Продолжение. Предыдущую публикацию можно прочесть ЗДЕСЬ
Урбан II в одном из своих посланий, адресованных императору Византии, с гордостью сообщал, что 300 000 крестоносцев уже отправились в путь, чтобы освободить от безбожников те земли, которых хоть раз «касалась нога Господа». Будучи опытным дипломатом и дальновидным правителем, Алексей I Комнин понимал, что понтифик явно преувеличивает те силы, которые направились из Европы для освобождения Святой Земли.
Тем не менее, тревога и беспокойство не покидали базилевса. В его памяти слишком свежи были воспоминания о недавних трагических событиях, связанных с практически полным и беспощадным истреблением участников «Народного крестового похода», ставших беззащитными мишенями для сельджукских стрел и сабель. А если и вторая волна пилигримов – ещё более многочисленная – по факту окажется очередной неуправляемой толпой, непригодной для ведения боевых действий, а способной лишь на грабежи мародёрство и прочие беззакония?
Когда в декабре 1096 года к западным окраинам Константинополя прибыл авангард европейского крестоносного воинства – отряды Готфрида IV Бульонского, правитель Восточной Римской империи заметно приободрился и успокоился. Одного пристального взгляда было вполне достаточно, чтобы разогнать прежние страхи и опасения.
К предместьям византийской столицы прибыли не оголодавшие бедняки, не имевшие понятия о дисциплине и послушании, не вороватые оборванцы, абсолютно не годившиеся для войны. Герцог Нижней Лотарингии привёл с собой настоящее профессиональное, многочисленное, отлично подготовленное, вооруженное и экипированное войско – целую армию, в которой по завышенным оценкам хронистов насчитывалось 10 000 человек. Базилевс неоднократно слышал о том, что воинство Готфрида Бульонского считалось одним из самых лучших и боеспособных феодальных ополчений во всей Священной Римской империи.
Боевые качества и профессиональные возможности последующих отрядов, приведенных к Константинополю другими предводителями Первого крестового похода, также не вызывали у Алексея I никаких сомнений и нареканий. Впрочем, чем больше европейцев прибывало на западный берег Босфора, тем больше правителем Византийской империи овладевали новые тревоги, опасения и переживания.
У базилевса возникла вполне логичная мысль о том, а вдруг кто-то из западноевропейских графов или герцогов захочет присвоить себе отдельно взятые территории или города, из числа принадлежавших ранее Восточной Римской империи, а ныне захваченных сельджуками? Да, у всех лидеров похода (кроме Боэмунда Тарентского) имели собственные и достаточно солидные собственные наследные владения. Однако непреодолимый соблазн и меркантильное желание присвоить по праву завоевания (отвоевания) ту или иную область или богатый торговый город могут вскружить голову даже самому бескорыстному и прежде порядочному аристократу-крестоносцу.
Относительно статуса будущих областей и городов, которые паломникам предстояло отвоевать у сельджуков, требовалось непременно договориться заранее, так сказать, «на берегу», причём и прямо и переносном смысле слова. Пока защитники и освободители «Святого Гроба Господня» не перешли с западного (европейского) берега Босфора на восточный (азиатский), следовало чётко и всесторонне урегулировать вопросы, связанные с дележом военных трофеев и добычи. Что главнее всего – требовалось чётко обговорить (лучше зафиксировать письменно) процесс передачи крестоносцами властных (административных) полномочий в освобожденных городах и землях наместникам императора.
Да, собственно говоря, Алексей I для того и призывал европейцев, чтобы те помогли ему в борьбе с сельджуками и арабами. Конечной и главной целью этой борьбы было именно освобождение малоазиатских, закавказских и ближневосточных владений Византии с последующей и непременной передачей их прежним владельцам – законным правителям Восточной Римской империи.
После долгих размышлений Алексей Комнин пришёл к выводу, что оптимальным вариантом разрешения данной проблемы станет принесение официальной клятвы каждым из предводителей похода. Главным западноевропейским военачальникам и феодалам надлежало (согласно задумке базилевса) принести лично Алексею I вассальную клятву верности, признав его на всё время похода своим сюзереном. Каждому из клянущихся предстояло при свидетелях дать слово чести, что ни при каких обстоятельствах он (временный вассал императора) не присвоит себе византийских земель или городов.
