Попытки выяснить происхождение фразеологизма «пройти огонь, воду и медные трубы» предпринимались неоднократно. Ученые и любители высказывали различные идеи, то устремляя свои изыскания в глубочайшую древность, то, напротив, утверждая относительную новизну этого выражения. Наиболее достоверным признаётся следующее объяснение.
«Прошел огонь, воду и медные трубы» – так мы говорим о человеке, которому выпало на долю много трудностей, тяжелых испытаний. Такому теперь ничего не страшно, всё в его жизни уже было. Выражение перекликается с распространенной характеристикой героя русского фольклора – «и в огне не горит, и в воде не тонет». Но в сказках нет и намека на «медные трубы», откуда же они взялись и что под ними нужно понимать?
Оказывается, этот вариант устойчивого выражения – не только огонь и вода, но и медные трубы – считается относительно новым и имеющим ограниченный ареал распространения. Такие фразеологизмы, кроме русского, употребляются только в белорусском и украинском языках. Как сообщает словарь «Фразеологизмы в русской речи», прибавка «...и медные трубы», видимо, появилась первоначально в военной среде в период Отечественной войны 1812 года (запомним эту дату, она нам пригодится в дальнейшем). Ранее это выражение в русской литературе вообще не фиксируется, а вот после – встречается, причем чаще в произведениях на военную тему.
С учетом военной специфики обычно «медные трубы» трактуются как испытание славой, то есть буквально означают «духовые музыкальные инструменты военных оркестров», на которых игрались победные марши. Затем понятие расширилось и включило в себя любые духовно-нравственные испытания – и славой, и всеобщим признанием, и богатством.
С годами фразеологизм переосмысливался, на него пытались взглянуть, что называется, под другим углом. Лично мне нравится ироничный вариант, зафиксированный с небольшим комментарием в толковом словаре Владимиром Далем: «прошел огонь и воду, и медные трубы, как вино». В этом случае фразеологизм понимается как описывание процесса приготовления хлебного вина. «Героем» здесь выступает «винный дух», то есть этиловый спирт (напомним, «спирт» от лат. Spiritus – «дух»), который в составе раствора кипит на огне, проходит в виде пара через медную трубку (змеевик) и конденсируется, охлаждаясь водой. Якобы потом образ этого неуловимого персонажа был перенесен на человека, искушенного в различных перипетиях, пройдоху, проныру.
Здесь нужно сделать одно замечание: каким бы оригинальным не казалось нам это объяснение, всё-таки в большей степени рассматриваемое выражение было распространено в военной среде и применялось по отношению к бывалым солдатам, а не ушлым проходимцам. К тому же, порядок испытаний в этом случае нарушается (огонь, медная труба и вода), что не соответствует крылатой фразе в точности.
А вот какая идея возникла у меня, когда я читал историю пожаров, происходивших в русских городах на протяжении их многовековой истории. Поскольку до XV столетия на Руси почти все без исключения жилые и хозяйственные постройки, а также ограды, заборы и даже мостовые были деревянными, то пожары случались такие опустошительные, как ни в одном другом европейском государстве. Города и деревни горели, как спичечные коробки, иногда за раз в пепел обращались десятки церквей и более тысячи домов.
Пожары продолжали оставаться главной угрозой для населенных пунктов и в более поздние века. Так, секретарь римского посольства Лизек, побывавший в Москве в 1673 году, писал, что за короткое время в столице случилось шесть пожаров, и каждый раз огонь уничтожал по тысяче домов и более.
Примерно в то время и зародилась в России пожарная служба: часть стрельцов определена была в качестве специальной дружины, чтобы оперативно принимать меры к тушению возгораний. В апреле 1649 года царь Алексей Михайлович повелел иметь в Москве водоливные медные трубы на пять дворов по одной и деревянные ведра во всех домах. Также было запрещено строить в Москве черные избы (которые топились по-чёрному) без труб или с трубами деревянными.
