Попадаешь на дачу – и давай дёргать сныть!
Потому что или сныть – или всё остальное. Посадишь цветочки – то ли есть они, то ли их нет, пока ещё окрепнут и поднимутся. Зато сныть поднимается мгновенно. Три дня – и она снова повсюду.
Подёргаешь сныть – теперь надо всё полить. Пока обежишь все цветочки со своей лейкой, ещё час пройдет.
За это время успевают проголодаться дети.
Лёха обычно выражает это так:
– Можно мне банан?
Даже если у нас нет бананов. На даче бананов обычно нет.
Яся просит конфетку.
А Адель говорит:
– Хочу кушать!
Она это часто говорит, она хочет кушать почти всегда.
Полила я цветочки, сижу на веранде, смотрю на свой садик, пью чай с баранкой, и тут она.
– Хочу, – говорит, – кушать! Что у нас на обед?
– Уффф, – отвечаю. – Сейчас что-нибудь придумаю. Только чай допью. Как-то я притомилась всё поливать.
– Бедная мамочка! – драматично воскликнула Адель. – Давай я буду тебе помогать.
– Давай! – говорю.
– А что мне делать?
Я задумалась.
– Поставь, – говорю, – на плиту кастрюлю с водой. А я туда потом что-нибудь кину.
Адель ушла на кухню, долго там громыхала.
Вернулась со сковородкой.
– Это, – говорю, – не кастрюля. Это сковородка.
– А кастрюля – это что?
– Ну, она такая глубокая. В неё можно налить воду.
– Сюда тоже можно налить воду!
– Адель, в кастрюле варят, например, макароны. А в сковородку тебе неудобно будет макароны сыпать.
– Почему? Очень даже удобно.
– Но им трудно будет вариться, здесь мало воды поместится.
– Ну и что?
– Адель! Тащи кастрюлю!
Адель надулась, снова ушла греметь посудой, вернулась с маленькой кастрюлькой.
– Такую? – спрашивает.
– Побольше, – отвечаю.
– Мама! – говорит обиженно. – Почему ты ко мне всё время придираешься?!
– Я не придираюсь! Просто сковородка не подходит! И эта кастрюлька тоже не подходит, она слишком маленькая.
Адель притащила самую большую кастрюлю.
– Такая подходит? – спрашивает сердито.
– Давай такую, – говорю.
Адель пошла наливать воду. Пришла показать, сколько налила. Налила совсем чуть-чуть, на донышке.
– Хотя бы до середины, – говорю, – налей.
– Аааааааа! – кричит. – Тебе всё не так! Всё!
Снова ушла за водой, снова вернулась показать.
– Ладно, – говорю. – Ставь!
– Я молодец?! – кричит Адель из кухни. – Я тебе помогаю?
– Безусловно! – отвечаю я.
– Может, туда чего-нибудь насыпать?!
– Не надо ничего сыпать!
– Можно я туда насыплю макароны?
– Нет!
– Почему?!
– Их по-другому готовят!
– Но ты же сама сказала, что их готовят в кастрюле!
У меня закончились силы на ор, и я промолчала.
Адель прибежала ко мне снова, за объяснениями.
– Спасибо тебе, – говорю, – большое. За кастрюлю. Но макароны варят в горячей воде, а эта холодная.
– Она не холодная! – сказала Адель. – Я тёплую набрала воду.
– Она недостаточно горячая, – говорю. – Должна кипеть.
Адель посмотрела на меня со скептическим недоумением – как на склочного человека, который постоянно придумывает всё новые безумные правила. Решила, что вести со мной переговоры бесполезно. И исчезла, во что-то они там с младшими играли.
Я не торопясь допила свой чай. Вот, думаю, как раз вода закипит…
Прихожу на кухню. Кастрюля честно стоит на плите. Но вода не кипит. Потому что газ Адель не включила.
И впрямь: я же не сказала ей, что надо включить газ. Я только про поставить на плиту сказала.
И даже хорошо, что не сказала, так-то! А то газ бы она включила, а огонь не зажгла.
Но если сказать, что надо зажечь огонь, то даже страшно представить, чем это может обернуться. Уж как зажжёт! Так потом и не потушишь.
Детская помощь – это настоящий триллер.
