А что, разве четыре дня бабьего лета мало? И что характерно - ещё никогда прогнозы синоптиков не были так точны, как в последние две недели.
За исключением, правда, одного нюанса: фактические ночные температуры в нашей деревеньке ниже научных данных градуса на 3, и там, где нарисовано +2 - +3, на моей метеостанции непременно выскакивает минус, приписанный то к нулю, то к единице.
За пару таких ночей произошла корректировка планов работ по клумбам. И теперь я не знаю, чем заняться вперед: вытаскать побитые заморозками бархатцы, несчастный вид которых приводит меня в уныние - ведь цвести и цвести бы им.... или с оптимизмом и верой в весну начать копать новую клумбу под тюльпаны и лилии?
Стойко держатся истинно осенние ноготки, с первыми же лучами солнца расправляющие свои лепестки, словно и не было мазнуто по ним изморозью.
Взгрустнули и мы мои пушистики - Дуся, с задором выскочившая в солнечный мир, брезгливо подняла мокрые лапки и, нахохлившись, уселась на качель, с презрением глядя на любопытный собачий нос - неужели придётся бежать от нее по инею?
Маня же повзбызывала чуток, но учуяв мою меланхолию, прижалась к земле и затихла... Хитрюга! Знает, что я не люблю, когда она грустит... Пришлось хватать мячик и веселить подружку.
Веселье это давалось мне с трудом, так как накануне, доверяя синоптикам, я совершала подвиг - докапывала картошку. Признаться, я и думать не думала о таком урожае, учитывая, какая сушь стояла летом, но то ли целина так повлияла на высокие показатели, то ли ёлки притеняли картофельную полосу в дневной зной, то ли Шура эдак хорошо её садил и окучивал... но я убилась эту картошку не то, чтобы копать - носить в дом!
Убилась и собака, выйдя со мной из дома в 9 утра и закатившаяся на своё место только к пяти вечера с небольшим перерывом в сорок минут на мой обед.
Она же привыкла, пока я вяжу или работаю, днём вдоволь поспать, а тут какой сон, если надо бдить за хозяйкой? Ишь, взялась картошку в поле кидать, да крупную!....
Я, значит, бросаю погрызенные землеройками картошины в поле, а Маня мне их обратно на полосу приносит. Довольная такая! Так что рабочий день у неё вышел очень насыщенный. Ну и у меня! 35 ведёр выкопала!
А всего урожайность такая: 4 ведра (по 80 картошин каждое) посажено - 56 ведер выкопано + 5 ведер семенной + 6 ведер куриной (мелочь, некондиция). Голодовать не придётся))! Ни нам, ни Поликарпу с гаремом.
Физическая усталость, накрывшая меня, когда я принесла с поля последнее ведро - всего лишь фон неимоверного морального удовлетворения. На этом огородные заботы практически закрыты, так как капустой, а точнее, зимними щами, нас обеспечивает мама, причем уже в банках)).
Теперь есть пара недель на то, чтобы заняться клумбами, потом посадить чеснок, но это не те дела, среди которых не найдётся минутки, чтобы повязать или закончить верстку книги.
А ещё сегодня я вспомнила про свой должок перед вами: рассказать о нашем коротком путешествии на лодке по обводному каналу Белого озера с путешественником Олегом Сеновым., которое я показывала в небольшом видеоролике:
Но традиционно делюсь фото и буковками своих эмоций.
Да, сейчас, когда позади уже и морское путешествие, и летняя жара, и зима на носу, погружаться в тот день, кажется, трудно. Но я пролистнула фотографии и память мгновенно подбросила мне и долгие утренние метания "ехать - не ехать"...
и ожидание, пока сложенная в прицеп лодка не распухнет боками, когда даже Шуре было доверено подкачать борта....
и десятки снующих туда-сюда у спуска на воду в погожий воскресный день приезжих и местных жителей Белозерска: кто-то, как и мы еще только собирался в путь, а кто-то, завидуя нам, причаливал к берегу, грузился и уезжал...
Лодка ещё хранила приветы Беломорья, ведь Олег заехал к нам по пути, возвращаясь из своего большого северного путешествия...
Зная, чем меня удивить в томительном ожидании, он подал мне найденный в лодке кусочек фукуса, морской водоросли... И я пробовала его солёный вкус, ещё не надеясь, что через неделю всё же сложится и наше с Шурой северное приключение.
Наконец, наша лодка на воде обводного канала, а там, за бечевником шумит под ветреным зноем Белое озеро...
Мы летим по каналу вдоль набережной города и выходим в открытое пространство большой воды через прорезь в озеро.... Я бывала здесь только в детстве, когда с автобусным сообщением между Череповцом и Белозерском было туго, и мы очень часто добирались на мамину родину по воде. Четыре часа на Метеоре, шлюз, корабль - романтика моего детства!
Но впечатления детства несравнимы с тем, что сейчас для меня большая вода, небо, жизнь.... Остаются позади маковки белозерских храмов...
А впереди - чем не море! И я жадно впитываю простор, чёрточку горизонта, ветер, скорость, шум мотора и брызги воды... Случится ли моё море?
Напитавшись свободой, сворачиваем к точке, в которой когда-то широким полноводьем впадала в озеро река Куность, несущая свои воды из Лозско-Азатского озера.
