Историко-фантастический детектив
Алексей Богачев
Уважаемые читатели!
В 2006 году вышла художественная книга археолога, доктора исторических наук Алексея Богачева. В данной книге фантастика переплетена с реальными историческими фактами. События книги разворачиваются сразу в трех эпохах - в нашем времени, в годы Второй мировой войны и в Х веке нашей эры.
На канале мы будем размещать по одной главе в день. Приятного чтения и хорошего дня!
Предыдущие главы:
Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11
ГЛАВА 12. МАРКУС
Лучик яркого утреннего солнца медленно, но верно подбирался к лицу сладко спящей девушки. Егор, приводивший себя в порядок после утреннего умывания холодной водой, невольно залюбовался Анной. «Совсем еще ребенок», - подумал он.
В это время дверь отворилась, и на пороге выросла долговязая фигура Петровича. Геолог, стараясь не шуметь, снял с себя тяжелый от утренней росы плащ, прошел в комнату и сел у края стола.
- А в Америке сейчас вечер, - сказал он негромко, мельком взглянув на журналистку. – О, да ты, Егорша, и самовар уже раскочегарил! Это хорошо!
- И картошки нажарил, - отозвался Егор и придвинул к Петровичу большую чугунную сковороду, плотно прикрытую большой эмалированной крышкой.
Однако, несмотря на зверский голод, хозяин заимки, кивнув на Анну, предложил повременить. В свою очередь, девушка долго себя ждать не заставила. Проснувшись и быстро проделав весь нехитрый утренний ритуал, она села за стол.
- Голова не побаливает? – участливо спросил Петрович.
- Голова? – Анна, вспомнив о вчерашних возлияниях, прислушалась к себе и искренне удивилась: – Не болит.
- В этих местах, - удовлетворенно кивнул геолог, - ни у кого не болит. Сколько ни выпей, а не болит и все!
- Это точно, - подтвердил Егор, раскладывая по тарелкам поджаренную до хрустящей корочки картошку. – Мы тут в свое время столько экспериментов провели… А голова на утро все равно не болит.
- Да, действительно, необычно! – удивилась молодая журналистка. – А с чем это связано?
- По правде сказать, - пожал плечами Петрович, - мы и сами толком не знаем. Но был тут как-то у меня в гостях один экстрасенс из Москвы…
- Они тут целую неделю «опыты» ставили, - усмехнулся Егор, разливая по чашкам горячий ароматный чай.
- Да, выпили мы тогда изрядно.
- И ничего? – Анна-Мария с благодарностью, приняла из рук Егора чашку.
- Хоть бы хны! – сказал как отрезал Петрович.
- Ну, и как все это объяснил экстрасенс?
- А очень просто! – продолжил тему Егор. – Воздух здесь у вас, мол, хорошо кислородом насыщен. А потому окислительно-восстановительные процессы в организме идут значительно быстрее.
- И все? – по всему было видно, что такое прозаическое объяснение не вполне удовлетворило любительницу сенсаций из Америки. – Вот так все просто?
- Не все и не так просто, - хитро прищурился Петрович. – А что это мы не завтракаем? Вон и чай уже остыл.
Напомнив об остывающем завтраке, он явно лукавил. На самом деле геолог очень любил рассказывать о своих приключениях в Орлиных горах, коих за много лет его проживания здесь, накопилось изрядно. В этой связи уговоры Анны-Марии были недолгими и, застыв с кружкой чая в руке, Петрович настроился на волну воспоминаний.
***
По его глубокому убеждению, все началось лет пятнадцать назад или даже чуть раньше. Горбачев тогда объявил перестройку, ускорение и гласность. Советские газеты и журналы робко, но уверенно начали искать грань дозволенных свобод. Какие-то слишком «борзые» издания сразу же кинулись в галоп и моментально обожглись на политике. Кто-то принялся просвещать народ в сфере экономики и споткнулся на вопросах классовой борьбы. Короче говоря, многие газетчики тогда сгоряча носы порасшибали – разрешить-то разрешили, но рамочки оставили.
