Не первый раз уже встречаю в сети мнение о том, что при первом типе диабета можно вообще не соблюдать никаких ограничений в питании. Дескать, подобрать правильную дозу инсулина –и вуаля, ешь себе пирожные. Мне кажется, что это не так. и хотя я предпочитаю говорить о втором типе диабета. который, в отличие от аутоимунного первого, мы, как правило и привозим себе сами, и контролировать можем лучше, но всё-таки, мне кажется. этот вопрос тоже стоит затронуть.
Люди, придерживающиеся вышеописанной точки зрения, забывают о некоторых небольших нюансах, о которых забывать не надо бы. В первую очередь, о том, что вводя инсулин из вне, мы лишены великолепного регуляторного механизма, который у нашей внутренней среды есть. Ведь здоровый организм, согласитесь, не вырабатывает по десять-двенадцать единиц инсулина перед едой – он непрерывно секретирует инсулин в кровь в точном соответствии с сиюминутной потребностью, которую сам и определяет, анализируя биохимический состав крови. Мы так не можем, значит, все наши дозировки будут заведомо неправильными, и лишь слегка приближены к потребностям организма.
Нет, существуют приборы непрерывного введения, и даже с обратной связью, но во-первых, они вряд ли так же чувствительны, как наши внутренние рецепторы, а, во-вторых, пользуются такими приборами очень немногие – дорогое удовольствие.
И ещё одно: поджелудочная железа вбрасывает свой инсулин непосредственно в прилегающую среду, в кровь, а инъекции мы делаем подкожно – чаще всего в область живота. Таким образом концентрация инсулина в месте инъекции и, скажем так, во всех остальных местах сильно отличается от таковой при нормальной работе своей поджелудочной железы.
Третье: антитела. Они образуются к вводимому из вне инсулину довольно часто и препятствуют его полноценному действию.
Таким образом, как бы нам ни хотелось в это верить, введение инсулина из вне не равносильно отсутствию диабета, а значит, бесконтрольное питание , как если бы мы были здоровы, не может быть рекомендовано – оно. честно говоря, и здоровым-то не очень рекомендуется, нужно всё-таки думать, что кладёшь в рот и в каком количестве.
Миф же о том. что первый тип вообще не требует ограничений, ведёт к тому, что пациенты мало-помалу переходят на высокие дозы инсулина и попадают в замкнутый круг патогенеза уже сахарного диабета второго типа: больше инсулина – выше резистентность – выше аппетит – больше пищи – выше резистентность – больше масса тела – больше потребность в инсулине – больше инсулина – выше аппетит… - можно продолжать сколько угодно. И вот уже вместо привычного образа диабетика-первотипника – тонкого и звонкого, с дефицитом массы тела – мы видим через несколько лет заболевания упитанных хрюшек с офигительными дозами инсулина (напомню, человеку в среднем нужно около сорока единиц в сутки, а реально получают и по 60 , и по 100, и больше 100) и, кстати, с не слишком радующими глаз показателями гликемии. По сути мы видим на фоне сахарного диабета первого типа вторичное развитие диабета второго типа (блин, теперь их двое!), что, понятное дело, ухудшает состояние пациента. Нет, мы так не говорим, мы даже говорим, что эти заболевания никогда не переходят одно в другое, но суть-то – вот она: на фоне диабета первого типа в процессе лечения происходит формирование инсулинорезистентности, только уже не к своему, а к вводимому инсулину, а ведь инсулинорезистентность - первопричина диабет второго типа .
И ещё: ведь инсулин, кроме всего прочего, анаболик и очень хорошая почва для роста опухолей, нарастания ожирения, гипертрофии всего, что не прочь гипертрофироваться. Надо это человеку? Думаю, нет. Поэтому всё-таки и при первом типе питание должно быть контролируемым, без излишеств, без риска набора веса, с ограничением простых углеводов и калорийности, с достаточным количеством белка, особенно незаменимых аминокислот, и достаточным количеством жиров, особенно полиненасыщенных жирных кислот. Это позволит длительно сохранять компенсацию, не повышая дозу инсулина, удерживать гликемический профиль в динамике близким к профилю здорового человека, а значит, дольше обходиться без осложнений и сохранять работоспособность и высокий уровень жизни. Как-то так.
