24,7 тыс подписчиков

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 20

18 декабря 202318 дек 2023

143

12 мин

К Семеновым в дом пришла беда. И наша Арина как может, проявляет участие, помогает, поддерживает. Не только из благодарности за хорошее отношение. С недавних пор для героини эта семья больше, чем просто работодатели.

Голос Макара был невыразительным, негромким, но при этом внушительным.

- Так-так. Сиди, не рыпайся, тебя довезут. Подожди часочек. Е.., не вовремя. Там серьезно?

- Да.

- Лады. Жди.

Родионова была девушкой российской, более того – в Заранске выросла. И хорошо понимала, что обещанного три года ждут. Поэтому подрулившая к подъезду через полчаса синяя "десятка" удивила ее несказанно. Водитель не спешил вылезать, просто громко возвестил мелодичным пибиканьем о своем прибытии. Арина, не застегивая куртки, вышла, попросить помочь с вещами.

***

Три дня промелькнули в неприятных хлопотах, как выразилась бы карточная гадалка. Валидол и нитроглицерин для Виктора Ивановича, феназепам, а порой и что покрепче для Людмилы Георгиевны. Куча родственников, казалось озабоченных одним – измочалить нервы несчастным родителям и пожрать. Арина понимала, что не права. Люди есть люди, чужое горе не лишает их аппетита, наоборот. Посмаковать страдание сильного и удачливого человека тоже приятно. Многие вполне искренно сочувствовали, помогали, чем могли. И все же, все же, все же…

Арина явственно видела раненых льва и львицу, окруженных гиенами. С Анечкой она никогда не была близка и не могла понять причины, подтолкнувшей ее к самоубийству. Ну, старая дева, и что с того? Да полным полно вокруг несчастных невостребованных женщин. Всем в петлю лезть? Веревок не хватит.

Бедная мать. На Людмилу Георгиевну было тяжко смотреть. Горе состарило ее, испещрило морщинами лицо, согнуло спину. Опухшая от слез старуха не имела с прежней энергичной и волевой Учительницей ничего общего.

- Сколько денег потратили?

Требовательно обратилась к измотанной Арине одна из родственниц: бесцеремонная как сама жизнь, квадратная и широкоплечая тетка.

- Я отчитаюсь перед Виктором Ивановичем.

- Нагрела лапки, тварь бесстыжая?!

Арина промолчала, ушла на кухню. После поминок в кафе изрядное количество давно не общавшихся людей нагрянуло к Семеновым: допивать и жаловаться друг другу на сволочную жизнь. На кухне разбили зеркало и прожгли занавеску, разворовали серебряные чайные ложки, забили мойку. В туалете написали мимо унитаза, а сейчас там и вовсе закрылся блюющий древний дед. Из Анечкиной комнаты, как позже выяснится, пропали деньги и украшения. В прихожей оборвали вешалки – это уже действительно было ерундой. На разруху в зале и хозяйской спальне Арина пока не обращала внимания.

Не до того.

Зависть человеческая всегда была ей отвратительна. От неприязненных взглядов у Родионовой разболелась голова. Почему наличие денег вызывает у многих агрессию? Почему горе богатого родственника радует? Почему помощь из рук финансово обеспеченного дяди воспринимается как должное, а отказ в пресловутой материальной поддержке дико бесит?

Зависть. У тебя отвратительный оскал. Ты делаешь врагами самых близких людей. Ты могущественна и непобедима. Сколько силы клубится на дне черных трещин, разверзающихся в душе твоего раба!

Зависть. Воистину, ты движешь большинством двуногих, ты вынуждаешь предавать и продавать, ты делаешь губы холодными, а руки трясущимися, ты наполняешь сердца ненавистью и злобой. Ты правишь половиной мира, и как отвратителен этот мир!