Однако была одна тема, с которой именно в те годы сняли практически все запреты – пишите, дескать, что хотите и как хотите. Сейчас смешно вспомнить, но при советской власти все контакты с инопланетными цивилизациями и параллельными мирами были строго-настрого запрещены. Людей же, видевших летающие тарелки и говоривших с гуманоидами – в лучшем случае - высмеивали, в худшем – прятали в спецлечебницы закрытого типа. И это при всем при том, что в КГБ был создан специальный отдел, куда в обязательном порядке стекалась вся информация об НЛО и прочих аномалиях.
Дальновидными оказались те издания, которые, наплевав на политику, принялись освещать именно эти вопросы. Народ, изголодавшийся по такого рода сенсациям, сметал с газетных прилавков все подряд. Прибыли с продаж оказались такими, что в это дело ринулись спекулянты, которым были важны не столько проблемы, идеи и истина, сколько барыш. Число «контактеров», «аномальных» зон, «экстрасенсов», «астрологов» и просто «очевидцев» в стране резко возросло. Особой популярностью пользовались «народные целители». Люди разных профессий (слесари, инженеры, журналисты, трактористы) стали называть себя врачами-экстрасенсами и прямо с телеэкранов принялись «врачевать» заблудшие души и изможденные тела сограждан по полной программе. А что делать – всем кушать хочется.
Да вот беда – во всей этой кутерьме и вихре плевел были потеряны зерна истины. Наученный горьким опытом общения с лжецелителями, колдунами и магами, народ стал отворачиваться от проблемы в целом. А и без того робкие, действительно наделенные какими-то необычными способностями люди, замкнувшись в себе.
Ко всей этой газетной шумихе Петрович относился спокойно. Единственное, что его тогда удивляло, так это то почему сюда, в Орлиные горы, не началось паломничество энтузиастов. О Бермудах кричали, о Пермской аномальной зоне шушукались, а об Орлиных горах ни слова, ни звука?
Однако со временем добрались и до Орлиных гор. Журналисты, туристы, энтузиасты, любители жареного, просто чудаки… И вот тогда работавшим здесь ученым – археологам, палеонтологам, геологам, этнографам – пришлось ох как несладко! Уж слишком большое число глупых вопросов задавалось.
Но все это закончилось так же внезапно, как и началось. Политика и экономика (с путчами, партийным строительством, дележом собственности) вышли в стране на заслуженное первое место, отодвинув на задний план все остальное.
И вот когда Петрович начал было сосредотачиваться на своей любимой науке, у него на заимке и появился Маркус. Он сам тогда так назвался – Маркус. И до сих пор непонятно, то ли это имя его, то ли фамилия? И появился этот человек неожиданно.
В тот день геолог вернулся поздно. В том году Петрович занимался описанием Белой Расщелины, которая находилась в нескольких часах пути от заимки. На подходе к дому его собака (а тогда у него была сибирская лайка) стала вести себя как-то необычно – разволновалась, что ли. Когда в доме объявлялся кто-то чужой, Буран уже чувствовал его присутствие метров за триста и начинал с лаем рваться вперед. А тогда – нет, просто скулил и жался к ногам.
- Вы извините, Валентин Петрович, что решился вот так бесцеремонно вас побеспокоить, – эти слова Мокшин услышал в темноте, едва переступил порог собственного дома.
Включив в комнате свет, он увидел, что из-за стола приподнялся невысокий человек неопределенного возраста, совершенно обыкновенной наружности, примечательного в нем была, разве что, окладистая борода.
- Чем обязан? – настороженно спросил хозяин.
- Меня зовут Маркус. И в некотором смысле я тоже геолог, - последовал ответ нежданного гостя, – а поскольку дверь была открыта, я и решил войти. Не хотел, чтобы приборы под дождем мокли…
И только тогда Петрович увидел на своем столе несколько аккуратно составленных кожаных кофров. Крышки некоторых были откинуты. Подойдя поближе, Мокшин с изумлением стал рассматривать мерцающие матово-металлическим блеском дисплеи доселе невиданных им приборов, похожих скорее на суперсовременные ноутбуки, нежели на довоенные геологические сейсмографы и теодолиты.
