Пятница в квартире Андрея началась с запаха гари. Он стоял на кухне и неподвижно смотрел на тостер. Из него валил черный дым. Андрей выдернул шнур из розетки. Хлеб превратился в угли. Это уже второй испорченный завтрак за неделю.
Тимур сидел за столом в пижаме с футбольным мячом. Один рукав он закатал до локтя, второй болтался. Мальчик махал ногами и ждал. Он не плакал и не капризничал. Тимур бездельничал и думал, когда же папа решит очередную запутанную головоломку. Например, намажет масло на хлеб.
— Мы опаздываем, — заявила Лера.
Она вошла в кухню уже одетая. Строгая блузка, джинсы, волосы собраны в хвост. Она производила впечатление не школьницы, а кризис-менеджера. Лера подошла к тостеру. Она открыла окно, замахала руками. Холодный утренний воздух ворвался в помещение. Тимур рассмеялся.
— Ты что делаешь?
— Выгоняю дым. – улыбнулась сестра. — Я сделаю бутерброды, — сказала она. — Папа, приведи себя в порядок. Агентство прислало кандидатку, она постучится через десять минут. Я готова к собеседованию.
Андрей провел рукой по щеке. Точно. Он же сам попросил Леру заняться этим.
— Ты уверена? — спросил он с сомнением. — Может, я сам? Она все-таки взрослый человек...
— Пап, мы договорились, — резко возразила Лера и намазала Тимуру бутерброд. — Ты нанимаешь персонал в офис, а я ищу человека, кто приготовит нам еду. Иди. Тебе еще Тимура в бассейн везти.
Звонок в дверь раздался ровно в девять. Андрей, уже оделся в деловой костюм, но все еще нервный, открыл дверь. На пороге стояла женщина лет пятидесяти. Изольда Карловна. Серая юбка и жакет, папка с документами под мышкой. Она осмотрела Андрея с ног до головы. Ее взгляд задержался на пятне от зубной пасты на его рубашке.
— Доброе утро, — сухо произнесла она. — Я от агентства.
— Проходите, — Андрей посторонился. — Вас ждут в гостиной.
Изольда Карловна вошла. Она не разулась, а достала из сумки бахилы. Надела их ловким движением, прошагала в гостиную, села на край дивана и подняла глаза на Андрея. Но тут с кресла поднялась Лера.
— Здравствуйте. Расскажите о себе, пожалуйста. — сказала девочка. Сама она снова села в отцовское кресло и открыла блокнот.
Няня удивленно приподняла нарисованную бровь.
— Это шутка? — усмехнулась она.
— Нет, — Андрей прислонился к косяку двери и скрестил руки на груди. Ему вдруг стало интересно. — Моя дочь Валерия проводит собеседование. Я ей полностью доверяю.
Изольда Карловна хмыкнула, и заерзала на диване. Она приняла оскорбленный вид.
— Итак, — начала Лера. Она не глядела на женщину, а делала пометки в блокноте. — Изольда Карловна.
— У меня опыт работы 15 лет! – воскликнула няня. - Рекомендации от семьи нефтяников, это вас не впечатляет?
— Скажите, а что вы будете делать, если Тимур откажется есть суп? – вкрадчиво спросила Лера.
— Заставлю, — отчеканила няня и обратилась к Андрею, а не к Лере. — Режим питания — это основа здоровья. В моих семьях дети не капризничают. Еда — это не развлечение, это топливо.
Лера записала что-то в блокнот.
— Понятно. А если я вернусь из школы злая и захочу помолчать в одиночестве, вы полезете с вопросами или станете читать нотации о неубранной комнате?
— Деточка, — Изольда Карловна снисходительно улыбнулась. — Порядок в комнате — порядок в голове. Я не потерплю бардака. А твою подростковую сумятицу мы направим в полезное русло. Уборка, чтение классики. Никаких гаджетов после восьми.
Лера подняла глаза. Взгляд у нее мамин — пронзительный и немного грустный.
— Вы любите детей, Изольда Карловна? — спросила она тихо.
— Я профессионал, — возмутилась женщина. — Любовь — это для родителей. А я даю дисциплину и результат. Вы, папаша, — она резко повернулась к Андрею, — слишком распустили их. Им нужна твердая рука.
Лера захлопнула блокнот. Звук получился громким.
— Вы нам не подходите, — сказала она спокойно.
Няня побагровела.
— Что?! Да как ты смеешь, малявка... Андрей Сергеевич, вы позволите этому ребенку решать? У меня безупречное резюме!
Андрей покосился на сына. Тимур прятался за шторой и глядел на тетю в бахилах с ужасом. Андрей вспомнил Нину. Нина никогда не говорила про «удобных детей». Она разрешала прыгать на кровати, пекла блины в форме сердечек. От нее веяло энергией. Потом он посмотрел на дочь. Лера сидела с прямой спиной и защищала остатки их домашнего уюта от этой суровой няни.
— Моя дочь озвучила наше решение, — решительно сказал Андрей. — Мы ищем поддержку, а не передвижение по одной доске. До свидания, Изольда Карловна.
