Юлька жила с дряхлым стариком. Кем он ей был, она не знала, может дедом, может нянькой?! Он мирно похрапывал перед телевизором.
Обычно дед готовит ей, вот и сегодня, сварил рассольник, самый нелюбимый суп, и заставит её съесть всю тарелку. Хотя по правде говоря, Юлька не знала, какой у неё любимый из супов.
Когда дед заснул, солнечные зайчики от его армейских часов обосновались на старых обоях, тихонько дрожа от его дыхания. Юлька осторожно подошла, с надеждой посмотрела ему в седой затылок. Вот сейчас дед повернётся и скажет Юльке что они идут гулять, а может предложит любимую сладость. Больше всего на свете Юлька любила венские вафли. Но дед спал, и солнечные зайчики дремали вместе с ним.
Вчера она уронила горшок с геранью. Землю из-под горшка убирать умаялись. Вот дед и недоволен. Как уронила, ну, так опрокинула случайно, засмотрелась на соседку, вредную Тамару Петровну. Тамара Петровна каждый день гуляла во дворе с некрасивой собачкой, смахивающей на кота. Этот псевдокот у неё смешно бегал и обнюхивал прохожих.
Юлька задумалась. А что, если, пока дед спит, а мама на работе, сходить самой до буфетной и купить ей венские вафли? Страшно, конечно, но зато когда дед проснётся, к чаю будут вафли. Он обрадуется, и обязательно забудет про горшок с геранью.
Где прятались деньги? П-фф. В кошельке, — это для тех, кто не догадывался. А кошелёк в сером пальто, во внутреннем кармане. Пальто висело высоко, на крючке в прихожей.
Юлька щёлкнула выключателем, потом пыталась долго достать до внутреннего кармана. Дергала пальто, но тот стальной хваткой держался за крючок. Юлька, упрямая, тянула что есть силы. Пальто не сдавалось.
«А-а, больно, перестань проказничать, – не сдавалось серое пальто деда, – и зачем тебе деньги? Куда-то собралась, да ещё без мамы?! Уведут, украдут, заблудишься! Сиди дома!» – «Мне надо, чучело, и, я пойду!» – упиралась Юлька и продолжала тянуть пальто за подол.
Тут Юлька сдалась. Посмотрела на затылок спящего деда, он всё ещё мирно похрапывал, и застыла. Глупая улыбка натянулась на её лицо. Она прибежала на кухню и взяла табурет.
Все деньги решила не брать, ещё потеряет. Одной зеленой бумажки хватит. Где же её обувь? Мама, наверное, все куда-то спрятала – Юлька никогда не ходила одна на улицу.
—Ничего-ничего, прям так, в носках и пойду, я же на пять минут, туда и обратно, хотя нет, возьму тапки деда, — уговаривала себя Юлька.
Ключ от двери висел рядом с пальто. Чучело помахало на прощание и ехидно скривилось. Знало, что ждёт Юльку ещё и дверь. Железная дверь с облезлой обивкой зажевала ключ. Чучело-пальто громко засмеялось. Т-с-с, — прошипела Юлька и продолжила сражаться с дверью. Вдруг сверху она услышала шум, знакомый писклявый лай. Юлька сразу догадалась, Тамара Петровна и псевдокот. Она на минутку застыла, давая время пройти этой паре мимо их двери. Не хватало, чтоб ещё они услышали её возьню с дверью, позвонили в звонок и разбудили деда.
Подъездная дверь как обычно была приоткрыта, на ней висела записка «не закрывать, ждём педиатра». Юлька улыбнулась и шагнула на улицу. На улице было прохладно. Хорошо, что она взяла тапки деда, ноги бы успели застыть и свой махровый халат. Вдали горела ярким пятном куртка Тамары Петровны, значит где-то поблизости шмыгает её псевдокот. Как бы ненароком не наступить на неё.
Лучшие вафли продавались в кафе с вывеской с огромным пончиком. Идти отсюда, смешно сказать, минуты две. Обойти дом, там и кафе. Когда-то вместо кафе была буфетная, но потом её закрыли, убрали вывеску и повесили этот огромный пончик. Юлька повернула налево от подъезда и зашаркала вдоль горбатого дома. Бумажка скрипела в сжатом кулачке. Внезапно на неё налетел псевдокот, бросился под ноги, пискляво залаял. Юлька топнула ногой, но псевдокот только яростнее стал гавкать. Замахав перед ним руками, Юлька от ужаса выронила бумажку. Зелёная купюра мотнулась и побежала прочь за ветром. Юлька протянула руку, но купюра играла с ней в догонялки. Она за ней, купюра от неё.
Купюру всё же она догнала, взяла крепко в руку и сильно сжала. Голова от резких движений загудела, перед глазами поплыло. Юлька громко вдыхала холодный воздух.
— Вам плохо? Может помочь? — спросила женщина с коляской, — давайте, вот здесь присядем, — скомандовала она и Юлька подчинилась и безропотно села на скамью.
Тут женщина увидела её купюру.
— Вы шли в магазин? — спросила женщина с коляской.
Юлька кивнула, — за венскими вафлями.
— Наша семья тоже их любит, а давайте я вам свои отдам, я только что купила. Берите-берите, я ещё раз схожу. Всё равно гуляем с дочкой, спит в коляске, на свежем в воздухе.
— Спасибо, — ответила Юля и взяла вафли. Пыталась сунуть зелёную бумажку, но женщина отказалась.
— Это подарок, что вы, да и стоит она меньше.
Юлька подняла голову, посмотрела по сторонам и поняла, она не знает, не знает где её дом. От испуга она заплакала.
Женщина рядом расчувствовалась:
— Что вы, что вы, не стоит. Это всего лишь вафли.
Тут к ним подошла красная куртка, на поводке рядом шёл кот, а может собачка.
— Я её знаю, моя соседка, живёт этажом ниже. Я провожу.
______________________
— Это как удачно получилось, мы с Кубиком гуляли, и вижу знакомый халат. А рядом женщина с коляской.
Тамара Петровна трещала уже минут десять, а её собачка лежала на коврике в прихожей. Дед, седой как лунь, набрал воды в чайник и поставил на плиту. Перед Юлькой стояла тарелка с противным рассольником, рядом в маленьком лукошке лежали её венские вафли. Дед протянул ей ложку и нарезал хлеб.
– …Так я гуляю, а женщина... (Вот хорошо, Юлия Николаевна, вы ешьте рассольник. Он вкусный) и говорит: кажется, бабушка потерялась. Говорит за вафлями вышла. Я свои отдала, в нашем кафе купила, свежие. Ну, я смотрю – Юлия Николаевна! Заблудилась, точно!
Юлька недовольно взяла ложку кривыми морщинистыми пальцами с прожилками синих нитей и строго взглянула сначала на соседку, потом на мужа.
– И чего она так много болтает, уйметесь ли вы когда-нибудь? Уходите! Скоро мама с работы придёт.
Дед вздохнул и принялся заваривать чай.
