Михаил Тимофеевич, крёстный Андрея, все же ещё раз зашёл к директору школы:
- Это что ж выходит, Таисия Фёдоровна?.. При живой-здоровой матери – пацана в детдом? Ладно, – я не родственник ему… Как там вы сказали?.. Крёстный – это по-церковному… да по душе. Но мать-то ему родная! Мы тут с Анютой… с Анной Максимовной, женой моей, посоветовались. Может, я отвезу Андрея к матери? В детдоме – сироты… да брошенные ребятишки.
Таисия Фёдоровна молча подняла глаза на проходчика Бирюкова.
Михаил Тимофеевич понял... Заторопился:
- Ну, да… Мать… Ольга, – она вроде и бросила мальчишку… Но Андрей с отцом жил! А теперь – в детдом?
-Мы Андрея не в детдом отправляем, – уточнила Таисия Фёдоровна. – Мы оформляем его в школу-интернат – как раз потому, что у него есть мать. Воспитанием сына она не занимается, но – родительских прав Ольга Васильевна не лишена. Возможно, у неё временные жизненные трудности… а потом она заберёт сына к себе.
Бирюков покачал головой…
- Я тоже так думаю, – вздохнула Таисия Фёдоровна. – Но – не положено это: чтоб мальчишка жил один… или у чужих. А с тёткой у него не заладилось. Выход один: школа-интернат.
А разговор с крестником не получился.
Михаил Тимофеевич обнял Андрея за плечи:
- Может, вещички соберём, и – в Киев, к матери?..
Анюта быстро и незаметно вытерла слёзы, поддержала мужа:
- Крёстный правильно говорит, Андрюша!.. Увидишь: мама обрадуется… Уезжала она – ты совсем маленьким был. А за эти годы так вырос! И на отца похож… Уж такой Алексеевич!..
Анна Максимовна осеклась…
У Ольги – другой муж, и вряд ли для неё так важно, что Андрюшка на отца похож…
Повторила с надеждой:
-Обрадуется, увидишь! Как же не радоваться: такой сын вырос!
Андрей вскинул глаза:
- Нет.
-Почему же, Андрюша? Привыкнешь…
По-мальчишески просто Андрей объяснил:
- Она уехала от нас с батей. Мы ждали её… а она не вернулась. У неё другая семья. Я лучше в интернате доучусь, а после восьмого в горный техникум поступлю.
В интернат Андрей уезжал с Таисией Фёдоровной.
А у 7-го Б – урок литературы.
Мальчишки и девчонки стояли у классного окна, махали Андрюхе руками.
Тамара Юрьевна надрывалась:
- 7-й Б!.. Немедленно – по местам! У нас урок! По местам – немедленно!.. Нуу… – я вам устрою проводы!
Ребята – будто не слышали…
Только Маринка Нефёдова осталась за партой. Прикрыла уши ладонями, – делала вид, что повторяет стихотворение… Хотя оно было вызубрено дома, вчера вечером.
А Славка Дрёмов выбежал из класса.
Спустился в школьный двор.
Вообще-то, урок… Только Славик сейчас ничуть не боялся директора школы.
Впрочем, строгая Таисия Фёдоровна сделала вид, что ничего особенного не происходит…
Славик пожал Андрюхину руку:
- Ну, и что… – да, Андрюха?.. Ну, и что, – что ты в интернате будешь учиться! Мы всё равно друзья – навсегда, на всю жизнь! Да, Андрюха?
- Друзья, Славка, – кивнул Андрей. – На всю жизнь.
-Ты это, Андрюха… Ты приезжай к нам. Мать и батя сказали, чтоб ты приезжал, – как домой.
Таисия Фёдоровна отвернулась.
Сама удивилась: при её-то строгости – откуда слезам взяться…
… А Ольга всё же приехала в Светлореченск.
Сестра написала: не будь дурой. Мальчишке, как сыну погибшего шахтёра, пенсия положена. А оформлять на кого?.. Получается, – только на тебя. Дурёхой-то не будь, – приезжай.
А встретила Ольгу насмешкой:
- Догадываюсь, и Аркаша рад – неожиданным деньгам-то?.. Каждый месяц, считай, с неба будут падать, – только руки подставляй…
Ольга вспылила:
- Смешно тебе?! Ты просто не знаешь!.. Киев – это тебе не Светлореченск!.. А у нас с Аркадием две дочери! Думаешь, как у вас в Светлореченске – абы как обойтись можно! А Андрей в интернате – на всём готовом!
