7 декабря ему исполнилось бы 73 года.
73 года знают о нём его родственники, те, что старше, хотя их, кажется, уже тоже нет.
Я знаю его 36 лет.
Весь день вспоминала, как мы отмечали его дни рождения. Не вспомнила. Как-то не осталось это всё в памяти. Один только день запомнила.
Мне было семь лет. Я на тот момент могла приготовить простой суп, блины. А тут мне захотелось на папин день рождения приготовить тефтели. Я знала, что тефтели готовятся из мяса и риса.
Как-то видела, как мама замачивала рис.
Взяла кастрюлю побольше и высыпала туда из мешка рис. Мешки были трехкилограммовые.
Несколько раз промыла, слила воду. Залила заново.
Перекрутила на мясорубке мясо.
И только решила добавить туда рис, как нагрянула мама и…
Досталось мне тогда.
Где-то месяц мы ели рисовую кашу, рисовый суп. А тефтели так и не удалось приготовить. Как я ни упрашивала маму, она не согласилась.
То ли наказанием это было, то ли ещё чем-то. Я не знаю. Мама эту историю не помнит.
Рис оказался коварным и для моей младшей сестры.
Готовить что-то она начала лет в пятнадцать.
Мама лежала в больнице. Сестра решила супчик рисовый сварить.
Килограмма риса из пачки вполне хватило для этого.
Когда рис лез из небольшой кастрюли, она аккуратно складывала его в другую кастрюлю и рыдала.
Всё это добро ушло потом на корм индоуткам и курам.
Держалось это происшествие в тайне во избежание трындюлей за перевод продуктов.
Сестра моя рис не любит до сих пор.
Больше у меня не возникало каких-то запоминающих моментов на кухне.
А вот мой старший сын готовил пирог и подумал, что какао порошок в большой банке — это такая шоколадная мука. И на радостях ошоколадил тесто.
Потом эту добротную смесь из сахара, сливочного масла и какао я заморозила порционно и добавляла, когда готовила пироги или торты.
А у вас, дорогие читатели, есть что вспомнить из кулинарной жизни?