К большому сожалению, текст этой клятвы не сохранился до наших дней. Однако можно смело предположить, что опытный царедворец, дипломат с многолетним стажем закулисной борьбы, потомок самых хитрых и изворотливых переговорщиков, носитель армянских и греческих генов, изначально составил договор таким образом, что в нём не были чётко определены границы Восточной Римской империи, за пределами которых крестоносцы могли с чистой совестью захватывать лично для себя всё, что угодно – города, земли и даже целые государства.
Как уже говорилось в самом первом цикле публикаций, к началу Первого крестового похода восточная граница Византии максимально приблизилась к проливу Босфор. То есть практически все закавказские и малоазиатские владения Восточной Римской империи были захвачены сельджуками. Если Алексей I под понятием владения Византии имел ввиду её границы, существовавшие в первой половине ХI века, тогда предводители похода и знатные феодалы Западной Европы могли рассчитывать на захваты земельных владений и городов только после того, как освободят Антиохию (современный турецкий город Антакья).
Если же хитрый и дальновидный базилевс имел ввиду границы Восточной Римской империи до начала вторжения сельджуков, тогда господам-крестоносцам практически вообще ничего не светило в плане территориальных приобретений. Если, конечно, пилигримы не собирались после освобождения Иерусалима идти далее на юг – по направлению к Египту.
Дело в том, что по состоянию на 1068 год, в состав Византийской империи входила вся Малая Азия (территория современной Турции) и восточное побережье Средиземного моря почти до самого Иерусалима. Что касается это священного города трёх ведущих мировых религий, то и тут всё было далеко непросто.
Иерусалим, хоть и был завоёван мусульманами в далёком 637 году, но все последующие четыре столетия базилевсы считали этот город неотъемлемой частью своей империи. Алексей Комнин придерживался точно такой же точки зрения и не собирался даже обсуждать вопрос о том, чтобы Иерусалим в случае его отвоевания перешел под управление латинян.
Многие современные (особенно западные) историки упрекают и открыто обвиняют Алексея I в потребительском, двурушническом, циничном и лицемерном отношении к предводителям и рядовым участникам Первого крестового похода. Дескать, позвал чуть ли не половину населения Западной Европы, чтобы использовать пилигримов для решения собственных меркантильных и локальных геополитических задач.
Тот, кто внимательно читал сохранившиеся письма и послания византийского императора, адресованные знатным европейским феодалам и Урбану II, могут легко убедиться, что никогда Алексей I не обещал тем, кто откликнется на его призыв, отдать отвоеванные города и земли в вечное или временное пользование. Напротив, базилевс всегда подчёркивал, что нуждается именно в военной помощи для освобождения своей державы от сельджуков.
Да, Алексей Комнин звал латинян, прежде всего, видя в них потенциальную военную силу, способную остановить сельджукскую экспансию. Да, де-факто правитель византийский изначально намеревался использовать крестоносцев в качестве наёмников, но отнюдь не «за большое спасибо» и «комсомольское рукопожатие с почётной грамотой в придачу».
За военную помощь (услуги в освобождении страны от иноземных захватчиков) «император ромеев» практически с первых дней пребывания крестоносцев в пределах Византии в буквальном смысле расплачивался серебром и золотом. К моменту прибытия первых отрядов Готфрида IV Бульонского к северо-западным границам Восточной Римской империи для паломников уже были заблаговременно оборудованы продовольственные склады, места для длительных привалов и ночёвок, заготовлены сотни мулов, ослов и других вьючных животных.
Для тех, кто переправлялся через Адриатическое море, фрахтовались дополнительные корабли, порты, расположенные на эпирском и греческом побережье, практически полностью «переключались» на обслуживание прибывавших из Южной Италии пилигримов. Повсеместно для западноевропейских паломников предоставлялись провожатые, указывавшие кратчайший путь, а для VIP-персон выделялись лучшие места для отдыха и ночлега. Кстати, относительно снабжения и обеспечения участников Первого крестового похода продовольствием и предметами первой необходимости до начала боевых действий против сельджуков, со стороны предводителей великой миссии не было замечаний, претензий и нареканий.
Итак, влиятельные герцоги и графы публично приносили клятву, обещая не претендовать на исконные и законные владения Восточной Римской империи, а сразу же после их освобождения передать византийские города и земли наместникам базилевса. В свою очередь Алексей I Комнин брал на себя обязательства бесперебойно снабжать крестоносцев провизией и фуражом, обеспечивать повозками и вьючными животными. Он также предоставил латинянам достаточное количество провожатых, которые знают местность и хорошо ориентируются на ней, а главное владеют информацией о местонахождении колодцев с питьевой водой.
