(осторожно, в статье упоминаются клиника Шарите, Рокфеллеры, Pfizer, британские учёные и русский след)
1928 год, Случайное открытие. Шотландский микробиолог Александр Флеминг уезжает в отпуск, оставив на столе в лаборатории кучу немытых пластин с колониями бактерий.
Возвращается через месяц, замечает, что на одной из пластин завелась плесень и при этом уничтожила колонию стафилококков (которых обычно ничего не берёт).
Флеминг показал это стекло помощнику, тот сказал: «Сэр, похоже на тот раз, когда вы случайно чихнули на пластину и открыли лизоцим. Может и тут что-то стоящее?».
Флеминг стал разводить и исследовать эту плесень — антибактериальные свойства подтверждались. В следующем году он выпустил статью, где описал открытие. Действующее вещество назвал пенициллином, в честь пеницилловых грибков.
Однако была проблема: чистый пенициллин он выделить не сумел. А то жалкое количество, что смог получить — не удавалось сохранить.
Т.е. не с чем было провести клинические испытания и выяснить, можно ли лечить людей.
По этой причине открытие прошло незамеченным для медицинских кругов.
Тем не менее, в последующие годы он продолжал выращивать плесень.
1939 год, опыты на мышах и людях. Статью Флеминга прочитал Говард Флори, фармаколог из Австралии, работавший в то время в Оксфорде. Он подумал, что направление перспективно. Выбил грант от фонда Рокфеллеров и собрал команду учёных.
В их числе был Эрнст Чейн, еврейский эмигрант из Берлина, бывший сотрудник клиники Шарите. Сбежал из Германии от нацистов, но не смог спасти семью — мать и сестра погибли в концлагере.
Команда заново пересмотрела результаты Флеминга. Вместе они смогли выделить чистый пенициллин и провели тестирование на заражённых мышах — результаты оказались блестящие.
Первым пациентом-человеком стал английский полицейский, который умирал от стафилококковой инфекции (неудачно поцарапал лицо кустом роз). Ему сделали инъекцию, стал поправляться — но запасы пенициллина кончились до того, как он выздоровел. Пациент умер.
Промышленной технологии производства пенициллина нет, как лечить людей? С этого момента команда решила, что имеющийся пенициллин будут тратить только на детей — им доза требуется меньше.
Результаты были отличные, препарат спасал жизни.
Итоги клинических испытаний были опубликованы — пользуйся, кто хочет. Проблема была в промышленном производстве препарата.
1941 год, помощь Рокфеллеров.
В Оксфорде учёные научились производить пенициллин в год по чайной ложке. А нужны были миллионы доз!
Однако британские фармкомпании не горели желанием помогать и развивать производство с нуля.
Из фонда Рокфеллеров (который до этого спонсировали команду) написали: «Приезжайте в Америку, что-нибудь придумаем». Правительство США разослало предложение крупнейшим фармкомпаниям, пообещало инвестиции и крупные заказы в будущем.
Группа учёных обосновалась в Пеории, штат Иллинойс. Здесь была сельскохозяйственная лаборатория, специализирующаяся на грибах. И дело пошло на лад! Плесень стали выращивать в огромных чанах. В качестве питания грибам зашла лактоза. А ещё пригодился кукурузный экстракт (отходы от производства крахмала, раньше их просто сливали в речку).
Активнее всех в работу включилась известная вам компания Pfizer. Во-первых, у них были мощности для производства лимонной кислоты — огромные чаны. Кислота подешевела, мощности простаивали. Во-вторых, они быстрее всех поверили в перспективу препарата.
1943 год, новый штамм плесени. Узким местом оставались сами пеницилловые грибки. Это всё ещё были потомки той плесени, что залетела в окно Флеминга в Лондоне в 1928 году.
Но они давали мало чистого пенициллина. Вот бы вывести более урожайный сорт!
Уже два года лаборатория в Пеории рассылала заказы по всем контактам: привозите из командировок плесневелые фрукты и образцы почвы. Так учёные пополняли коллекцию плесени со всего мира, каждый штамм тестировался на содержание пенициллина.
Успеха добилась сотрудница лаборатории Мэри Хант. Она договорилась с владельцем фруктовой лавки, что будет забирать испорченные фрукты. А ещё ходила по городу и чуть ли не проверяла все помойки. Соседи прозвали странную девушку «плесневая Мэри».
И вот однажды Мэри принесла в лабораторию дыню, слегка тронутую грибком. Плесень срезали и отправили на испытания, а дыню съели.