Арина осталась ночевать одну ночь, другую, третью. Организовала и провела девять дней. Ухаживала за Людмилой Георгиевной как за маленькой: умыться, зубки почистить, выпить лекарство, сделать укольчик, спать пора и прочая, и прочая, и прочая… Вывезла за гостями грязь. Оплывшая, опухшая от слез женщина вызывала в ней острую жалость.

Разродившаяся Виноградова слегка приревновала, ей не хватало внимания и заботы.

Арина перестирывала гору пеленок и подгузников, целовала мягкую теплую щеку, выслушивала невнятные жалобы на Васю, и уносилась к Семеновым.

Кузнецовский же первенец вел себя образцово-показательно: ел и спал, ел и спал. Арина думала, что такие младенцы существуют лишь в больном воображении авторов всевозможных пособий для молодых мам. А вот и нет. Новорожденный Иванушка оказался сказочным, пухленьким, веселым и спокойным. Просто чудо расчудесное. Его мутно-голубые глазки и вздернутый носик совершенно очаровали Васиных стариков. Кузнецовы были людьми простыми и строгими, чемпионка им никогда не нравилась. Но долгожданный внук, это совсем другой коленкор.

Старший сын и первая сноха нарожали четырех девчонок, тоже неплохо, само собой. Совсем неплохо. Да и живут тут же, в Калошкино, на глазах. Ан первый внук, он и есть внук. Продолжатель рода. Кузнецов младший. Уважил Василий стариков, нарек сынульку в честь отца.

Помозговали родители, поспорили, да и отправилась свекровь ( на полгодика, сынок, до осени) к молодым в их однокомнатную хрущевку. Алена воспряла духом, стала в спортзал наведываться, успокоилась, подобрела и, внезапно заявила подруге.

- Нет, все же друзья они из детства. Настоящие которые.

И что ей ответишь? То ли она собственную неправоту признает – весьма сомнительное допущение – то ли просто сентиментальную чушь порет; попробуй разберись. Хорошо, что со свекровью неожиданно поладили.

- Не поверишь, у нас с Надеждой Борисовной прям любовь началась. Сюсюкает с Ванечкой, в попку целует. Я сцежусь, бутылочку с молоком в холодильник заброшу и фьюить. Благоверный маме рассказал, сколько я в клюве приносила, она прониклась. Гонит заниматься, чтобы я, значит, форму восстанавливала. Только просит не упираться особо, пока, чтобы молоко не пропало. Такие дела.

- Это замечательно!

- Пошли вместе трениться. О, блин, забыла, что тебе нельзя. Извини.

- Ерунда.

- Лечебную что ли гимнастику какую делай.

- Я делаю.

- Точно?

Поговорили называется.

Арина выгуливала Гарри – семеновского французского бульдога – и занималась простейшими дыхательными упражнениями, вот и вся ЛФК. После девяти дней жизнь понемногу стала вползать в колею, или "устаканиваться" – как поговаривал глава семьи.

По вечерам пили чай, по просьбе хозяйки Арина читала вслух пару-другую рассказов О. Генри.

- Ты давно не получала зарплату.

- А когда я работала?

- Мне, кстати понравились твои заметки о клубе.

Виктор Иванович строго смотрел из-под очков.

- Я давал тебе немного денег в санаторий, на разные мелочи, так это было месяц назад. Возьми мой коричневый кошелек, в кармане пиджака, неси сюда.

- Вот.

Виктор Иванович вынул пару пятисоток.

- Держи.

- Спасибо.

- Хочешь заняться "Астролябией"? Целиком. Дизайн, обстановка, порядки, персонал? А?

- Я не потяну. Я в строительстве не смыслю ни фига.

- Так я тебя прорабом и не приглашаю.

Людмила Георгиевна оторвалась от "Домового" и заметила поучительно.

- Кесарю – кесарево.

- Вот именно.

- Не умею руководить. Придумать что-нибудь, это запросто, но претворять в жизнь, нет, не мое.

- Значит решено.

Не без юмора подытожил суровый шеф.

- Завтра к девяти со мной в офис. Там и разберемся.

