Мы с Катей смеемся, вспоминая тот злополучный торт, и слёзы градом катятся по моим щекам. Впервые за долгие недели я смеюсь не истерично, не горько, а по-настоящему, до боли в животе. И это чувство как глоток свежего воздуха после долгого удушья.
И вдруг Катя замолкает. Её смех обрывается на полуслове. Она замирает, уставившись на меня с такими круглыми, широко раскрытыми глазами, словно она только что разгадала главную тайну мироздания. Затем она с силой бьёт ладонью по столу, так что наши чашки подпрыгивают с жалким звоном.
— Слушай! — её голос звучит оглушительно громко в уютном зале кафе. — А ведь это судьба! Это же знак!
Я моргаю, пытаясь понять, о чём она говорит.
— Что? Знак?
— Именно! — она размахивает руками, словно пытаясь поймать невидимые нити судьбы. — Твой развод! Твоя пекарня!
— Кондитерская, — исправляю ее, — но…
— Не важно! Всё это не просто так! Слушай, у нас же сегодня в конгресс-холле как раз выставка малого бизнеса! Пошли! Прямо сейчас!
Я отшатываюсь, как от ушата ледяной воды.
— Кать, ты с ума сошла? Меня туда не пустят. Там же регистрироваться надо заранее. Тем более это для участников, для предпринимателей. Причем тут я? У меня еще бизнес-плана то нет толком. Что я там буду делать?
— Пустяки! — она машет рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. — Мой Саша там один из своих проектов представляет. Правда, он там... на другом уровне, — она загадочно подмигивает. — Но я договорюсь! Он проведёт нас как гостей. Ты придешь, посмотришь, может, полезные контакты заведёшь, идеи почерпнёшь!
Она смотрит на меня с таким горящим, полным энтузиазма взглядом, что мне становится не по себе.
— Но... Кать, я даже не знаю, что там делать. И... я не готова.
— Никто никогда не бывает готов! — парирует она. — Но, Свет, — её голос становится чуть серьёзнее, — я проведу тебя туда, но больше ничем не смогу тебе помочь. Дальше сама. Если мой Саша узнает, что я хоть что-то понимаю в его бизнесе, то он до ужаса расстроится. Ему нравится, что я... воздушная. Он будет ходить и дуться, как мальчишка.
Я смотрю на неё и понимаю, что это её цена за лёгкую жизнь. И она её устраивает. Она всегда любила играть в эту игру. Всегда любила быть красивой, беззаботной спутницей сильного мужчины. И я не осуждаю.
После ещё десяти минут уговоров, в течение которых Катя успела назвать меня “трусихой”, “занудой” и пообещать, что я буду жалеть об упущенной возможности всю жизнь, я, наконец, сдаюсь. Со вздохом, но соглашаюсь.
— Ура! — она вскакивает и буквально тащит меня за руку из кафе, бросив на стол деньги за наш заказ.
Конгресс-холл оглушает меня с порога. Яркий свет, гул голосов, море людей в деловых костюмах. Я чувствую себя затерявшейся, чужой. Моё простенькое платье кажется тут неуместным.
У входа нас встречает её Саша. Высокий, статный, с идеальной осанкой и дорогими часами на запястье. И Катя... Катя прямо на глазах преображается. Её поза становится более мягкой, взгляд наивным и восторженным, голос на тон выше.
— Сашенька, это моя лучшая подруга Света! Я тебе про нее говорила. Помнишь? — говорит она, томно взмахивая ресницами. — Я её уговорила зайти посмотреть на всю эту вашу скучнейшую возню!
Саша улыбается ей снисходительной, тёплой улыбкой. Он берёт её за руку, и я вижу, как горят его глаза. Он смотрит на неё с обожанием, с той самой нежностью, которую я когда-то видела в глазах Сергея. Только, в отличие от Сергея, его взгляд кажется искренним. Он любит её именно такой. Весёлой, легкомысленной, своей “забавной кошечкой”. И это зрелище вызывает у меня странную смесь умиления и грусти.
— Не смотри на меня так, — шепчет мне Катя, пока Саша на пару секунд отворачивается. — Ему не надо знать, что я могу сама собрать сервер с закрытыми глазами. А то интерес пропадёт.
Я просто качаю головой с улыбкой. Нет, она не изменилась.
— Припоминаю, — отвечает он, сканируя меня своим тяжелым взглядом.
— Сашенька, ты же проведешь нас? Дальше Света сама. С тебя просто проход.
— Конечно, — его губы расплываются в улыбке.
Он подходит к охране, что-то говорит и уже буквально через минуту нас любезно пропускают внутрь. Катя подмигивает мне, подходит чуть ближе, обнимает и тихо шепчет на ухо:
— Прости. Дальше сама. Если что-то понадобится, то звони мне, ладно?
— Спасибо, — я чувствую, как мой голос внезапно срывается.
