Вот резолюция Главлита:
«В октябре 1925 года представлена повесть М. Булгакова „Роковые яйца“ — в стиле той же злостной противо-советской символики, что и „Собачье сердце“. Повесть не разрешена».
Если честно, мне решительно непонятно. Почему такой вердикт? Ведь эта книга и нацистское «Собачье сердце» — о радикально разных вещах!
Здесь автор, по крайней мере, искренне попытался поверить, найти лучшее в советской системе! Показать реальные её недостатки. В этой книге нет нацистсвующих «прахвессаров», чинуш-педофилов и прочих деятелей, при одном виде которых рука к махновскому обрезу тянется.
Напротив, «Роковые яйца» — история о торжестве науки, пусть и пошедшем несколько не по плану... Но ведь, скажем, «Гиперболоид инженера Гарина» тоже никто не запрещал. А действие «Головы профессора Доуэля» так вообще в капстране происходит... Давайте вместе посмотрим, что это за книга, а соглашаться со мной или нет — дело ваше.
Триумф науки
Именно он стоит в центре повествования. Чудесные лучи, увеличивающие живое, способные послужить народному хозяйству голодающей страны... И не вина профессора, что случилась пересортица.
Это вообще ничья вина: ошибки случаются, и именно поэтому, пожалуй, произведение и названо «Роковыми яйцами».
И соввласть роман, вроде как, не критикует. Недостатки в ней? Да, бесспорно. Но (только) за это даже тогда книги не запрещали.
Может быть, дело в личности автора и предвзятости по отношению к нему из-за других, антисоветских и пронацистских произведений?
Возможно. В конце концов, «Мастера и Маргариту» запретили именно из-за личности автора, а не качеств самой книги, по-своему доброй «страшной сказки»...
Техника безопасности — превыше всего!
Чему ещё нас учит книга? Тому, что при работе с потенциально опасной техникой нужно соблюдать, собственно, технику безопасности. Подходить к ней со всей тщательностью, особенно на стадии испытаний, а не «та нормально усё будет!».
Вспоминая «теорию швейцарского сыра», здесь по сюжету вторая дырка. Будь меры безопасности спроектированы, внедрены и поддержаны правильно — даже «яичная пересортица» не стала бы фатальной. Но «колхозная» уверенность и штурмовщине сказали своё чёрное слово...
Как нетрудно заметить, например, по плакату выше, технику безопасности в СССР любили и уважали. Даже на селе, где и происходят фатальные события повести. Так, опять же, с чего бы не пропустить «Роковые яйца», показывающее катастрофические последствия безалаберного «забивания» на оную?
Тоже непонятно.
И где там «злостная противо-советская символика»?
Тайна сие великая есть. Видимо, во всем, судя по тексту закключения, виновато то, что Булгаков подал на цензуру «Роковые яйца» прямо вместе с нацистским «Собачьим сердцем», или сразу после него.
Очков репутации ни автору, ни произведению это, прямо скажем, не добавляет. При любом раскладе.
Словом... Мне кажется, что решение запретить повесть было ошибкой.
Всё же, произведение всегда нужно отделять хирургическим скальпелем и от личности автора, и от прочих его произведений: написать что-то хорошее, разумное, мудрое никогда не поздно.
Что, впрочем, не отменяет того, что как личность Булгаков был... Ну, прямо скажем, не очень.
И если с «Мастером и Маргаритой» соввласть в 1973 одумалась, то «Роковые яйца» оставались от чего-то запретными аж до 1988, когда вся цензура, и заточенная «на качество», и «на политику» рухнула как таковая. С печальными итогами, красочно расписанными статьёй ниже.
В целом, сказать мне больше нечего. Кроме того, что я действительно не понимаю, как поучительная повесть о торжестве науки, важности техники безопасности и последствиях её нарушения окказалась под запретом... Конец.
P.S.
Как знать... Быть может, если бы работа велась лучше, а такие книги не запрещались — может и не было бы многих техногенных аварий советской эпохи... Ведь просто расклеить везде плакаты оказалось, увы, недостаточно.
Лайк, подписка, комментарий на тему — всё, что нужно для поддержки канала. Это несложно:-)