- Виктор Иванович, пожалейте.

- Нет. Ни за что.

Арина всплеснула руками, топнула ногой.

- Еще разок. Мать, взгляни, какой темперамент, а притворяется флегматиком.

- В тихом омуте черти водятся.

- Спасибо.

Арина повторила еще раз, более ехидно.

- Спасибо огромное.

- Чай, кстати, будет сегодня?

- Да. Жасминовый.

- Гадость какая. Пейте, девочки сами. Мне цейлонского, пожалуйста. В мою любимую кружку с подсолнухами. И три ложки сахара, как всегда.

***

Арина набрала номер Евдокии Яковлевны. Поболтала о пустяках, поблагодарила за книжку Майлсон. Угодили, очень! Поинтересовалась проблемами, болезнями, сплетнями и новостями. Выслушала исчерпывающийся репортаж, привнося в него подобающие краски междометий и коротких уточняющих вопросов. Разговор получился чуточку забавным, чуточку горьким. И закончился на печальной ноте.

- Дочь задумала взять реванш за старые обиды. Настаивает на разделе квартиры. Чтобы я съехала в коммуналку. На что приличное можно разменять мои руины Парфенона? Просто кошмар. Подает в суд.

- А где она живет?

- С мужем, но надумала разводиться. Внучки прописаны у меня, я ведь не вечная, все понимаю. Была у нас такая договоренность. Не представляю, что делать теперь. Ума не приложу.

- Почему бы ей – не разменять квартиру мужа?

- Он, деточка, как бы выразиться помягче, деловой человек. Его она боится, как черт ладана. Придется мне покидать насиженный угол.

- Да уж, ситуация.

- Вы, деточка обо мне не волнуйтесь. Перемелется, мука будет. Может, все иначе сложится. Заговорила я вас. Уже давно спать пора.

- Пол одиннадцатого, всего на всего.

- Спокойной ночи, голубушка.

- Спокойной ночи, Евдокия Яковлевна.

Положительно, мир полон проблем и горя!

***

Утро оказалось свежим и прекрасным, несмотря на слякоть и пепельный цвет неба. В квартире пахло кофе и тостами, на улице весной. Гаррик всюду совал влажную пуговку носа, лихорадочно вилял огрызком хвостика и не хотел возвращаться.

- Как бы не так, господин француз, как бы не так.

Морщинистая мордашка пса выглядела необыкновенно умильной и ласковой. Но Арина, не вняв мольбам, втащила бульдога в подъезд.

- Домой. Домой.

- Арина, выходим через пять минут.

- Димочки еще нет.

- А пусть попробует опоздать, я ему покажу гаррикову мать.

- Почти стихи.

- Не критикуй прямое начальство.

Арина кивнула, заглянула в зал, там она ночевала, там лежали ее вещи, подхватила сумку. Что еще? Подкрасить губы? Все-таки выход на люди. Или не стоит? Наверно, она действительно стала забываться. Прежняя сдержанность в отношениях с Семеновыми уступила место фамильярности. Так и по носу получить недолго, невесело подумала она. Не заметила, как перестала считать их чужими людьми. Распустилась, идиотка. Мало тебя жизнь учила?!

- Ариночка!

- Да, Людмила Георгиевна.

- Мы тебя заездили совсем, а ты сама недавно из больницы. Так расстроилась, ничего не соображала эти дни. Как мне, вернее нам с Нафаней, повезло, что ты оказалась рядом. Как повезло.

- Пустяки.

- Да нет, совсем наоборот.

- Арина, не телись!

Подал голос из прихожей обувающийся глава дома.

- Дел невпроворот!

- Нафаня, ты ведешь себя как свинья. Взгляни на девочку, она же серого цвета. Сама чуть дышит, а ночей не спала из-за меня. Ей еще лечиться и лечиться.

- Ерунда.

- Я тебя как стукну!

