Пятнадцатиминутный обед медленно превращался в часовое совещание. Я уже отчиталась за свой проект, за два проекта коллеги, загорающего в Турции, за личные таски и за делегированные. Единственным моим желанием на тот момент было отправить в ад человека, написавшего “Никогда не ешьте в одиночку”. Дико хохоча, я бы помешивала длинной деревянной ложкой бульон, и без умолку вещала про KPI, командный дух, и кастомер сатисфэкшн. Рядом бы плескались еще сто пятьдесят голодных человек, среди нарезанных соломкой отчетов и кусочков ноутбуков. Рабочий день, начинавшийся в девять и продолжавшийся до поздней ночи, был забит совещаниями и задачами под завязку. Я тонула в нем, словно грешник в адском котле. Обед был тем самым часом одиночества, в который я могла вынырнуть из кипящего варева рабочего дня и, глотнув свежего воздуха, подумать, ну или просто поесть. Проклятый же опус сеял в головах управленцев всех уровней гениальную идею о том, что одиночество вредно и лишает дополнительного общения, портя “нетворкинг”. Как будто именно общения не хватает в жизни рядового менеджера, напичканной совещаниями, словно пирог моей бабушки клубникой.
- Твоя команда должна быть, как команда в хорошем ресторане.
С кухни послышался звон разбивающегося стакана. Столовая, в которой мы обедали, была так же далека от мишленовского ресторана, как мои “котята” от сеньоров. Можно было сколь угодно убеждать себя и клиента, но против факта, что на подготовку хорошего разраба требовалось не менее пяти лет, не попрешь. Столько времени у нас не было. Как не было и денег на хорошие ингредиенты для нашего фастфуда. Мы умудрялись готовить продукт из того, что было под рукой, или смогли утащить с соседних проектов. Приправой, маскирующей кулинарные огрехи, были мои нервы. Получалось что-то похожее на рагу, но с каждым разом все лучше и лучше. К сожалению мой прогресс никак не отражался ни на зарплате, ни на должности, так как вместе со списком побед, рос и список моих косяков. Воспитанный немцами, Гольшанский был педантичен: чем больше я делала, тем более росли списки, отдаляя меня от заветной цели стать полноправным проектным менеджером на нашей корпоративной кухне, а не вечно “исполняющим обязанности”.
-На проекте все должно быть отлажено до последнего движения, а у тебя вечный бардак! - Отчетная часть обеда закончилась, и шеф плавно переходил к мотивационной. - Твои орлы три дня не могли выкатить продукт.
- Ну так выкатили же. Ребята работали на грани своих возможностей. Код проекта сложен, и за много лет покрыт костылями, в которых и милд с трудом разберётся. Наймем ребят покруче, будем делать быстрее и качественнее. К тому же нужна автоматизация процесса выкладки и машинки помощнее. У нас процесс деплоя занимает восемь часов.
- Пока не научитесь хорошо кодить , денег не дам.
- Давай я сама напишу клиенту, а Федя сделает техническое обоснование. Клиент не дурак, и скорее всего у него есть резерв в бюджете. Мы и так экономим ему деньги, выставляя счет по минимальной стоимости.
- Не сметь! Я клиента после ваших последних приколов еле успокоил. Что, сложно было все сделать с первого раза? Там делов-то на полчасика. Две строчки кода поправить. - Взорвался Гольшанский. - Вот что вы жизнь-то мне портите.
- Не нравится, увольняй.
Если б нас можно было расстрелять, шеф бы сделал с превеликим удовольствием. От массовых казней моих подчиненных спасало то, что в ИТ руководителей было явно больше, чем программистов.
- Вот что ты ерничаешь. У меня проект новый стартует на следующей неделе, менеджеров нет. Тебе отдам.
Проектных руководителей, желающих работать с Гольшанским, видимо тоже было не особо много.
- Чтобы впихнуть невпихуемое, надо выпихнуть ранее впихнутое.
- Не хами мне, Ивашкевич. Ты должна, как вот та девушка на задаче. Я подхожу с проектом, а ты мигом стартуешь все и передаешь уже готовый проект дальше.
В подтверждение его слов девушка снова грохнула стаканы, и они осколками разлетелись по коричневым плиткам пола. Проводив взглядом скользящие куски стекла, я уткнулась в тарелку, на которой оставались лишь куриные кости. За годы корпоративной жизни я научилась за 15 минут проглатывать еду, оставляя все оставшееся время на пресловутый “нетворкинг”. Отчитываться и есть я так и не научилась.
- Мы не потянем. Людей едва хватает на текущие проекты. Процесс найма занимает до 6-ти месяцев, а ты запретил ходить к HRам, потому что я своими сапогами реальности топчу эдельвейсы, растущие в их прекрасном воображаемом мире, где люди стоят в очереди, желая устроиться в нашу компанию.
- Сходи на курсы тайменеджмента.
- В сутках всего 24 часа.
- Значит неэффективно работаешь.
Я молча сгребла поднос и встала.
- Сядь. Ну что ты надулась, Ивашкевич. Хочешь, я тебе историю расскажу? Мой дед служил под Читой. Так вот, в одну из зим я нашел рядом с казармами орла. У птицы было перебито крыло. Мы ее вылечили и поселили в полковом курятнике. Орлу в части понравилось, и он так и остался. Пообвыкнув, он с моей руки жрал мясо, а по весне топтал кур. Представляешь, орел топчущий куриц.
Гольшанский расхохотался, радуясь шутке. Я же молчала. Передо мной на пустой тарелке, странным предупреждением, высилась горка из куриных костей.
Орел, променявший свободу на куриц и регулярную кормежку, запал в мое сердце. Кочуя по моим произведениям, он напоминал о том, что есть что-то более важное, нежели кусок мяса и теплый курятник.
Илона Ивашкевич.
PS: Данный текст является отрывком из ненаписанной книги. Все совпадения случайны.
Другие произведения автора: https://author.today/u/ilonaivaschkevich
Купить книги можно здесь: https://www.litres.ru/ilona-ivashkevich/
Автору на кофе: https://money.yandex.ru/to/4100154494642