Император также брал на себя обеспечение паломников запасами оружия, экипировки и снаряжения, предоставляя в распоряжение европейцев в случае необходимости мастеров-оружейников и инженеров, имеющих опыт ведения осадных работ. Алексей I согласился компенсировать представителям феодальной знати и господам рыцарям их финансовые потери (гибель лошади, порча оружия или доспехов). Вся военная добыча, трофеи и пленники, захваченные крестоносцами во время пути к Иерусалиму, принадлежали европейцам. Базилевс не претендовал на делёж трофеев и не требовал для себя процента из «общака».
Как видно из перечисленных выше основных пунктов договора, условия, на которых Алексей Комнин нанимал пилигримов на свою военную службу, были вполне приемлемыми и абсолютно прозрачными. В конце ХI века лучших условий службы западноевропейским аристократам и рыцарям было не найти. Конечно, сам факт того, что им – могущественным, влиятельным, авторитетным и высокородным господам предстояло приносить клятву иноземному императору, да ещё приверженцу православия, действовал на лидеров крестоносного движения несколько удручающе.
Однако базилевс не требовал, чтобы европейцы отреклись от своих главных и постоянных сюзеренов – короля Франции, Англии и императора Священной Римской империи. Алексей Комнин не ущемлял католические чувства паломников, вообще фактически ни в чём их не ограничивал, а просто хотел вернуть свои владения, расплачиваясь за оказанные услуги полновесной драгоценной монетой.
Разумеется, господа предводители похода для проформы и соблюдения собственного имиджа поупрямились немного, поторговались, стремясь добиться максимально выгодных условий сотрудничества. Они выдержали требуемую этикетом и понятиями рыцарской чести паузу, сохраняя театральные жесты и позы, а затем вполне благоразумно и ожидаемо согласились.
Дольше всех упрямился («быковал» и «буксовал») Готфрид IV Бульонский. Стремясь воздействовать на императора, он позволил своим отрядам грабить окрестности Константинополя под предлогом поиска достаточного количества продовольствия. В ответ Алексей I задействовал для защиты своего столичного округа многочисленную конницу из числа так называемых «туркополов» – легких кавалеристов из числа азиатских и кавказских племён (печенегов, половцев, касогов, осетин).
Эти вчерашние степные варвары-язычники без жалости, страха и пощады вступали в схватки с европейскими мародёрами и грабителями, давая им достойный отпор. В конце концов, базилевс полностью прекратил в самый разгар зимы продовольственное снабжение отрядов герцога Нижней Лотарингии. Оказавшись перед угрозой голода, Готфрид Бульонский согласился на все условия, озвученные ранее правителем Восточной Римской империи.
Впрочем, среди знатных феодалов всё же нашлись два ярких представителя, которые наотрез отказались от принесения клятвы. Раймунд IV Тулузский, к которому византийский император относился с наибольшим уважением и доверием среди прочих лидеров похода, мотивировал свой отказ тем, что «священные клятвы он приносит только самому Господу, а не земным государям». Танкред де Отвиль вообще не стал утруждать себя какими-либо предварительными переговорами с Алексеем Комниным, а просто по собственной воле и инициативе переправил своих людей на восточный берег Босфора.
Своеволие Танкреда император предпочёл «не заметить», а вот с графом Тулузским пришлось персонально договариваться. После длительных переговоров был достигнут компромисс. Раймунд поклялся базилевсу своей жизнью и честью, что не станет посягать на византийские владения и не позволит этого делать другим. Однако граф Прованса и Тулузы категорически отказался выказывать Алексею Комнину высшие знаки почтения – преклонение колена, нижайшие поклоны, принесение клятвы на Библии.
Вопреки всем худшим прогнозам и ожиданиям меньше всего проблем возникло с Боэмундом Тарентским. Он хоть и носил звучный титул князя Таранто, но в реальности не имел собственных наследных владений. В прошлой публикации рассказывалось о том, что тринадцать лет назад Алексей I с большим трудом и перенапряжением сил отразил масштабное вторжение норманнов, прибывших из Южной Италии, чтобы завоевать земли Эпира и Греции, принадлежавшие Византии.