Вскоре Катю с Александром замечают какие-то их знакомые, и она, послав мне воздушный поцелуй, растворяется в толпе, пообещав вернуться. Я остаюсь одна. Ощущение потерянности накрывает с новой силой. Я не знаю, куда идти. Все эти стенды с высокими технологиями, финансовыми услугами, сложным оборудованием. Всё это не моё.
Я блуждаю среди безжизненных стендов, пока мой нос не улавливает знакомый, родной запах. Сладкая ваниль. Я, как лунатик, иду на этот запах, словно он мой спасательный круг в этом чужом море.
На небольшом, скромно оформленном стенде молодая девушка с озабоченным лицом раздаёт маленькие кусочки бисквитного рулета. Я беру один, пробую. Вкусно. Качественно. Но... пресно. Без “изюминки”.
Девушка что-то оживлённо рассказывает посетителю о кондитерской в которой она работает, но я почти не слышу. Я анализирую вкус. И мне не хватает кислотности, яркости.
— Вы знаете, — говорю я вдруг, перебивая её, и мой голос звучит увереннее, чем я себя чувствую. — Вам стоит добавить в крем немного цедры лимона. Буквально на кончике ножа. Тогда вкус раскроется по-другому, и появится свежесть.
Вместо ответа лицо девушки резко меняется. Вся её приветливость куда-то испаряется. Её взгляд становится напряжённым, он скользит куда-то за мою спину, словно она ищет поддержки или, наоборот, боится чьей-то реакции.
— Вы так считаете? — раздаётся прямо у меня за спиной низкий, грубый мужской голос.
Я оборачиваюсь. Передо мной стоит мужчина лет семидесяти, в идеально сидящем дорогом костюме. Его виски давно покрыты сединой, но выглядит он довольно презентабельно.
Его поза выражает скорее деловую уверенность, чем кулинарный азарт. Взгляд, внимательный и оценивающий, скользит по мне, затем переходит на девушку за стендом, которая заметно нервничает, опуская глаза.
— Простите за вмешательство, — говорю я, чувствуя, как кровь приливает к щекам, но заставляя свой голос звучать ровно. — Я просто высказала своё профессиональное мнение, основываясь на вкусовом профиле десерта.
— И оно весьма интересное, — мужчина делает шаг вперед, его взгляд теперь полностью на мне. Он не улыбается, но в его глазах читается живой, неподдельный интерес. — Цедра лимона, говорите? Не слишком ли агрессивно и резко для нежного ванильного бисквита? Есть риск перебить основную ноту, а не дополнить её.
Вопрос задан не с вызовом, а с искренним профессиональным любопытством. Я чувствую, как внутри что-то переключается. Это уже не проявление эмоций или защита своего мнения, это рабочий диалог. Моя территория.
— Всё зависит от трех факторов: качества цедры, дозировки и метода внесения, — отвечаю я, и голос сам по себе обретает уверенность. — Если использовать только верхний, желтый слой кожуры. И натереть цедру на самой мелкой тёрке, то мы получим чистый, яркий аромат, лишенный горечи. Что касается дозировки... здесь нужна точность, буквально на кончике ножа, чтобы это была именно нота, намек, а не основной аккорд. И вносить ее следует в самом конце взбивания крема, на самой низкой скорости миксера, чтобы равномерно распределить ее. В этом случае вы получите не кислоту и горечь, а легкую цитрусовую свежесть, которая подчеркнет ваниль, добавит сложности и глубины, но не перебьет вкус бисквита.
Мужчина медленно кивает, его губы трогает чуть заметная, одобрительная улыбка. Он явно оценил не только саму идею, но и точность формулировок.
— Вы кондитер? — переспрашивает он, хотя, кажется, уже всё понял. — Где работали? Давно в профессии?
— Более десяти лет. Начинала с базовых позиций, в последние годы перешла на более сложные заказы.
— Я так понимаю, работаете вы…
— Я уже уволилась.
— И почему же решили уйти? Зарплата? Коллектив? И, если не секрет, что вы делаете на этой выставке? Ищете новое место работы или присматриваетесь к оборудованию?
Я делаю глубокий вдох, понимая, что сейчас нужна предельная честность. Врать такому человеку бессмысленно и даже глупо.
— Уволилась по личным обстоятельствам. Я планирую открыть свое дело. Небольшую, камерную кондитерскую. Сейчас нахожусь в стадии активного изучения рынка, поиска ниши и, откровенно говоря, оценки собственных возможностей. На выставку попала случайно, благодаря настойчивости подруги, но, — я оглядываюсь вокруг, — считаю, что не зря.
Его брови чуть приподнимаются. Взгляд становится ещё более заинтересованным.
— Собственное дело... Смелое решение, особенно в нынешних условиях. Уже есть понимание по формату, целевой аудитории, локации?
