Гости съезжались на дачу художницы Варвары Кузнецовой, где давали представление под названием "Ритуальная трапеза".
Ладно-ладно, гости съезжались не на дачу; а на перформанс.
И художницу звали Барбара Смит.
- Нельзя ли у трамвала вокзай остановить?
Но остальное правда. Дело было в 1969-м году, когда звёзды сошлись.
Гостей было немного, а именно - шестнадцать. Приглашённые сперва рәхәтләнеп ждали начала представления около часа, тупо стоя на улице около дома. Голос из внешнего динамика всё время долдонил: «Пожалуйста, ждите; пожалуйста, ещё немного; ждите, пожалуйста; пожалуйста, подождите ещё чуть-чуть».
- Судя по тексту, говорил официант.
Когда гостей впустили, их поместили в некое такое особое, непостижимо странное пространство с громкими пульсирующими звуками бьющегося сердца.
На стенах и потолке показывали видео с операцией на открытом сердце. Хотели сперва найти видео на мозге, но в день съёмок попался пьющий замечательное кофе капучино с корицей погорячее, ну и не показывать же людям совершенно пустой череп, ну?
Далее, как мне доводилось читать, восемь официантов хирургических костюмах повели гостей к столу. Кстати, перед тем как войти в дом, они должны были тоже облачиться в хирургические костюмы.
Затем гостям подали еду. Если можно так сказать.
Мясо следовало резать скальпелем. Вино подавалось в пробирках, отчего напоминало кровь на анализ. Фруктовое пюре подавалось в мешках для плазмы. Сырые продукты, такие как яйца и куриная печень, которые нужно было готовить перед гостями, стояли на столе среди тарелок с домашним сыром, в который был воткнут маленький перец, напоминавший...
- Словом, напоминавший.
И хотя блюда были на самом деле вкусными (и это важный момент), обед показался гостям, как ни поразительно, невероятно неуютным.
И тут прозорливый читающий, которого на мякине не проведёшь, конечно, спросит, дескать, и для чего же ты, наглый халдей, официантишко, подавальщик, нам всё это рассказал?
А я вам отвечу - совершенно же ясно, что многие шефы вдохновляются миром искусства; некоторые даже называют себя "художниками".
- Я звезда. Нет, я мегазвезда.
Отсюда склонность некоторых шефов подавать в своих ресторанах не вполне съедобные вещи, которые зато представляют собой... эта... искусство, искусство.
Возьмем, к примеру, ресторан Mugaritz в Сан-Себастьяне. В нём имеется блюдо, которое, как догадывается шеф, гостю вряд ли понравится. Это местный деликатес из вяленой рыбы. Но, изволите ли видеть, это блюдо играет, оказывается, некую такую особую, непостижимо важную роль в истории кухни этого уголка Земли.
Блюдо остается в меню, несмотря на негативные комментарии.
Шеф Андони объясняет в своей книге:
«В эволюции ресторана был ключевой момент, когда мы осознали, что подаём блюда, которые объективно не очень "хороши», но обладают огромной эмоциональной силой. Например, блюдо «Запечённые и сырые овощи, дикие и культивированные проростки и листья" съедается в несколько изменённом состоянии сознания. Горечь растения трудно преодолеть, и это блюдо вне контекста можно охарактеризовать как неприятное».
Пейте кашу и сундук, как говорится.
Шепелявые пираты ищут фундук, как говорится.
Споры о том, можно ли еду считать формой искусства, а шефов - художниками, не прекращаются. Но шефы на-гора выдают мусор, так что их шансы велики.