Счёт очных встреч двух военачальников на поле боя был 2:1 в пользу Боэмунда, и расстались князь с императором, так и не примирившись, де-факто все последующие годы оставаясь военными и политическими противниками. Базилевс был отлично осведомлён о том, что князь Таранто давно подыскивал себе владение, которым мог бы править единолично, а после передать своим потомкам и наследникам.
Таким образом, у правителя Восточной Римской империи были все основания, чтобы не доверять предводителю итальянских норманнов и опасаться его честолюбивых замыслов. Однако при первой же личной встрече Боэмунд горячо и почти убедительно заверил императора, что он более не враг ему, а прибыл в Константинополь как друг и защитник Веры Христовой, не претендующий на владения династии Комнинов.
Князь Таранто одним из первых согласился принести клятву, кроме того, он всячески удерживал своих буйных и охочих до грабежей норманнов от любых проявлений недружелюбия и враждебности по отношению к местному греческому населению. Впрочем, во время застолья, опасаясь быть отравленным, Боэмунд не притронулся к еде и даже не пригубил вина.
Чтобы окончательно задобрить и расположить к себе итальянского военачальника, нейтрализовав его захватнические амбиции и тайные замыслы, Алексей I одарил князя Таранто богаче и щедрее прочих европейских предводителей, передав ему безвозмездно в качестве «жеста доброй воли» золотую и серебряную посуду, дорогие восточные ткани, одежду и ковры, ювелирные украшения и прочие предметы роскоши.
Хитрый Боэмунд попросил у императора, чтобы тот пожаловал ему титул доместика Востока. Эта почётнейшая и желанная для многих должность наделяла своего обладателя полномочиями верховного главнокомандующего всеми византийскими войсками в восточной (азиатской части) Восточной Римской империи. Базилевс понял, что князь Таранто стремится заполучить верховное командование над всеми участниками Первого крестового похода.
Алексей I не хотел и вовсе не собирался вмешиваться в делёж полномочий и «портфелей». Он справедливо полагал, что реалии предстоящей военной компании сами укажут на наиболее достойного кандидата, к тому же, император был осведомлён, что на место «главкома» метят Раймунд IV Тулузский и Готфрид IV Бульонский, с которыми он не желал ссориться ещё до начала похода. «Твой час ещё не настал, благородный Боэмунд, но с таким похвальным рвением, отвагой и верностью ждать тебе осталось недолго», – таким был ответ Алексея Комнина, сформулированный в лучших традициях истинной византийской дипломатии.
Как справедливо отмечают многие авторы, та лёгкость, с которой большинство лидеров европейской аристократии согласились на процедуру принесения клятвы, объяснялась тем, что практически никто из них не собирался выполнять обещанное. Особенно это касалось тех аспектов, которые напрямую затрагивали их личные финансовые интересы и честолюбивые амбиции.
В связи с вышеизложенными доводами уместно будет привести комментарий Питера Франкопана – современного британского историка, специалиста по истории Византии и Средневекового Востока: «В течение последующих нескольких лет много говорилось о том, кто выполнил свои обязательства, а кто нет; обвинения в их нарушении звучали с обеих сторон.
Но об одном можно сказать твёрдо: Алексей I отлично понимал идею клятв на верность и действовал, как западный правитель, излагая свои требования о принесении присяги на языке, который понимали все рыцари. А понимал ли император, что взаимные обязательства могут быть нарушены в трудных обстоятельствах – это другой вопрос»[1].
Наступил день официального принесения клятвы. Торжественная церемония состоялась в императорском дворце в одном из самых роскошных залов, предназначенных для подобных важнейших государственных и внутриполитических мероприятий. Все прошло гладко и в строгом соответствии с регламентом, однако, в самом конце случился неприятный инцидент, который изрядно подпортил общее впечатление.
Согласно ритуалу, высокородные феодалы давали клятву стоя на коленях перед императорским троном. Неожиданно граф Робер Парижский неожиданно поднялся на ноги, к ужасу онемевшего византийского двора, вальяжно уселся рядом с базилевсом. Пребывая в глубоком замешательстве, оторопевший Алексей Комнин не знал, как ему реагировать на это недопустимое амикошонство.
Тут вмешался Балдуин Булоньский. Он собственноручно стащил с трона французского выскочку с поучениями: «Если вы, граф, дали слово служить императору, то исполняйте обещанное, как подобает! Но в любом случае нам всем следует уважать и соблюдать чужие обычаи!» Однако парижский смутьян не унимался: «Ничего себе обычаи! Эта деревенщина, будет восседать на троне, а столько знатных мужей и полководцев должны коленопреклоненно стоять перед ним!..»
