Продолжение. Начало здесь.
« In vino veritas » - так люди говорят
Про тех, кто, выпив, тайны не хранят.
Учил же Плиний пьющих горемык:
«Вино развяжет пьянице язык!»
А Ибн Сина в свой вписал трактат:
«Чуть-чуть вина – лекарство. Много – яд!»
- Вы хотите сказать, что берите в вога?
Щёки хозяйки подозрительно зарумянились, язык запутался в дёснах и залихватски вылетел вперёд мыслей, на ходу сплетая новые слова.
- «Берите» что?
Разумеется, Ламброс сразу понял, что имела в виду соседка, слегка осоловевшая от тепла и полнотелого Chateau Lagrange, в роскошном букете которого смешались богатые маслины, сочная ежевика, нежные фиалки и терпкие нотки дуба.
Но разве Скорпион удержится от лёгкого язвительного укола, если возможность представилась сама?
- Ой! – Мира прихлопнула ладонью рот, смешливо сузив глаза, замахала второй рукой. – Извините. Заплетык языкается! Шучу, шучу!
- Ясно. Это из раздела «Бахчифонтанский сарай» и «Шакал бомпанского»? – Алексей не удержался от улыбки, а девчонки хихикнули и тут же включились в игру.
- О, а я недавно выдала при всём честном народе в Москве: «Пойдём в Мудожественный Хузей»! – Люба вспомнила и снова рассмеялась.
- Мой брат вчера в гости заезжал на барелочку торща!
- А меня друг попросил воду налить в сластиковый птаканчик. Рука дрожала, когда наливал.
- У меня мама как-то спать собиралась и говорит: «Всё, пойду. Так в клон сонит».
- Обычно везде в наушниках хожу, но однажды телефон разрядился, и слышу, как в магазине одна женщина спрашивает у продавца, где можно найти кубиные курики. А та глазами хлоп-хлоп, аххаха!
Когда насмеялись, Мира пояснила:
- Это всё вино виновато. Простите.
- Non est culpa vini, sed culpa bibentis. Виновато не вино, а пьющие. – Алексей усмехнулся, но на вопрос всё же ответил: - Разве это важно, верю я в Бога или нет? Важно то, что Кем-то созданы все эти галактики, планеты и мы с вами. Расставлены удивительные декорации, и нам дана возможность сыграть свою роль в этой игре. Значит, надо сыграть её блестяще – так, чтобы зрители аплодировали стоя.
- Кстати, Мирослава ещё и драматург, между прочим. По её пьесам даже спектакли ставили. И зрители ей аплодировали, вот! – Люба с нескрываемой гордостью взглянула на подругу, а та смущённо отмахнулась.
- Правда? Драматург? – Густые чёрные брови гостя удивлённо вскинулись, и девушка ощутила в груди тёплый толчок приятного удовлетворения: красавец Ламброс был явно впечатлён.
- Драматург – это громко сказано, Люба опять преувеличила. Так… ставили спектакли в студенческом театре. А пьесы уже ооочень давно не писала – некогда совершенно… – Мира так увлеклась разговором, что вздрогнула, когда на столе завибрировал телефон.
Глянув на экран, девушка обронила «Извините, брат звонит», и выскользнула из кухни.
- Привет, Саш, что-то случилось?
- Мируш, привет. Нет, всё нормально. Как ты?
- В порядке, у меня гости.
- О как! Тогда я быстро. Завтра под минус сорок обещают. Думаю, пешком не стоит топать. Тебя утром отвезти на работу?
- Не, Сашуль, не надо, спасибо. У тебя со своими забот хватает.
- Мне не трудно.
- Да я хотела пораньше поехать, надо кое-какие дела уладить. Так что не переживай. Такси вызову.
- Уверена, что получится?
- Уверена. Есть проверенный номерок.
- Ну, смотри. А кто в гостях-то?
- Подруга с братом. Люба Соболевская… помнишь такую?
- Люба, Люба…не, не помню.
- А вот она тебя отлично помнит. Она же раньше часто у нас бывала. Мы ещё на острова все вместе выезжали, палатки ставили… Темноволосая, смешливая...
- Ааа! Пухленькая такая?
- О! Она уже вовсе не пухленькая. – Мира невольно улыбнулась, представив, как изумился бы брат, увидев вместо прежней круглощёкой очаровашки обжигающую femme fatale, от одного взгляда на которую у мужчин вскипает кровь. Такую бы он точно не забыл.
- Всё, вспомнил. Она ещё слишком близко к огню села, и искра от костра ей куртку прожгла.
- Точно, было такое.
Тогда Люба очень расстроилась: тлеющая искра оставила на рукаве нежно-розовой курточки уродливый обугленный след. А теперь Люба сама превратилась в ослепительный сноп искр, способный воспламенить даже айсберг.
- Ну ладно, беги к гостям, не буду тебя отвлекать. Если не сможешь завтра вызвать такси, звони мне.
- Хорошо, братишка, спасибо.
- Привет Любе передавай.
- Обязательно. Пока.
Пока она разговаривала с братом, Ламброс засобирался домой:
- Пойду, уже поздно. Спасибо за чай.
- Это вам спасибо за компанию. И… за всё остальное.
- Пока рано благодарить. Жду завтра вашего звонка.
Когда Алексей оделся, Мира поразилась его высокому росту: рядом с ним она ощущала себя такой маленькой. У девушки потеплело в груди – до чего статно выглядел он в своей чёрной арктической парке!
Красив, как греческое божество, строен, как кипарис...
А кипарис величественно глянул на неё со своей высоты, и... ни с того, ни с сего, хлестнул веткой прямо по лицу:
- Кстати, вы зелёный чай неправильно завариваете.
Мира чуть слюной не подавилась – аж крякнула от неожиданности:
- Кхе… То есть… как это?!
Он что, с дуба рухнул?
Её даже насмешила эта аллегория – кипарис, падающий с дуба.
А французское вино разгорячило щёки:
- Сами же пили чай и нахваливали! А теперь, значит, неправильный?!
- Да неее, чай и в самом деле вкусный: землянику со сливками трудно испортить. Но кипятком зелёный чай не заваривают – он от этого горчит. Максимум градусов восемьдесят. Это так, подсказка на будущее.
Chateau Lagrange взбурлило в венах:
- На будущее? А вас снова пригласили на чаепитие, стесняюсь спросить?
Мира скрестила руки на груди, гордо приподняв одну бровь.
Ламброс одобрительно усмехнулся:
Хм… А этот цыплёнок умеет за себя постоять. Это хорошо.
- В течение ближайшего года нам предстоит много чая вместе выпить, Мирослава Михайловна. Так что будем учиться заваривать его по всем правилам.
Продолжение здесь.
Дорогие читатели!
Немного приболела, поэтому публикую с таким интервалом. Благодарю за терпение и поддержку!
Предыдущая глава.
Навигация по каналу.
