Собственно, даже не толстая, жирная, ужасающе жирная.
Жила-была пухленькая девушка, вышла замуж, родила ребёнка и сидела с ним в декрете три года. И за эти три года разъелась так, что едва себя носит и хрипит, потому что уже горло жиром заплывает. И главное, спокойна, как удав, и довольна жизнью. Лопает себе в три горла и получает удовольствие.
А работала она в «Петроэлектросбыте», денежки у населения принимала. Вот надо из декрета на работу выходить. Явилась она, а её коллег чуть кондрашка не хватила. Если вы помните, в «Петроэлектросбыте» каморки, в которых операторы сидят, очень тесненькие. Она едва туда бочком пролезла. В офисное кресло она не помещается. Принесли ей кондовый деревянный стул. Села Маша на стул, а бока по краям стула свесились.
Кое-как приступила к работе. Очередь у неё выросла огромная, люди ругаются, переходят к другим операторам. А ей просто не развернуться, ей места мало. И вот копошилась она потихоньку и не сообразила, что стул под ней затрещал и стал расползаться. Не успела оглянуться, как раздавила стул и повалилась всей тушей на пол. Лежит, барахтается, как жук на спине, сверху документиками присыпанная. Народ в очереди сначала испугался, потом ржать начал. Коллеги сбежались, а что делать – непонятно. Она своей тушей всю каморку заняла, никому туда не пройти, как её вытаскивать? Стали за руки тянуть, она орёт, больно. Двести килограмм живого веса из узкой двери не вытащишь, руки можно оборвать. Там ещё и коридорчик узкий.
Что делать? Перегородку ломать? Хотели МЧС вызывать. Но как-то, общими усилиями, с помощью мужиков из очереди, выволокли её оттуда.
Так Маша парализовала работу отделения «Петроэлектросбыта» на полдня. Начальница, белая от страха и ярости, велела ей подавать заявление по собственному желанию. А то, говорит, по статье уволю за несоответствие занимаемой должности. Не хватало мне ещё под суд идти за травмы на производстве.
Уволилась Маша и снова сидит дома счастливая, жрёт вкусняшки, не переставая. Нисколько не припаривается. Она не виновата, её уволили.
А муж её, бедный, уже на последней стадии нервного истощения. Только Маше пофиг. Ей-то ведь хорошо.
Невроз Машиного мужа – это отдельная печальная история. Так что продолжение следует.
