В Международный день чая (хоть праздник и неофициальный) татарам просто необходимо поговорить про чай. Ведь это наше всё. Если русские ищут ответ на извечный вопрос "что делать?", а у остальных народов, наверно, есть собственные горячие темы, то татары обычно спрашивают: "Чәй эчәбезме?" Это переводится как "Будем пить чай?" На что обязательно следует утвердительный ответ (так требует татарский этикет), а за чаем обычно разрешаются и все трудные вопросы.
В Казани жил известный востоковед Николай Катанов (хакас по происхождению). Он много занимался татарским фольклором, и зафиксировал в XIX веке одно татарское стихотворение про чай. А потом перевел на русский язык и и опубликовал в журнале "Деятель" в 1897 году. Там есть потрясающие строки:
"В нашей земле ничто не сравнится с чаем, не сравнится с ним и никакое лекарство". "Если будут пить его голодные, знай, все будут сыты". "Если кто-нибудь простудится в зимний день, пусть он попьет чаю из самовара". "Звуки самовара услаждают сердце, ибо они напоминают голос поющей птицы". "Нужно, чтобы подле тебя сидел и смотрел на тебя приятель".
Знали татары ХIХ века и о том, что настоящий чай "прогоняет сон". А если добавить лимон к нему, что "достоинства чая увеличится еще больше". Авторы народного творения, опубликованного Н.Катановым, молили Всевышнего о том, что бы он наделял их деньгами, чтобы купить... чай (!). Отмечалось и то, что для чая нужен "настоящий мед, который нужно класть в блюдечко серебряной ложкой". Если соблюсти все эти условия, то "будешь радостен и доволен, все печали рассеются". Вот такая татарская народная лирика о чае.
Был потрясен масштабами татарского чаепития и гостеприимства и Карл Фукс, побывавший в гостях в богатых домах Казани. Немецкий профессор местного университета приходил в себя несколько дней, его организм не был готов к таким самоварным нагрузкам.
Чайный бизнес, ворвавшийся в российский рынок в XVIII столетии, помог целому ряду татарских семейств Казани стать богатейшими людьми своего времени. Например, одним из "чайных королей" уже XIX века был Ахметзян Сайдашев. А начинал татарский крестьянин из Лаишевского уезда с мелочной торговли на Сенном базаре, притягательная сила чая привела его к финансовому благополучию.
Чаем в Казани из татарских купцов торговали еще Юнусовы, Казаковы, Утямышевы, Ибрагимовы и другие. В уфимском Гостином дворе солидную торговлю чаем и сахаром вели приказчики татарского купца Абдулатифа Хакимова (строителя красивейшей двухминаретной Хакимовской мечети рядом с этой торговой площадью).
Чай и сахар, действительно были рядом. Татары предпочитали не только крепкий, но и очень сладкий чай. Об этом говорят даже архивные документы. Например, в январе 1906 года в номерах «Булгар» татарская общественность чаепитием отметила открытие Мусульманской библиотеки – филиала городской читальни. Сохранился даже счет, выписанный организатору библиотеки Ахметхади Максуди. Официанты гостиницы принесли его гостям 39 стаканов чая и 200 (!) кусков сахара.
Чай из самовара татары пили и в городских домах, и в маленьких деревнях в самых разных уголках Российской империи. В этой связи, приведу очень поэтичные воспоминания татарского писателя Амирхана Еники о его детстве (он был родом из д. Верхние Каргалы Белебеевского уезда - совр. Благоварский район Башкортостана), о чаепитии в доме деда - картатая (так называют дедушку татары в тех краях).
"А еще засела в памяти такая подробность: когда на стол ставили кипящий самовар, он бросал в его трубу на горящие угли кусочек лимонной кожуры, после чего на весь дом распространялся удивительный аромат. Этот запах я помню и теперь, вот только странно: откуда же в те времена лимоны в ауле? Видно, покупали на базаре в Буздяке или Даулякане".
Конечно, в отличие от гостей Ахметхади Максуди, я бы остерегалась от чая с 200 кусками сахара. Но чай с медом и лимоном, или же чай с молоком никогда не будут лишними. Чәйләрегез тәмле булсын!