- Собственно все это по сути компьютеры, но со специально «вшитыми» пакетами геологических программ, - ответил Маркус на немой вопрос хозяина.
- Это, что ж, последние достижения нашей «оборонки»? – Петрович хотел было дотронуться до клавиатуры одного из компьютеров, но не решился.
- Вероятнее всего, именно так, - ответил гость после небольшой паузы. – Да вы смелее, Валентин Петрович, они не кусаются. Вот это аналог нашего сейсмографа. Программа запускается легко…
В тот день они проговорили до самого утра. Благо, помимо приборов, в самом большом кофре Маркуса оказалась бутылка чистейшего спирта класса «люкс». Его тогда выдавали в геологические, биологические, археологические экспедиции в обязательном порядке «для протирки оборудования и консервации находок».
Маркус действительно оказался первоклассным специалистом. А его приборы открыли перед Мокшиным целый спектр совершенно новых возможностей. В частности, регулярный мониторинг НЛО стал возможен именно благодаря уникальному оптическому устройству, внешне напоминающему морской бинокль. Прибор был способен улавливать частоту микроволны, которую «летающие тарелки», оказывается, все-таки излучали.
Однако самого Маркуса «тарелки» занимали меньше всего. По его словам в Орлиных горах есть место, где время от времени происходят довольно странные вещи. Его приборы показали, что где-то в этом районе энергия гравитационного поля земли периодически изменяет свой вектор. Результатом этих флуктуаций может быть все что угодно.
- Значит, легенды о летающих здесь людях могут оказаться реальностью? – спросил как-то Петрович своего гостя.
- Вполне, – ответил Маркус обыденно. – Я вам больше скажу. Именно стабильные гравитационные поля задают определенный стабильный однонаправленный ход Времени. А вот их колебания способны придать ходу Времени несколько иную конфигурацию.
- Как в черных дырах? – догадался Мокшин.
- Примерно так.
- Значит, у нас здесь должна быть маленькая черная дыра? – округлил глаза Петрович.
- Если только уж очень маленькая, – засмеялся Маркус.
***
- А через два дня он пропал, - неожиданно закончил свои воспоминания Валентин Петрович.
- Как пропал? - вздрогнула Анна-Мария.
- А вот так, как появился, так и пропал, - хозяин подлил себе и гостям кипятку. – Утром сказал, что уходит к Лысой горе, а вечером – не вернулся. И на следующий день не пришел, и через неделю…
- И вы не пытались его искать? – Анна-Мария заинтриговалась не на шутку.
- Да пытались, - устало отмахнулся Мокшин. – Вон с Егором и пытались.
- Да, - утвердительно кивнул Егор, - я в те дни заходил к Петровичу.
- И на работу ему не писали? Вдруг его срочно вызвали?
- На какую работу? – усмехнулся Егор. – Петрович не то что про работу… он фамилию-то его не узнал… А приборы его вон под столом до сих пор пылятся.
Девушка резко встала и стремительно двинулась в угол комнаты. Там у ножки старого стола аккуратно стояли небольшие кожаные коробки-чемоданчики.
- Можно? – завороженно глядя на коробки, спросила она.
- Валяй, - ответил Егор, который в свое время подходил к ним примерно с таким же вот восторгом.
Открыв первый попавшийся под руку кофр, Анна-Мария с удивлениям поняла, что приборов такого необычного дизайна она не видела ни в Европе, ни в Америке, ни даже в Японии. На цветном дисплее серебристым цветом мерцали какие-то непонятные знаки, отдаленно напоминающие китайские иероглифы.
- А вы уверены, что это именно на ваших оборонных заводах сделано? – голос Анны сделался предельно серьезным.