Забыть бы, да не получается.
Пузырьки из-под пенициллина – солдаты, коробочки – машины. Я лежу на полатях, что над входом в избу, и воюю за наших, громя ихних с гуденьем и бабаханьем.
В дом зашел отец, его ждали откуда-то, и мне наверх подали кусочек сухой колбасы. Так первый раз в жизни я попробовал это чудо кулинарии. Тогда колбаса потрясла меня вкусом; медленно разжеванный, кусок приятно заполнил весь мой рот, и я тянул глотать его, продлевая удовольствие. В магазине села, где я жил до окончания школы, колбасы не было никакой и никогда, то есть после тех полатей я любым её сортом восхищался заранее и только заочно.
А до сих пор помню аромат молочной колбасы времен моего студенчества. Когда её давали, причину очереди можно было не спрашивать: тонкие вкусные запахи дразнили уже у входа в магазин.
«Давали» - термин тех времен. Увидев очередь, желающие в нее влиться обычно спрашивали «что дают?». Синонимом было «выбросили» - на магазинный прилавок какой-то дефицитный товар. Вот такой словарь для нынешней молодежи.
Наедаться колбасой возможности не было не только из-за очереди. Стипендия была и даже удивляла шестнадцатилетнего первокурсника – целых 45 рублей, на нее можно было купить двадцать с лишним килограммов этой вкуснятины. Но город требовал дань: 15 рублей – хозяйке за квартиру, 3р.50 коп. – проездной на троллейбус, ручки-тетради и прочее для учебы. Без бани – никак, кинотеатров в городе десяток, и фильмы один лучше другого… Так что о будущей язве не думалось совсем, и питание состояло из супов-пакетиков и меню институтских буфетов. Где в набор входило 50 граммов той самой молочной колбасы.
У хозяйки нас было семеро студентов, и на всех один небольшой столик на все случаи жизни. Сижу вечером за ним над конспектом и уже чувствую, как с кухни потянуло чем-то вкусным. Минуту спустя рядом с тетрадкой появилась шипящая сковородка, а за стол плюхнулся ее творец: такой же, как я, первокурсник. Яичница с колбасой, полная сковорода! Желудок мой оживился в надежде на правила приличия. Ожидал приглашения к трапезе и рот, я не успевал бесшумно сглатывать слюну. Нет… вилка одна. Сосед причмокивал, вкусно чавкал, дно сковородки неумолимо освобождалось… Мне уйти бы на время, а я терпел эту пытку, мысленно возмущаясь душой и пищеварительным трактом, а желудок, казалось, свернулся кукишем. Парень вздохнул, отложил вилку, а я боковым зрением обнаружил в сковороде ну, примерно так шестую-восьмую часть пиршества. «Будешь?» - у него, оказывается, были свои правила приличия, которые с моими совсем не совпадали. Доедать – да ни за что в жизни! В деревне-то обычным делом было: кто-то выскочит из дома с куском хлеба, к нему сразу «оставишь?». Но там все свои… Вот если бы сосед сразу пригласил, я бы деликатно съел чуть-чуть… Внятно говорить я не мог, мотнул головой «нет», а он облегченно с таким же аппетитным шумом подъел остальное…
Есть такая шутка. Если у тебя в детстве не было велосипеда, а теперь есть джип, катер и самолет, то все равно в детстве у тебя не было велосипеда…
Я буду каждый день готовить яичницу с колбасой, но не наемся ей уже до конца жизни…