-Хоть проведаешь-то мальчишку?
-Как же ты назойлива, Катя, – со своими расспросами да наставлениями!.. Хоть бы подумала: с оформлением пенсии – столько хлопот! А Аркадий один с дочками остался! Вот мне до интерната!
-Ты всё ж зайди к сыну, – посоветовала Катерина. – А то бабы светлореченские плевать тебе вслед будут.
В тёмно-серых Андрюхиных глазах мелькнуло удивление… Собрался сказать матери, что не поедет в Киев… А она поспешно заговорила сама:
-Ты уже большой! Совсем взрослый! И у тебя здесь всё есть. Думаешь, с неродным отцом тебе легко будет!
Андрей перебил мать:
- У меня отец один. Родной.
Ольга растерялась: как же он всё-таки вырос…
- Если тебе понадобятся деньги, – я тёте Кате пришлю. Мне пора: через час поезд.
Мама ещё что-то говорила… – кажется, про учёбу: чтоб Андрей учился хорошо…
А у Андрея – будто ком в горле… И дышать тяжело стало.
Вдруг вспомнил, как в Крым ездили… И в Мариуполь, на Азов. Как хорошо было: батя, мама… он, Андрюшка…
Свёл брови. И нечего ресницам влажнеть: не маленький…
Мать достала из сумочки шоколадку.
Ладно, Таньке Уваровой отдам, – решил Андрей.
Танька в третьем классе учится. Андрюха уже заметил: плачет она часто… домой хочет.
А деньги, конечно, понадобились…
На летние каникулы ребята из интерната уезжали в спортивный лагерь.
Хорошо, – крёстный приехал проведать. Ему Андрюха и сказал, что нужна новая спортивная форма… ещё – футболки и брюки.
Михаил Тимофеевич зашёл к Сошниковым. Катерина пообещала позвонить сестре…
Но – то ли Ольге неведомо, сколько стоит спортивная форма на рослого мальчишку… то ли Катерине показалось, что деньги, в кои веки присланные сестрой, следует потратить на что-то более важное… – да хоть на летние платья Иришке и Леночке! – только тех денег, что Катя нехотя отдала Михаилу Тимофеевичу, на спортивный костюм точно не хватит.
Сердюков усмехнулся: разве что – на мороженое мальчишке…
Сами с Анютой купили всё, что надо в спортивный лагерь.
… Летом Маринка Нефёдова заметила на Галкиных пальцах колечки-«недельки». В пренебрежительной усмешке скривила губ:
- Дешёвка. Я бы ни за что такие не надела…
И вдруг припомнила…
Андрей Гордеев собирался подарить ей такие «недельки» на день рождения…
Марина не взяла Андрюхин подарок: не хватало ей «неделек» из киоска!..
Это… – что ж выходит?
Андрей потом подарил их Галке Еремеевой?..
Нет… – конечно, мама права: дружить с мальчишкой из интерната не стоит… Есть другие – например, Стасик Бояринов, сын Дианы Александровны, маминой подружки…
Только…
Только Андрей – самый красивый… Самый сильный и смелый… самый лучший из всех мальчишек. Маме и отцу не надо знать об этом… но Маринка часто вспоминает Андрея – как он пролески ей дарил… а девчонки в классе завидовали…
Стасик Бояринов и не знает, где такие пролески растут.
А Андрей ездил за ними в Мельникову балку, за город, – на старом отцовском мотоцикле. И мотоцикл Андрей сам отремонтировал: отец ещё мальчишкой, до службы в армии, ездил на нём…
А у Галки глаза счастливые.
Маринке очень захотелось уколоть Галку.
Она рассмеялась, кивнула на колечки:
- Это тебе… случайно, не Гордеев подарил?
Так и есть!..
Галка чуть заметно покраснела:
- Тебе какое дело!
- Ну, и дура ты, Еремеева, – с деланным сочувствием вздохнула Марина. – Да он эти колечки мне на день рождения дарил… Только я не взяла: я не ношу такие. А он, значит… – ну, чтоб не выбросить! – тебе отдал. А ты, Галь, решила, что Гордеев в тебя влюбился?.. Дура ты, Еремеева. Он ещё в третьем классе мне в любви признался.
Хоть и горькой была обида девчоночья... - Галя справилась. Улыбнулась:
- В третьем классе, говоришь… Это серьёзно. Только сейчас мы в восьмой перешли. А ты, Марин, всё третий класс вспоминаешь?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Навигация по каналу «Полевые цветы»