Людмила Георгиевна выплыла в коридор, шутливо замахнулась на мужа и вдруг обняла, прижалась к нему крепко, чмокнула в щеку, отпустила, посмотрела со стороны, покачала головой, вынула платочек, стерла отпечаток помады со щеки.

- Давно ты меня не целовала, мать.

- Две недели.

- Целых две недели? И не выходила никуда. Представляю, что в твоей школе творится.

- Плохо представляешь. Ну, иди.

Они спустились по лестнице, Арине показалось, что твердокаменный шеф раскис и вроде бы даже хлюпает носом. Точно показалось. Плачущая статуя командора и та удивляла бы меньше.

Димочка, как порядочный, ждал у подъезда, слушал "МС"- радио и ковырялся в носу.

- Гони в офис.

Велел шеф после коротких взаимных приветствий. В зеркале Арина поймала внимательный взгляд водителя, от него веяло холодком. Ну и наплевать. Мало ли кому она не нравится. Не зеленая бумажка – в конце концов. Homo homini lupus est. Не так уж сильно люди изменились за пару тысяч лет, чтобы устарели кой-какие мудрые изречения.

В офисе царил чудовищный бардак: грязные чашки в мойке, затоптанные полы, мутные оконные стекла (походили на тонированные). Народ курил, вис на телефонах, раскладывал виртуальные пасьянсы, сплетничал. Арину передернуло от отвращения. Судя по всему, несчастный шеф отпустил поводья, и кони понесли. В кабинете Семенова было немного чище. Пыльные подоконники, полы с застарелыми разводами, покосившийся пейзажик на стене. Арина вспомнила, ЧТО согнуло в дугу Виктора Ивановича, и вскипела не хуже хваленого чайника "Тефаль".

- Могу навести порядок.

- Нет, ты убираться не должна. Перестань. Займешься клубом.

- Могу припахать народ. Они от безделья на головах стоят.

Виктор Иванович тяжело опустился в кресло.

- Есть же уборщица, секретарь.

- И где они?

- Это так важно?

- Разруха процветанию не способствует. Вам не разорваться, я понимаю. Выдайте мне карт-бланш. Пару разгильдяев можно и турнуть. А через пару дней переключусь на клуб.

- Оно тебе надо? Что за аврал?

- Команду пора призвать к порядку.

Виктор Иванович поджал губы и выпучил глаза.

- Я похож на идиота?

- Обычно нет.

- А сейчас?

Он высунул язык и сморщился.

- Да. Очень.

- Деточка. Я почти в норме. Они получат по рогам сегодня, вот увидишь. И порядок будет. Ты о другом думай.

Он щелкнул кнопкой.

- Марья Петровна! Подойдите ко мне. Это Арина. Она, как же ее обозвать, пусть пока менеджер, вот, она будет делать клуб, о котором я вам говорил - "Астролябию". Сидеть будет вместо Анечки, ей нужен компьютер.

- С подключением?

Он посмотрел на Арину, уточняя.

- Желательно.

Пробормотала, она, несколько ошарашенная.

- Значит с подключением. Подчиняется лично мне. График работы свободный. Оформите ее сегодня же.

- Менеджер?

- Пока. И на особом счету. Ясно?

- Да.

Марья Петровна поджала тонкие губы и испепелила девушку, вернее попыталась испепелить взглядом.

Арине сие было решительно безразлично. Она понимала, что первое время все будут коситься на протеже шефа, избежать таможенного досмотра и перемывания костей невозможно, разумнее смириться и не дергаться. Надоест – отстанут.

Автор: Наталя Шумак
За обложку серии и романа горячо благодарю Сергея Пронина.

Мы помним, что у Провинциальных романов теперь и всегда только добрые финалы?

Впереди много интересного. (продолжение завтра или во вторник)

Провинциальный роман. Книжная девочка. Предисловие от автора и первая порция текста

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 2

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 3

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 4

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 5

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 6

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 7

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 8

Провинциальный роман. Книжная девочка. Порция 9