Нам повезло - воды нынче достаточно, и почти замытый узкий песчаный перешеек впускает нас в мир, ведущий в тихие воды обводного канала.
Ровный, как стрела, безмятежный, как зеркало и синий, как небо....
Я ловила встречный ветер, подмигивая радугам брызг по правому борту, и понимала, что влечет нашего друга Олега в такое одиночное путешествие на резиновой лодке, способной, правда, выдержать напор морских непогод.
Попав в стихию, которой привыкла любоваться со стороны, я с неугомонной радостью впитывала глазами игру зелени и синевы в колыхании водных отражений... взмахи крыльев испуганных нами серых цапель, взмывающих из берегов канала в полоску неба над ним...
Но пуще всего мне хотелось дотронуться руками до невиданного прежде так близко и в таком великолепии, которым взывала к моей зависти рассевшаяся в кресле черепаха Тортилла в исполнении Рины Зелёной... Белые лилии...
Свесившись с борта, я ловила взглядом разрезаемую носом лодки рябь реки Кустовки, которая когда-то тоже впадала в Белое озеро и на берегах которой когда-то жили люди.
Церковь Петра и Павла, сохранившаяся до наших дней во многом, как некий ориентир-маяк, манит нас в эти края, и побережье озера возле нее не было для нас открытием.
В летнюю пору местные рыбаки, спасаясь от неожиданно нагрянувшего шторма, перетаскивают лодки по песчаному перешейку к реке, эвакуируясь в спокойный канал.
Травяные бурьяны бечевника... Можно только гадать, каким крестьянским трудом они были обласканы в пору существовавшей здесь деревни - пахари, косари - кто главенствовал здесь до крапивы и таволги с рогозом.
В суровые зимы, когда лёд на водоемах успевает встать до снегопадов, рыбаки запросто ездят на машинах и прочей технике прямо по Белозерскому каналу. Например, мои дяди из поселка Нижняя Мондома, что в 18 км от Белозерска, ловили рыбу, выезжая по каналу за десяток километров от поселка... туда, где когда-то были деревни Кустово, Костобалка, Чалекса...
Для рыбаков, уходящих далеко в озеро, церковь служит своеобразным маяком. Место, облюбованное рыбаками, одновременно приветливо хоть каким-то кровом и ужасающе разрушающейся с годами красотой и величием.
В этой поездке у нас была всего пара часов на отдых здесь, и я, следуя своей доброй традиции во время отдыха не отдыхать, ушла вдоль берега, чтобы остаться наедине с августовским прибоем, преследуя, правда, и иную цель.
Именно отсюда я привозила в карманах черепки и деревяшки, которые хранятся в коробке на веранде - не спрашивайте, зачем... и когда в последний раз я перебирала сии богатства)).
Понимая, что было это очень давно, я проявила сдержанность и оставила на песке непокорное птичье перо и деревяшку с глазом птеродактиля...
Но десяток черепков, среди которых попадались именно горлышки посудин и все, как назло, с разным ободком, я всё же прибрала в сумочку фотоаппарата.... Ох, слышали бы вы, как звонко они бряцают друг о друга! И как черны обломки их когда-то покатых боков! Невозможно смотреть на эти черепки и не думать, о том, что хранили они в недрах небитых посудин, кого радовали угощением, чьи руки выводили из куска глины их округлые формы...
Полные приятных мгновений разделенного счастья мы возвращались в Белозерск.
Нам кивали могучие краны Нижнемондомского порта, в контрсвете похожие на жирафов, а то и вовсе - экзотических пришельцев с иных планет.
Вбирая закатный свет, канал готовился ко сну и недовольно волновался, взбудораженный нашим присутствием в тот час последнего выходного, когда всякий отдыхающий уже вострит уши к городскому дому.
Всякий раз, оказываясь на водоёмах в относительной близости от нашей деревни (что такое 40-60 км?), я думаю - хотела бы я жить вот в таком домике с видом на шныряющие прямо перед ними лодки?
Мечтается ли мне каждый день испытывать радость походного утра, когда, презрев быт, с полотенцем через плечо склоняешься с персонального плотика к воде и бодришься живой водицей?
Человек такое существо, что нет ему покоя в стабильности счастья.... Всё кажется, что хорошо там, где нас нет, и я уверена, что большинство тех, кто живёт вот такой вольной жизнью, завидует городскому комфорту с той же силой, с какой жители мегаполисов рвутся в природу.
Я и сама, каюсь, первогодие своей деревенской жизни ещё куда-то рвалась, например, на север, где привыкла насыщать своё сердце единением с природой... Но однажды пришло понимание - я ведь уже живу так, что многие позавидуют! И угомонилась - будет море, хорошо, а не срастётся, что ж.... у меня теперь пруд в сотне метров))!
Счастье относительно, и я всегда призываю вас в каждом дне находить радость - один ли миг, лизнувший рассветным лучом лужу на автобусной остановке, или вечер за любимым рукоделием...
Не пропускайте мимо свою жизнь, мечтая об определенных обстоятельствах для счастья: машина, квартира, муж, пенсия, мир... Жизнь мчится ещё быстрее, чем лодка Олега по синей ленте обводного канала... Не ленитесь притормаживать, завидев в заводи красивый цветок, даже если шторм. Ведь только с полным любви к жизни сердцем можно выжить!
Поклонилась!...
