Мария жила в маленьком приморском посёлке. Её отец круглый год обитал в тайге. С самого начала войны охотился и всё сдавал для нужд фронта. Дома его видели только 2 недели в году.
Мать Марии умерла в начале войны. За восьмилетней девочкой сначала присматривала соседка, а потом Мария сама стала управляться.
В 1949 году её, шестнадцатилетнюю, отец выдал замуж за такого же, как и он сам, таёжника.
Муж Марии был родом из Уссурийска. Там жили его родители. Мария была там один лишь раз, после свадьбы.
Своего мужа Мария видела 4 раза в год по две недели. Когда родился их сын Степан, Фадея рядом не было.
Мария окончила вечернюю школу будучи беременной.
Однажды в поселковый клуб приехал кондитер из Москвы. Он ездил по таёжным посёлкам и учил местных женщин печь пряники и печенья.
Мария оставила сына соседям и пошла на урок к мастеру. Да так её это увлекло, что вскоре она стала очень востребованным кондитером.
Из всех соседних посёлков к ней спешили люди с заказами. Торты и пирожные после войны не все могли себе позволить. За работу Мария брала копейки. Всё готовила из натуральных продуктов, да других тогда и не было.
Когда муж прибывал в очередной отпуск, баловала его сладостями, да уговорила купить две козы, чтобы молока побольше было. Он согласился.
Из молока Мария делала творог и масло. Всё уходило на кондитерские изделия.
Когда Степану исполнилось 8 лет, муж Фадей привёз из города свою мать.
У женщины неожиданно отказали ноги.
Марии пришлось ухаживать за свекровью. Это не радовало молодую женщину. Свекровь была сварливой. Выливала еду на кровать, отказывалась есть. За три месяца похудела сильно и обвиняла при сыне Марию в том, что невестка её не кормит.
Отношения с мужем испортились. Он впервые поднял руку на жену, но ударить не успел, она увернулась и убежала.
Фадей искать её не стал, ушёл в тайгу в тот же день.
Кормить свекровь теперь приходила соседка. Она всё время требовала с Марии деньги за свою работу. Мария давала деньги, а потом узнала, что Фадей заплатил щедро и уехал, но соседка и с Марии требовала плату.
Свекровь жила с Марией уже 2 года. Муж стал приезжать на неделю лишь осенью.
Однажды в посёлок прибыла делегация из Узбекистана.
Для встречи гостей глава посёлка попросил Марию испечь торт.
Она просьбу выполнила. Узбекам так понравилось, что они подарили Марии целый мешок изюма.
Про изюм Мария читала только в кулинарных книгах.
Давно мечтала испечь кекс по рецепту царского времени.
И вот она вытаскивала первые кексы из печи. Румяные, ароматные. Изюм красовался на поверхности: поджаренный, манящий.
Переложила Мария кексы на поднос, прикрыла льняной салфеткой и пошла управляться по хозяйству.
Вернулась поздно вечером с молоком.
Сына с улицы позвала, налила по кружке молока себе и ему.
Села за стол, подняла салфетку, а кексов нет.
Мария засуетилась, проверила по шкафам, заглянула в печь.
Разболелась голова у неё. Точно помнила, что были в обед кексы. Сама же их пекла, выкладывала.
Степану досталось палкой. Отлупила сына до посинения. Он клялся, что не брал, что с утра домой не приходил.
Да и Мария никого во дворе не видела, только свекровь была дома одна. Соседка ужин ещё не приносила.
Чудеса, да и только!
Разнервничалась Мария, да на следующий день опять взялась за выпечку.
История повторилась. Степану досталось уже меньше вчерашнего.
И вот уже на третий день Мария поставила на стол поднос с кексами. А сама вышла на улицу, поставила скамейку под окном кухни, и стала наблюдать.
Перед столом неожиданно появилась свекровь. Стояла она на своих ногах. Оглядывалась по сторонам и запихивала себе в рот кексы. Один за другим исчезали они у неё во рту. Все 12 штук. Потом Агния Арнольдовна (так звали мать мужа) прикрыла поднос салфеткой и удалилась.
Мария была в шоке. Но сама не понимала от чего больше: от того, что свекровь съела все кексы или от того, что она вновь научилась ходить.
Присела Мария на скамейку и стала думать, размышлять.
Обидно было, сама-то ни разу не попробовала, а ещё и сына обвиняла. Степан до сих пор ходил, прихрамывая, да на стул не садился.
Хотела было Мария пойти к свекрови и вывести её на чистую воду, да передумала. Чувствовала, что женщина будет отпираться.
На следующий день испекла кексы опять. Спряталась за дверью, вышла, когда Агния Арнольдовна съела уже половину.
Увидев невестку, свекровь тотчас упала на пол и поползла в сторону своей комнаты, причитая:
— Гарью воняет, спалить меня захотела.
Мария шла рядом.
— Всё Феденьке расскажу, достанется тебе.
— А вы маменька, не забудьте рассказать, что ходить научились, что аппетит у вас хороший.
— Ух, змеюка, — прошипела свекровь.
Больше кексы Мария не пекла.
В следующий раз завела тесто перед приездом мужа.
Пока Фадей разгружал свой обоз, Мария вытащила из печи кексы, сложила их по привычке на поднос.
Пошла звать мужа. Когда вернулась с ним в дом, свекровь доедала последний.
Фадей был удивлён тому, что мать твёрдо стоит на ногах.
Агния Арнольдовна бросилась сыну в ноги, просила прощение.
Фадей велел матери встать.
Она присела на лавку и произнесла:
— Виновата я перед вами. Не отказывали у меня ноги. Хотела пожить спокойно, чтобы меня обхаживали. Устала я за войну. А когда аромат кексов услышала, не сдержалась. Быстро они закончились, не заметила даже. Я перед войной такие ела, точь-в-точь. Я бы их ещё поела. Так хорошо мне от них.
Агния Арнольдовна помолчала, потом обратилась к Марии:
— Прости меня, дочка, я не со зла. Вкусно у тебя получается.
Марию почему-то пробило на смех, она долго хохотала, чем вызвала беспокойство у мужа.
Когда успокоилась, сказала:
— Я вам маменька, кекс животворящий каждый день печь буду.
Мария обещание сдержала. Изюм теперь доставал Фадей. Какими способами, Марии было неведомо, но изюм всегда был дома в большом количестве.
Отношения со свекровью наладились. Агния Арнольдовна помогала по хозяйству, а вскоре и сама научилась печь свой любимый животворящий кекс.
Другие мои рассказы можно прочитать тут
