4-1-8 — эти цифры отмечены ручкой на кнопках красного телефона. У нас дома не обычный телефон с катушкой - а почти как рация из кино, кнопки прямо на трубке. Так и хочется сказать "Прием-прием! Как слышно? Прием!" подражая героям боевиков.
4 -1- 8 и длинные гудки.
— Алло!
– Баба, привет!
— Здравствуй, внученька!
— Баба, я хочу ночевать, можно?
— Ночевать? Давай завтра, Маша! Завтра квашня, вот вечером и придёшь, хорошо?
Я одновременно и разочарована — ночевать не пойду, и рада — квашня, а значит завтра будет вкусный свежий хлебушек, каралик и "слЕпушки".
Мы болтаем еще пару минут, и я иду ждать, когда же наступит завтра.
Сейчас уже мало кто и помнит, что же такое эта квашня — а именно так называлась емкость, в которой готовили хлеб. У нас же этим словом обозначался и весь процесс изготовления - от опары до выпечки.
Приготовление к выпечке хлеба начинается с вечера. А для того, чтобы хлеб испекся вовремя, бабушке нужно встать рано-рано, в четыре или пять утра и сделать опару. Как только она будет готова — завести тесто. Потом, когда тесто подойдёт, его нужно перебить и вернуть обратно в квашню. И так несколько раз. Только после этого формировались большие круглые булки и выкладывались на противни, смазанные постным маслом. К тому времени русская печь уже заправлена дровами, и ее можно топить. Дрова прогорели - тогда вновь подошедший хлеб отправлялся с помощью широкой деревянной лопаты в печь, ставилась жестяная заслонка и начиналось ожидание...
...Конечно же я не буду ждать вечера, я пойду уже днем, в разгар процесса. Буду сидеть и следить за тем, как поднимается квашня, укутанная тканью и накрытая теплым платком. Так хочется ткнуть пальцем, но нельзя. К хлебу нужно относиться уважительно!
Потом буду наблюдать, как подошедшее тесто отправляется на стол. Бабушка отрезает большим острым ножом по большому куску, переминает руками, затем ловко и быстро отбивает о стол. Тесто уменьшается, выпуская воздух и вскоре небольшой круглый комок уже занимает свое место в квашне. Начинается обратный процесс...
Вечереет ...
Дед приносит с улицы дрова, пахнущие лесом и морозом, и достает бересту для розжига. Когда я была совсем мала, мне было страшно, что дед по самый пояс оказывается в печи и разжигает ее. А вдруг он не успеет выбраться?
—Деда, скорей!— волновалась я, видя как начинают плясать отблески пламени далеко внутри... Сейчас уже не боюсь, дед знает, что делает!
Вот, наконец, торжественный момент, когда булки отправляются в печь. А вместе с ними каралик - это такой большой калач в толстостенной сковородке. Ещё в таинственном жаре печи оказывается пара десятков куриных яиц — это самые вкусные яйца на свете! Запечённые до коричневого цвета и с тёмным крапинками на скорлупе...
Уже вскоре избу наполняет аромат свежего хлеба... За окном давно стемнело, все дела переделаны, мы сидим на диване и болтаем. Уютно... Тепло...
Как всегда бормочет радио, на улице тявкает Шарик... И вот кукушка из своего "домика"-часов извещает о том, что уже восемь вечера.
Хлеб пора вынимать, и на кухню меня не пускают — булки тяжелые, горячие... Мало ли что. Хлеб оборачивается в чистые полотенца и бабушка выносит его в сенца. В кладовке, на закроме, подготовлено место, где хлеб и будет храниться.
Да, самое главное — когда булки разъединяются, дед аккуратно отделяет "слепушки". Горячие, ароматные, ммм... Съесть их нужно немедленно, потом вкус уже не тот будет.
А в печку отправляются сушиться сухари из немного зачерствевших остатков прошлой квашни...
Еще немного и вот уже на столе сладкий чай, нарезанный каралик, запечённые яйца...
Незабываемый вкус детства...
