Повести и рассказы

Муж с женой поздно вечером возвращаются из гостей. Муж: – Что-то твой партнёр уж очень плотно прижимался к тебе. И ты ему, как я видел, не мешала. Жена: – Я нарочно, чтобы тебя позлить. Муж: – За что? Жена: – Помнишь, ты обозвал меня «дурочкой легкомысленной». Муж: – Во-первых, я за это уже извинился, во-вторых, это не ругань, а скорее идиоматическое выражение. Жена: – Я не спорю, что бываю легкомысленной. Но я не дурочка. И я не виновата, что ты ведёшь себя как Отелло, которого окружили Яги. Или надо сказать Яго?...

Петруха был славным малым. На ремонтном заводе, где он трудился слесарем, к нему относились хорошо и ласково звали Петюня, хотя лет ему было около сорока и уже давно к имени можно было бы прибавить и отчество. Но по имени-отчеству его никто не называл, да и сам Петюня, как казалось, к этому не стремился, а может быть делал вид, что ему и без отчества хорошо. Был он холостяком и в обозримом будущем жениться не собирался, хотя причины этого были широкой общественности не известны. Может, потому, что...

Приближающиеся новогодние праздники не радовали Егора уже который год. С того момента, как работа у него стала не стабильной и денег в дом он приносил не постоянно, жена изменилась очень сильно и жизнь начала превращаться в настоящий ад. Когда они поженились, у Егора была своя мастерская по ремонту и изготовлению мягкой мебели, которая приносила хорошую прибыль. Но очень быстро начали появляться все новые конкуренты и дела покатились вниз. Да еще и время кризиса пришло. И если на ремонт и перетяжку заказы еще поступали, изготовление стояло на месте...

Душераздирающий гудок который раздался среди ночи полностью изменил мою жизнь… Какой-то грузовик проезжал мимо моего поселка и несколько раз просигналил, видимо, увидел брошенные дома неподалеку от трассы и решил, что некогда гремевшая на весь район Солнечные нити стал необитаемым, иначе я не могу понять зачем в такое позднее время давать столь оглушительные пронизывающие мозг гудки… Может для вас гудки грузовых машин поздним вечером не так примечательны, но для нашего небольшого поселка любая активность настоящее событие...

Мария сидела на крутом откосе и любовалась бескрайней водной поверхностью, что расстилалась перед ней до самого края света. Солнечные лучи танцевали на рябых волнах, превращаясь в сотни золотистых искорок. Старая берёза у самой кромки воды уже облачилась в жёлтый наряд. Её листочки тихо кружились и уносились течением, словно маленькая эскадра кораблей, устремившихся к неведомым берегам. Маша наблюдала за этой картиной и размышляла о том, как удачно всё устроилось в её судьбе. Разумеется, случались и неприятности, и горести, и утраты...

Соня с Игорем были женаты восемь лет. Детей у них пока не было, Соня сама была еще как ребенок, хотя ей исполнилось совсем недавно тридцать лет.  Игорь был влюблен в нее как мальчишка и постоянно баловал, вот и привыкла Соня чувствовать себя принцессой и о детях думать не хотела, а разговоры о ребенке, начатые Игорем всегда сводились на «нет». Игорь работал вахтами, а Соня училась. Постоянно. Она закончила институт, потом пошла на какие-то курсы, затем – повышение квалификации, потом снова курсы… Работать она не планировала в ближайшем будущем, да и Игорь не настаивал...

– Дед, вон там полярная звезда, видишь? Сергей с внуком поздним августовским вечером сидели у калитки своего дома.  – Полярная? Нее... Она в другой стороне. Ошибаешься. Я небо хорошо знаю. Вон, моя Большая медведица Лейла. Я с нею жизнь прожил. – Как это?  – Как? Да так вот... Случилась она в моей жизни, а потом вот всю жизнь с нею и разговаривал, глядя на звезды. Даже на фронте. Лежишь бывало, перевернешься на спину, а там она – Лейла моя.  – Дед, дед. Расскажи...  – Долгая история. Давай уж завтра...

Максима с рождения считали странным ребёнком. Лет в пять он это понял и перестал рассказывать о той свой первой жизни, но твёрдо знал, что она существовала, когда-то давно, и в ней он погиб в двадцать лет на войне. Затем он двадцать лет был там… Где? Максим сказать не мог, наверно, на том свете. А почему двадцать? Тогда, в тот предпоследний год была Олимпиада, и он целыми днями смотрел эти соревнования по телевизору. Той осенью его забрали в армию, а следующей весной он погиб. Но что-то там, на том свете, пошло не так, и он вернулся на землю, не забыв, что было до этого...

После утренней планёрки меня вызвал редактор отдела и произнёс фразу, которую не раз слышал любой из нас – корреспондентов: – Что-то ты засиделся в кабинете, пора бы тебе, парень, и проветриться малость! Значила она, что нужно ехать в командировку. Было это в середине девяностых годов, когда наша страна, народ, а значит – и редакция районной газеты переживали далеко не лучшие времена. Старенький, видевший много на своём бездорожном пути и потому вечно неисправный «Газик» у нас имелся, но рассчитывать, что помчусь на нём с ветерком, шансов не было...

Они сидели, закутавшись в одеяло "с ногами" на стареньком диванчике, и пили чай с печеньем. В квартире было прохладно и на плечах обоих накинуты свитера.  Сегодня был выходной.  "Вот так бы и сидеть всю жизнь рядом с Витькой" – думала Алька, только так. Вдвоём и никого-никого больше. Они ещё не были женаты, оба заканчивали учёбу. Аля - университет, Витя - военное училище. Летом намечалась свадьба.  – Когда к моим поедем? – вставил в разговор Витя, тем самым испортив Але настроение, – Нам сейчас свободное посещение объявят, можно отпроситься на недельку...

Возле строящегося коттеджа остановился крутой джип, из которого вышел крутой господин и мальчишка лет двенадцати. - Папа, я пойду погуляю. Никогда в деревне не был. - Осторожней! Это тебе не город. Улыбнулся, глядя вслед сыну, и подозвал водителя, который был одновременно телохранителем: - Валерий, последи за сыном, только на глаза ему не попадайся! – невольно рассмеялся. – Он ведь у меня самостоятельный. - Андрей Артурович, у меня точная геолокация. - Хорошо. *** Андрей Артурович был крупным бизнесменом...