Оказалось, что этот штамм грибов давал выход пенициллина больше, чем любой другой до этого. Потом его облучали рентгеном и УФ-лучами и вывели ещё более урожайный сорт — в итоге выход пенициллина стал в 30 раз больше, чем у плесени Флеминга. Да здравствуют мутанты и ГМО!
Уже в 1943 году пенициллин применяли на фронте в Сицилии. А к высадке в Нормандии все медслужбы союзников были обеспечены антибиотиком (имелся запас в 2 миллиона доз).
Влияние на санитарные потери было благоприятным — смертность от гангрены упала до нуля, снизилось число ампутаций. Для сравнения — у немцев смертность среди раненых оставалась на уровне 1914 года.
А что в СССР?
Советские учёные прочитали публикацию оксфордской группы про пенициллин. И решили — надо делать.
И пока Мэри Хант таскала образцы фруктов в Иллинойсе, в Москве коллектив под руководством Зинаиды Ермольевой также пытался найти идеальный штамм плесени. Вместо фруктов использовали картофельные очистки, которые раскладывали в подвалах (хорошо подошли комнаты бомбоубежищ).
Создание советского пенициллина требует отдельной заметки. Если американская история это романтическая производственная сказка с хэппи-эндом, то в советской версии есть сложные перипетии, превозмогания, а потом конечно Сталинская премия.
Вкратце: у СССР появился свой пенициллин — Крустозин, но в годы войны успели произвести только 100 тысяч доз. Плюс 460 тысяч доз купили у американцев, не по лендлизу, а за живые доллары. Первое массовое применение на фронте — ноябрь 1944 года, Прибалтийская операция. Результаты радовали.
Эх, этот бы пенициллин, да пораньше!
Но и так вышло неплохо, получше, чем у немцев.
А что у немцев с антибиотиками? Немцы также попробовали в пенициллин, но не смогли (а нечего было кадрами разбрасываться!)
Те же проблемы с выделением чистого пенициллина и с промышленным производством.
Из антибиотиков на фронте у них был только белый стрептоцид, но он токсичнее пенициллина в 400 раз.
*****
Забавный случай: в 1944 у одного усатого фюрера в кабинете взорвалась бомба. Осколки дубового стола впились в тело и оставили множество ранок. Это было опасно (помните английского полицейского с царапинами?)
Нужно было колоть антибиотик, но чистого немецкого пенициллина у врачей не было. Добыли несколько доз американского и вкололи Гитлеру.
*****
В целом смертность от ран у немцев была выше, чем у союзников и СССР. Не буду валить всё на пенициллин, тут ещё виновата общая обстановка на фронтах и организация медицинской помощи в вермахте.
Результат такой: у немцев на фронт после ранения возвращались 50% солдат, у Красной Армии — 76,9% (во второй половине войны 86%).
Нобелевка и русский след.
В 1945 году Нобелевскую премию по медицине вручили упомянутым учёным: Флемингу, Флори и Чейну. Спасибо им от всего человечества!
При чём здесь русский след? Я мог бы написать, что настоящее имя Чейна — Эрнст Борис Хаин. Он родился в Берлине, но его отец был химиком из Могилёва, эмигрантом из РИ. Сам Эрнст Чейн разговаривал по-русски, когда приезжал в СССР.
Но не будем приписывать чужие заслуги — у нас на это ещё меньше прав, чем у немцев.
Интересна личность Мэри Хант из Пеории, штат Иллинойс. Рассказ о «плесневой Мэри» смахивает на журналистскую утку. Была ли в реальности такая женщина?
Недавно журналист из Пеории сделал запрос в лабораторию (та до сих пор работает) и выяснил — да, была такая сотрудница.
Мэри Хант родилась в 1910 году под именем Мария Гнатушко. В возрасте 3 лет эмигрировала с родителями в Америку. В годы войны работала ассистентом в лаборатории: готовила образцы, изолировала штаммы. Её заслуги были упомянуты в публикации 1944 года, которую пенициллиновая команда подготовила по итогам работы.
Всю жизнь проработала медсестрой, умерла в Аризоне в 1991 году.
Выводы для учёных, военных врачей и простых лаборантов.
Где бы вы ни оказались во время войны — любой труд почётен и важен.
Неважных ролей в той войне не было. Флори и Чейн хотели поисследовать плесень, а спасли миллионы жизней.
Ну а мы с тех пор обладаем беспрецедентной роскошью — людям теперь необязательно умирать от простой царапины.
Берегите себя и своевременно обращайтесь за медицинской помощью!
Автор - Юрий Деточкин
Коллективный исторический паблик авторов - https://vk.com/catx2