Тут и пронзила меня догадка: а не те ли самые медные трубы имеются ввиду в нашем выражении? Если появилось оно после 1812 года, то не является ли отправной точкой для него московский пожар, возникший при занятии старой российской столицы наполеоновскими войсками? Как известно, пожар уничтожил три четверти деревянных построек и стал чуть ли не самым крупным за всю историю городских возгораний в России. Может быть, это именно Москва первой «прошла огонь, воду и медные трубы», а с ней – и все оставшиеся жители и защитники?
Известно, что основная масса населения покинула город в течение августа 1812 года. Согласно спискам, составленным летом 1813-го, в это время в Москве из довоенных 270 тысяч осталось приблизительно шесть тысяч жителей, а кроме них от 10 до 15 тысяч больных и раненых. Более половины из них погибли. Генерал Ермолов вспоминал о «тысячах сгоревших»: «душу разрывали стоны раненых, оставляемых на милость неприятеля».
И всё-таки погибли не все, и город выстоял, хотя и восстанавливался потом более двадцати лет. Может быть, именно к этим людям, выдержавшим тяжелейшие испытания, вначале и применили выражение, ставшее в последствие крылатым. На мой взгляд, эта версия выглядит не менее интересной и основательной, чем все прочие. По крайней мере, она органично сочетает время появления идиомы, военную среду, в которой возникла, а также все входящие в неё элементы. Действительно, нужно было пройти сквозь огонь, подвезти огромное количество воды и помощью медных труб усмирить одну стихию другой.
Медные трубы применялись не только для тушения пожаров, но в военной практике для осады и штурма крепостей. Вот запись из дневника 17 века Ивана Желябужского: "А пехота князь Федора Юрьевича к городу приступали и приступом его не взяли, а почали лить из медяной трубы водою, и тою трубою тот безымянный городок затопили, и осадные люди из того городка вышли, и их со всем взяли". Это свидетельство очень ценно, поскольку объясняет возникновение фразеологизма в военной среде.
Что представляли из себя медные трубы?
Водоливная труба изготавливалась как правило из листовой меди и заканчивалась узким наконечником. Её длина достигала 1 м. Вода в трубу заливалась сверху ведрами.
В 1750 году в Москве работал мастер по изготовлению заливных труб Степанов, к которому и рекомендовалось различным учреждениям обращаться с заказами.
В 1752 году был издан царский указ: «в Москве в Сенатской Конторе, так и при всех Коллегиях и при тех Приказах, кои с Коллегиями равенство имеют, …содержать большие заливные трубы с рукавами и со всеми к тому принадлежностями во всякой исправности, смазывать их почаще и пробовать не менее как через 2 недели». 22 июня 1752 года московский механик Михаил Степанов сообщил Сенатской Конторе, что он может сделать пожарную заливную трубу и через месяц представил ее "против немецкой или голландской во всякой добрости и исправности".
Через несколько лет в Москве состоялся смотр пожарных труб российского производства: пожарной трубы фабриканта Е.Шапошникова, пожарной трубы трубы фабриканта Чурашова, пожарной трубы Монетного двора.
Московская Пожарная Контора в 1792 году была преобразована в Пожарную Экспедицию, находившуюся под началом городской полиции.
Город делится на 20 частей, а каждая часть – на кварталы (всего их уже 44). Квартал обязывают иметь 1 большую и 2 малых водоливных трубы, а часть – конные хода, инструмент, две большие пожарные трубы.
Почему же, насколько мне известно, при объяснении рассматриваемого фразеологизма версия с пожарными медными трубами не рассматривалась ранее? Возможно, по причине, что очень много написано, как Москва горела и о том, по чьей вине, и какой невосполнимый урон был нанесен огнём. Но почти нет информации, как боролись с пламенем оставшиеся жители, какими средствами они пытались спасти себя и всё свое движимое и недвижимое имущество. Но в том, что они сделали для этого всё возможное и невозможное, пройшли огонь, воду и медные трубы, у меня нет никаких сомнений.