И вот мы погружаемся в обсуждение. Я не сыплю цифрами, но чётко и структурно излагаю свою концепцию.
— Я вижу её как камерное, уютное пространство, возможно, на пятнадцать-двадцать посадочных мест. Упор будет сделан на авторскую выпечку, где каждый десерт имеет свой характер. За основу возьму сезонные продукты высочайшего качества, минимальная обработка, чтобы сохранить натуральный вкус. Я не хочу конвейера. Я хочу, чтобы ко мне приходили за историей, за эмоциями, за тем самым “десертом мечты”. Персонализированный подход, возможность подстроиться под вкус заказчика.
Он слушает, не перебивая, лишь изредка задавая уточняющие вопросы о планируемой себестоимости, о логистике скоропортящихся продуктов, о позиционировании относительно сетевых гигантов и таких же небольших кофеен. Его вопросы показывают не просто поверхностное знакомство с темой, а глубокое, стратегическое понимание.
— Всё это звучит весьма убедительно на концептуальном уровне, — говорит он наконец. — Но, как вы сами понимаете, любое дело держится на трёх китах: идея, исполнение и, что немаловажно, финансы. С финансовой составляющей уже есть ясность? Просчитывали стартовые инвестиции, точку безубыточности?
Тут я невольно мнусь, чувствуя, как моя уверенность немного сдаёт. Цифры в моей голове и на листках бизнес-плана еще слишком разрозненные, приблизительные и, откровенно говоря, пугающие.
— Пока это самый сложный и прорабатываемый мной вопрос, — признаюсь я, стараясь не опускать глаз. — Я нахожусь на стадии сбора данных и предварительных расчётов. Понимаю, что суммы требуются значительные, особенно с учётом аренды в достойном месте и закупки качественного оборудования.
Мужчина смотрит на меня несколько секунд, его взгляд тяжелый, проницательный, будто взвешивающий каждое мое слово, каждую микро-эмоцию на лице.
— Позвольте тогда сделать вам встречное предложение, — говорит он, и его голос вновь обретает деловую тональность. — Меня зовут Виктор Сергеевич. Я являюсь идеологом сети кондитерских “Сладость”. Возможно, вы слышали.
Я киваю, слегка ошеломленная. “Сладость” — это не просто одна из сетей. Это один из лидеров рынка с филиалами по всей стране, известный как качеством, так и грамотным маркетингом.
— В настоящий момент мы запускаем абсолютно новое для нас направление — премиальные городские кафе с уникальным ассортиментом. Мы целенаправленно ищем не просто технологов, а именно талантливых кондитеров с ярко выраженным авторским почерком, способных создавать продукты с “изюминкой”. Ваше замечание по поводу цедры и сам подход к анализу вкуса... это именно то, что нам интересно.
Он делает паузу, давая мне осознать масштаб сказанного.
— Вот мое предложение. Вы получаете от меня техническое задание на разработку небольшой линейки, скажем так, из десяти десертов. Полная творческая свобода в рамках определенного бюджета на сырье. Вы предоставляете мне образцы вместе с картой вкусов и описанием концепции каждого десерта. Если результат, а я имею в виду не только вкус, но и стабильность рецептуры, эстетику и экономическую составляющую, устроит мою команду... тогда мы будем обсуждать дальнейшие варианты сотрудничества. Это может быть контракт на разработку рецептур для новой линии. Или, что мне видится еще более интересным, создание под вашим именем или брендом капсульной коллекции в рамках нашей сети. А если результат сможет превзойти мои ожидания, то есть вероятность и спонсорства с моей стороны. Например ваша личная кондитерская, но в составе моей сети.
Виктор Сергеевич смотрит прямо на меня, и в его глазах я наконец вижу не просто любопытство, а настоящий, деловой интерес.
— Задача сложная, сроки будут жесткими, а ответственность максимальной. Итак, вопрос. Вы готовы к такому вызову? Или... перспектива такой работы и такой ответственности вас пугает?
Сердце колотится где-то в горле, отдаваясь глухим стуком в ушах. Это не просто шанс. Это трамплин. Это возможность не просто выжить, а заявить о себе на самом высоком уровне. Страх есть. Он огромный, леденящий. Но сейчас он роскошь, которую я не могу себе позволить. Потому что за спиной у меня пустота, необходимость начинать все с нуля. А впереди...
Я выпрямляюсь, расправляю плечи и смотрю ему прямо в глаза, стараясь, чтобы в моем взгляде читалась та же уверенность, что и в его.
— Я готова. Озвучьте, пожалуйста, детали технического задания и сроки. Я приступлю к работе сегодня же.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Нам не по пути", Наталья Ван ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 ️ | Часть 9 | Часть 10 ️| Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15 ️| Часть 16 | Часть 17 | Часть 18 | Часть 19
Часть 20 - продолжение