Я стою как вкопанная и смотрю на Юлю. Внутри всё закипает, но снаружи нет ни единого признака того, что я чувствую. Я не дам ей увидеть, как она меня добивает. Не покажу, что прямо сейчас она ходит по очень тонкому льду моего спокойствия. Она буквально балансирует на грани. На очень тонкой грани.
— Интересно, а за чей счёт банкет? Кто оплачивает этот торт? — спрашиваю я, и мой голос звучит на удивление спокойно. — Не за счёт ли моего мужа? Или, может, за мой? Всё-таки сумма за заказ была приличная. Да и бюджет у нас пока с ним еще общий. Все же мы в браке, — последнее выделяю намеренно. Указывая на ее место.
Юля фыркает, делая пренебрежительное лицо.
— Не ваше дело, Светлана. Я внесла предоплату. Лично. И не важно, какими деньгами. А теперь, как клиент вашей забегаловки, я имею полное право на качественную работу. А это…, — она делает широкий жест в сторону торта, — это безобразие. Цветы кривые. Вы разве не видите, какой излом на лепестках. Он неестественный. Ему не хватает тени. Да и глазурь потекла. Вот здесь, — она намеренно тыкает пальцем в торт, оставляя на идеальной глазури свой мерзкий отпечаток. — Ой, как неловко, — наигранно слетает с ее губ. — Знаете, Анна Викторовна. Я считаю, что сумма, которую вы запросили за это безобразие, слишком велика. Вы посмотрите на это уродство. Еще и этот узор... он вообще не соответствует эскизу! Я просила сделать его иначе.
Анна Викторовна бледнеет. Начинает суетиться.
— Юлия, вы, наверное, просто не разглядели! Торт полностью совпадает с вашим эскизом. Вот, взгляните, — она вытаскивает из кармана телефон.
Открывает фотографию ее эскиза. Увеличивает, разворачивает. Говорит о каждой детали, которая полностью соответствует заказу, но Юля лишь морщится.
— Это очень сложный заказ, — резюмирует начальница. — Светлана работала двое суток практически без сна! Это же ручная работа, здесь возможны небольшие погрешности...
— Погрешности? — перебивает Юля, и её голос становится злее. — Это не погрешности, это халтура! Видно, что у мастера недостаточно компетенции для работы над таким заказом. Единственное, что она может делать это выпекать кексы, и те только на корм свиньям! Никакого опыта. Всё сделано ужасно, криво. Ее руки явно растут не из того места! Я не понимаю, как вы вообще доверили столь дорогой заказ этой… этой…. халтурщице!
Я сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Терпи, Света. Терпи. Она этого и хочет. Хочет спровоцировать тебя. Вывести на эмоции, но ты выше этого. Ты справишься.
— Что вы, Юлия? Наша Светлана — лучший специалист. Кроме нее, никто не смог бы выполнить ваш заказ в столь сжатые сроки.
— И вообще, — перебивает ее Юля и переводит взгляд на меня. В её глазах загораются злые огоньки, — даже по ее лицу видно, что она неудачница. Ни мужа удержать не смогла, ни нормально работать. Только и может, что выставлять себя жертвой. Криворукая. Ущербная пекарша с полным отсутствием каких-либо способностей.
Анна Викторовна прикрывает рот рукой. Смотрит на меня с ужасом в глазах.
— Юлия, успокойтесь, пожалуйста. Да, вы безусловно правы в том, что заметили некоторые несостыковки. единственное, что я могу вам предложить — это сделать небольшую скидку.
— Мне? Думаете она мне нужна. Я вообще отказываюсь от этого торта.
— Отказываетесь? А как же оплата… Светлана работала и…
— Это не мои проблемы. Если хотите оплатить работу своего криворукого мастера, то делайте это не за мой счет, — во взгляде Юли читается вызов.
— Но если вы не оплатите полную стоимость, то я не смогу оплатить и работу… Получится, что Светлана работала эти двое суток бесплатно и…
— Анна Викторовна, я заранее прошу прощения, — я перебиваю ее с полным спокойствием.
Их разговор зашел в тупик и я прекрасно понимаю к чему все ведет. Мне не заплатят. Я потратила два дня своей жизни впустую. Ради любовницы мужа. По ее прихоти.
