следственная бригада спустилась в цокольный этаж дома – слов не нашлось ни у Ковригина, ни у криминалистов, ни у понятых…
На современных, плотно примыкающих друг к другу стеллажах выстроились тысячи старинных фолиантов. Никто из присутствующих не знал и не мог знать истинной ценности этой библиотеки, но каким-то шестым чувством все вместе и каждый из них в отдельности осознавали, что прикоснулись к чему-то редкому, удивительному и очень ценному.
Помимо этого Ковригина удивило наличие в полуподвале суперсовременной и очень дорогой системы кондиционирования, способной поддерживать в помещении не только определенную температуру воздуха, но и строго определенную влажность. Такое оборудование стоило денег, и не малых. Во всяком случае, ни одна из городских библиотек не могла позволить себе такую очень необходимую, но все же роскошь.
Обо всем этом соседи Мушера не знали. Но нашлось в городе несколько человек – таких же, как и он, страстных собирателей книг – которые не только знали о замечательном собрании раритетов, но и не раз бывали в этом помещении. Особенно ценную информацию о коллекции и коллекционере предоставил главный библиограф городской библиотеки Владимир Петрович Славко…
– Обрати особое внимание на показания свидетелей, сослуживцев и коллекционеров, – сказал Антону в то утро Сергей Васильевич. – Уверен, там будет, над чем поразмыслить.
Потом, взяв со стола тяжелую связку ключей, шеф подошел к сейфу, открыл его, достал не очень толстую зеленого картона папку и, протягивая ее Комову, продолжил:
– Здесь практически все материалы. Сам отбирал. Работать будешь один. Прикрытие себе сам придумаешь. Канал связи –«Стриж», в крайнем случае – «Валькирия». Вопросы есть?
– А как же «Дело Вечканова»? – спохватился Антон.
– Перепоручи его Крамареву (было видно, что шеф продумал буквально все мелочи). Что-нибудь еще?
– Меня будут страховать?
– Только в самом крайнем случае. После твоего сигнала «Время», тебя поддержат огнем и маневром.
«Огнем и маневром» – это у Стрельцова еще с войны.
***
Антон сел за стол и в который уже раз принялся перелистывать странички из зеленой папки «Протокол допроса В. П. Славко»…
Славко: Понимаете, товарищ следователь, просто Мушер был больным человеком.
Следователь: А в его медицинской карте указано, что, несмотря на свой преклонный возраст, он был практически здоров.
Славко: Да, вы правы… Но его страстный азарт к собиранию книг перерос в самую настоящую болезнь. Да-да, в болезнь. Ученые недавно выделили ряд новых генов: ген алкоголизма, ген самоубийцы, в том числе и ген азарта. Да, ген азарта. Люди, имеющие его, проматывают в казино целые состояния. Гонимые этой своей манией, они и мать родную продадут и детей своих заложат.
Следователь: Неужели Мушер был таким?
Славко: Мушер был умным человеком. Об этой своей болезни знал и всячески стремился не выставлять ее напоказ. Но близкие люди и коллекционеры об этом знали. А кое-кто даже этим пользовался.
Следователь: В смысле?
Славко: Ну, некоторые перекупщики раритетов, узнав, что Мушер «загорелся» приобрести ту или иную книгу, доставали ее, а потом перепродавали ему втридорога.
Следователь: Владимир Петрович, а вам что-нибудь известно о его желании приобрести рукописи Абу-Фаттаха?
Славко: Рукописи Абу-Фаттаха? Но ведь, насколько я знаю, сегодня во всем мире существует всего лишь одна страница из рукописного наследия этого ученого, и та находится за семью замками в Вашингтонской библиотеке. Неужели еще что-то нашли? Да, товарищ лейтенант, нашли? Скажите, прошу вас! Скажите!
Следователь: Да успокойтесь вы, товарищ Славко. Сядьте, сядьте. Вот, выпейте воды.
«Они что там, эти коллекционеры, все такие ненормальные? – подумал Комов. – Или, действительно, как всегда, все вокруг денег крутится?» Комната медленно, но верно погружалась в сумерки. И для того, чтобы еще раз просмотреть выдержки из протокола осмотра места происшествия, Антону пришлось включить настольную лампу.
За исключением отдельных мелочей, в протоколе все было достаточно банально. Однако, несмотря на свою молодость, следователь прекрасно знал, что зачастую именно мелочи и оказываются ключом к разгадке многих тайн и преступлений.
«Итак, что же зафиксировано на месте преступления? А почему, собственно, «преступления»? – Антон сознательно направил свои мысли совершенно по иному руслу. – Разве наличие в доме трупа без следов насильственной смерти является признаком преступления? Ну, умер человек. Умер внезапно. Умер буквально на ходу. Разве такого не бывает? Ну, обнаружили эксперты-медики на его руке две маленькие ранки от укуса змеи, а в теле яд, предположительно гюрзы, ну и что? А то, дорогой мой Антон, что в городах средней полосы России такая разновидность ядовитых змей не встречается… Да-а, бред какой-то!»
Он поднялся из-за стола, прошел через всю комнату и отворил балкон. Приятная ночная прохлада мягкой волной ударила прямо в лицо. Антон сделал глубокий вдох, посмотрел на небо, и, к удовольствию своему, отметил, что месяц только что народился. Это была добрая примета. «В это время хорошо начинать новые дела», – вспомнил он слова бабушки, сказанные когда-то давным-давно маленькому Антоше.
«Итак, первая «мелочь», – не переставал размышлять следователь, – нетрадиционный для наших мест способ умерщвления человека. А что если эта змея была его домашним животным, а? Сейчас многие экстремалы-любители держат дома ядовитых пауков, скорпионов, фаланг, змей. Возможно такое? В принципе – да. Но тогда это была тайна Мушера, поскольку ни его соседи, ни коллеги-букинисты ничего об этом не знали».
Второй «мелочью» была странная надпись на одной из стен книгохранилища. Узорная арабская вязь была размашисто и, судя по всему, наскоро написана чернилами на гладко отштукатуренной поверхности. Антон много раз разглядывал цветную фотографию этой надписи. В переводе с арабского (это сообщил ему Сергей Васильевич) она означала – «читай». По словам того же шефа, именно так звучит самая короткая сура из Корана. Обыкновенный пузырек от чернил валялся тут же на полу у стены. А вот инструментом для написания был чей-то указательный палец. И хозяину дома этот палец не принадлежал.
И, пожалуй, последняя «мелочь». Собственно, именно она и придала делу весьма неожиданный поворот. В кулаке у убитого была крепко-накрепко зажата та самая пергаментная страничка, исписанная, по мнению экспертов-графологов, каллиграфическим почерком Абу-Фаттаха.
Что же касается содержательной стороны этого текста, то на пергаменте был написан рецепт приготовления из плесени пенициллина – лекарства, которое человечеством было изобретено лишь тысячу лет спустя.