Женщина встала. Она сняла бахилы. Это оказалось так неожиданно. Изольда Карловна вылетела из квартиры. Лера выдохнула и снова превратилась из менеджера в уставшего подростка.
— Молодец, пап, — кивнула головой она. — Домработница пахла хлоркой и безысходностью.
— Ты умница, — искренне сказал отец. — Ты отлично держалась. Я бы ее, может, и нанял сдуру, ради порядка.
— Тогда мы бы с Тимуром сбежали к маме пешком, — усмехнулась Лера.
Андрей подошел к окну. Суббота. Завтра суббота, этот день он обещал детям.
— Лер, — сказал он. — Собирайте вещи. Завтра мы отправляемся.
— Куда? — насторожилась дочь.
— В Сосновку. К маме.
Нина сидела на крыльце дома Сергея. Солнце припекало. Она щурилась от яркого света. На коленях лежал планшет с бумагой. Руки почернели от угля. Она рисовала старую кузницу. Сергей рассказывал ей про это здание вчера вечером. Оно сгорело двадцать лет назад. Но Нина помнила его. Она помнила запах каленого железа и звон молота.
Сергей вышел из мастерской. Он вытирал руки ветошью. Подошел к ней. Заглянул через плечо.
— Похоже, — сказал он. — Только труба возвышалась ниже.
— Я исправлю, — Нина потянулась за ластиком.
— Не надо, — он перехватил ее руку. — Так даже лучше. Живее.
Он сел рядом на ступеньку. От него исходило тепло. Нина прислонилась к его плечу. Ей так спокойно, и это пугало ее. Она привыкла к вечной гонке. К тревоге. А здесь время текло иначе. Оно густое и тягучее, как мед.
— У нас заканчиваются продукты, — сказал Сергей. — Надо сходить в магазин.
Нина напряглась. Сельмаг. Там завсегдатаи, Клавдия и все кумушки, а еще тетя Валя. Все они станут смотреть, шептаться, тыкать пальцами.
— Я пойду одна, — вдруг решила она.
Сергей посмотрел на нее с удивлением.
— Зачем тебе это? Я могу сам.
— Нет, — Нина покачала головой. — Какой смысл прятаться? Я здесь живу. Пусть привыкнут, и я тоже.
Она встала, отряхнула джинсы от угольной пыли. Умылась холодной водой из рукомойника, взяла авоську.
Дорога до магазина казалась бесконечной. Пыль летела из-под кед. Соседи в огородах разгибали спины. Они провожали ее взглядами. Кто-то молчал, иные здоровались сквозь зубы. Нина шла прямо и не опускала глаз.
В магазине пахло хлебом и рыбой. Очередь замолчала при ее появлении. Три старушки у прилавка перестали обсуждать цены на сахар. Клавдия стояла у кассы. Она расплачивалась за молоко. Увидела Нину и развернулась всем корпусом. Руки в боки.
— Явилась, — громко сказала Клавдия. — Барыня московская. Что, несладко на печи у гончара? Голод не тетка?
Нина подошла к прилавку. Тетя Валя смотрела на нее с жалостью и любопытством.
— Здравствуйте, тетя Валя, — голос Нины звучал ровно. — Мне буханку черного, десяток яиц и масло.
— Ишь ты, — не унималась Клавдия. — Гордая какая. Мать совсем извела. Алевтина Петровна второй день с давлением лежит. Из-за тебя, бесстыдница. Бросила мужа, детей сиротами оставила. И ходит тут, королевишна.
Внутри у Нины все дрожало. Ей хотелось бросить авоську и убежать. Спрятаться в доме Сергея. Но она вспомнила вчерашний день, теплые руки Сергея.
Нина плавно крутанулась к Клавдии.
— Моя жизнь вас не касается, Клавдия Ивановна, — четко произнесла она. — Следите за своим огородом. Там сорняков больше, чем у меня грехов.
В магазине раздались сдавленные смешки. Клавдия открыла рот. Она хватала воздух, как рыба. Ей никто никогда так не отвечал. Обычно Нина молчала. Или плакала.
— Да как ты смеешь... — начала соседка.
— Смею, — перебила Нина. — Я здесь родилась. Я такая же, как вы. И я разрешила себе счастье. Пусть даже ошибусь, это мое дело.
Она забрала продукты. Расплатилась наличными деньгами, вышла на крыльцо. Она одержала верх не над Клавдией, а над своим страхом.
Субботнее утро выдалось пасмурным. Андрей загружал багажник внедорожника. Он купил много продуктов. Деликатесы, дорогие сыры, колбасы, фрукты, сладости. Он сам не понимал своих мотивов. Хотел показать Нине, что она потеряла?
Тимур и Лера уже сидели в машине. Они были тихими. Тимур прижимал к стеклу нос.
— Пап, а дядя Сергей злой? — спросил он, когда они выехали на трассу.
Андрей сжал руль до боли в пальцах.
— Нет, Тимур. Он не злой. Он совершенно другой.
— Бедный? — уточнил сын.
— У него нет столько денег, сколько у нас, — дипломатично ответила Лера. — Но это не делает его плохим.
Продолжение.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13. Глава 14. Глава 15. Глава 16. Глава 17.