Эту фразу граф Робер произнёс на родном языке, но базилевс отлично понял смысл сказанного, поскольку помимо греческого он превосходно владел латынью, хорошо понимал и бегло говорил на итальянском наречии норманнов, языке франков, мадьяр и болгар. Будучи человеком выдержанным, хладнокровным и волевым, Алексей Комнин сделал вид, что не расслышал дерзостные слова иноземного хама. В конце концов, успех предстоящей миссии был важнее личных обид и недостойного поведения одного из наиболее невоспитанных аристократов, причислявших себя к высшей элите Французского королевства.
Теперь, когда все основные предварительные политические, логистические и финансовые вопросы были улажены, преград для дальнейшего продвижения участников Первого крестового похода не осталось. О том, что произошло во время последней встречи императора с лидерами крестоносного движения, подробно рассказывает византийская принцесса Анна Комнина:
«Поговорив с графами и милостиво наделив их всевозможными дарами и титулами, он [Алексей I Комнин] на другой день воссел на императорский трон. Позвав к себе Боэмунда и всех других графов, он рассказал им о том, что их ждет в пути, дал полезные советы, сообщил о способах ведения боя, какими обычно пользуются турки, научил, как нужно выстроить войско и как расположить засады, а также остерег их далеко преследовать турок, когда те обратят тыл. Смягчив дарами и речами дикий нрав латинян, дав им полезные советы, император побудил их к переправе»[2].
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] - Франкопан П. Первый крестовый поход: Зов с Востока / Пер. с англ. М. Витебского. – М.: Альпина нон-фикшн, 2018. С. 194-195.
[2] - Анна Комнина. Алексиада / Вступительная статья, перевод, комментарий Я. Н. Любарского. – СПб.: Алетейя, 1996. С. 292.
В данной публикации использованы ссылки на произведения отечественных и зарубежных авторов, имеющих заслуженный авторитет, широкое общественное и научное признание, таких как:
Питер Франкопан (род. 1971) – британский историк, директор Оксфордского центра изучения истории Византии. Область его научных и литературных интересов охватывает историю Византийской империи, эпоху Средневековья стран Средиземноморья, Балканского полуострова и Кавказа, а также вопросы взаимоотношения христианства и ислама в Средние века. Помимо этого он является автором ряда работ по истории греческой литературы.
Анна Комнина (1083-1153) – византийская принцесса, старшая дочь императора Алексея I Комнина. Первая в мире женщина-историк. Автор «Алексиады» (1148) – важнейшего памятника исторической литературы Византии. «Алексиада» является одним из наиболее известных и ценных источников по истории Первого Крестового похода.
ПОЛНОСТЬЮ ЦИКЛ ПУБЛИКАЦИЙ «Хроники Первого крестового похода» МОЖНО ПРОЧЕСТЬ, ПЕРЕЙДЯ ПО ЭТИМ ССЫЛКАМ:
Часть 1-я. Маршрут построен: от мест родных до Константинополя
Часть 2-я. Особенности дипломатии Алексея I Комнина
Часть 3-я. Вторжение во владения румского султана
Часть 4-я. Первые стычки, первые битвы
Часть 7-я. Очень трудный отрезок пути
Часть 8-я. Киликийское яблоко раздора
Часть 9-я. Почти неприступная твердыня
Часть 10-я. Начало Антиохийской эпопеи
Часть 11-я. Суровые реалии стратегии измора
Часть 12-я. Осада продолжается вопреки грядущей катастрофе
Часть 13-я. Роли поменялись: дела осаждённых всё хуже и хуже
Часть 14-я. Долгожданное падение Антиохии
Часть 15-я. Антиохийская эпопея возобновляется: страдания и горести войска Христова
Часть 16-я. Антиохийская эпопея продолжается: страсти вокруг «Копья Судьбы»
Часть 17-я. Кульминация «Антиохийского сидения» близка и неотвратима
Часть 18-я. Невероятный финал Антиохийской саги
Часть 19-я. Затянувшаяся пауза или проверка пилигримов на прочность продолжается
Часть 20-я. Вперёд – к заветному Иерусалиму!
Часть 21-я. Дежавю или очередная грандиозная осада без шансов на успех
Часть 23-я. Vae victis или Судный день для жителей «Святого города»
Часть 24-я. Окончательное решение иерусалимского вопроса
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников Яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)