Анна Викторовна пытается что-то вставить, что-то уладить, но её голос лишь жалкий писк на фоне этого цирка. Она знает, что Юля неправа. Знает, какой это был подвиг. Но она не защищает меня. Не пытается отстоять своего сотрудника, который работал не покладая рук. Потому что клиент всегда прав. Для нее это нерушимое табу, но для меня…
Во мне что-то щёлкает. Та самая последняя капля, которая переполняет чашу терпения. Вся усталость, вся боль, вся ярость вырываются наружу одним стремительным движением.
Я не кричу. Не устраиваю истерик. Я просто делаю шаг вперёд, хватаю Юлю за затылок и с размаху втыкаю её лицом прямо в середину трехъярусного торта.
На секунду воцаряется оглушительная тишина, нарушаемая лишь хлюпающим звуком, пока я вожу ее лицом по торту. Потом раздаётся душераздирающий вопль. Юля отскакивает. Она вся в креме, в бисквите и сахарных цветах. Она похожа на разъяренного клоуна.
— Вам все еще не нравится, Юлия? — говорю я всё так же спокойно, вытирая руку о фартук. — Значит, вы еще не распробовали. Вы губки-то оближите. Почувствуйте эту приятную сладость манго и маракуйя. Посмакуйте крем. Достаточно ли сладко для вас? Или помочь вам еще раз продегустировать?
— Ты… ты…, — задыхается она, облизывая губы. — Этот торт…
— Что? Хотите сказать мне, насколько он хорош?
Юля отступает. Ее дыхание становится громким. Рваным. Она фыркает, как разъяренный бык, и крем с ее лица разлетается в разные стороны. Анна Викторовна отходит от шока и тут начинается настоящий ад.
Юля орёт, Анна Викторовна мечется между нами, пытаясь то утешить клиента, то отчитать меня.
— Светлана! Ты сошла с ума! Что за поведение?! — визжит Анна Викторовна. — Ты почему на работу свои личные проблемы принесла? Что ты себе позволяешь?! Как ты посмела?
— Как я посмела? — я поворачиваюсь к ней. Всё. Мне больше нечего терять.
— Это не я их сюда принесла! — мой голос наконец взрывается, гремит под сводами цеха. — Вы что, не видите? Вы понимаете, что она специально это устроила? Она любовница моего мужа! Она намеренно пришла сюда, заказала этот адский торт, чтобы унизить меня! Она не пожалела денег, лишь бы посмотреть, на то, как я буду надрываться, а потом прийти сюда и устроить этот цирк! Она отказалась платить, зная, что в этом случае я не получу с этого заказа ни гроша. И я должна это терпеть? Молчать и улыбаться? Пока вы хлопаете своими глазками и позволяете ей говорить о том, что я не умею работать.
— В первую очередь она клиент! — кричит в ответ Анна Викторовна, трясясь от гнева. — А ты сотрудник! Ты обязана была выполнить свою работу и не устраивать драм!
— А я и выполнила свою работу. Только почему-то вместо благодарности услышала в свой адрес оскорбления. И не только те, которые касаются непосредственно моей работы, но и то, что касается меня лично.
Я смотрю на неё, на её перекошенное злостью лицо. На Юлю, которая всё ещё пытается стереть с лица крем и рыдает от бешенства. И понимаю. Это конец.
— А вообще, знаете что…, — говорю я так тихо, что в этой тишине мой голос звучит зловеще. — Раз вы считаете, что я должна была терпеть её мерзкие оскорбления, лишь бы не потерять “важного клиента”, то, пожалуй, нам пора прощаться.
Я срываю с себя фартук и швыряю его на пол, в лужу растоптанного торта и крема.
— Света, не глупи! — Анна Викторовна пытается сменить гнев на милость, видя, что дело принимает серьезный оборот. — Куда ты уйдёшь? У тебя же развод, тебе деньги нужны!
— Не переживайте, — говорю я, направляясь к выходу. — Найду куда. Мир не вертится вокруг вашей кондитерской. И уж точно не вертится вокруг таких вот “клиентов”.
Я выхожу, не оглядываясь. За спиной остаётся вопящая Юля, суетящаяся начальница и досадное чувство уничтоженного шедевра и растоптанного достоинства.
Но у меня в груди странное, горькое облегчение. Я больше не должна никому ничего доказывать. Ни ей. Ни им. Никому.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Нам не по пути", Наталья Ван ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 ️ | Часть 9 | Часть 10 ️| Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14 | Часть 15 ️
Часть 16 - продолжение