Четвёртая часть: "История одного падения".
Предыдущие 3 части из рубрики "Самокат", читайте в моей подборке со статьями.
Глава 1. Публичная казнь в стиле "Самокат"
Дорогие поклонники моего
унижения!
Пришло время истории, от которой вы будете хохотать, а я в это время буду пытаться залить внутрь столько Ибупрофена, чтобы успокоить не только руку, но и свою издёванную судьбу.
И так, берите пиво с чипсами, а я начинаю.
-
Всё началось с того, что наш Царь и Бог, Директор ЦФЗ, решил устроить мне цифровое аутодафе.
Он вывесил меня на всеобщее посмешище на канале курьеров, объявив, что я – Король Опозданий, чей рейтинг в 74% опаздываний бьёт все рекорды и, вероятно, занесён в Книгу Гиннесса.
Я стал этаким живым мемом, "человек-тормоз" в мире скоростных доставок.
-
Последовала кара изощрённая: пять дней забвения.
Пять дней, когда я, как призрак, бродил по квартире, наблюдая, как другие курьеры зарабатывают на хлеб с красной икрой, а я учился выживать на диете из крошек надежды и дошираков.
Мне казалось, меня заблокировали, чтобы я "вознёсся духом".
Я вознёсся.
До потолка в квартире.
-
И вот, о чудо! Мне бросили кость! Смена! Всего четыре часа, с 8 до 12. Я воспринял это как миссию "Реабилитация или смерть".
Решил, что буду не ехать, а лететь, создавая разрезы в пространстве-времени.
Мой велосипед должен был плакать от гордости.
-
Глава 2. Утро курьера-ниндзи
Проснулся в 6 утра с чувством, будто мне предстоит не доставка еды, а штурм Зоны 51.
Умылся, побрился так, будто сбриваю с себя налёт неудач.
Выпил кофе, по крепости сравнимый с ядерными отходами.
Я был готов.
-
В дарксторе царила идиллия: сборщица, один курьер и звенящая тишина.
Директора не было.
"Отлично, — подумал я. — Нас двое, а микрорайонов три. Это как "Выживший", но с велосипедом и борщом в рюкзаке".
-
Первый час мы молчали, созерцая пустоту и рассуждая о высоком: о смысле жизни, о вечном, о том, почему в "Самокате" лапша всегда приезжает холодной.
-
После 9 утра начался ад.
Вернее, Рай для спидраннера.
Я носился как угорелый, словно за мной гнался полк голодных троллей из интернет-комментариев.
Я обгонял машины, голубей и, мне кажется, собственное чувство самосохранения.
Я был Посланником Скорби для пешеходов и Богом Скорости для заказчиков.
-
Глава 3. Бордюр как орудие кармы
И вот, в 11 утра, судьба подкинула мне два заказа. Второй — в 8-м микрорайоне, место, куда даже таксисты ездят с завещанием. Первый я доставил с грацией гепарда.
Помчался ко второму.
-
Летел я так, что у меня за ушами не свистел, а выл ветер от осознания собственной крутости.
Подъезжаю к дому.
Вижу своего врага — чёрный БМВ.
Он неподвижен, как скала.
Но вот он начинает движение. Навстречу мне.
Логика шептала: "Александр, остановись, ты не в "Форсаже"". Гордыня кричала: "ДА ЧТО ОН МОЖЕТ СДЕЛАТЬ-ТО, А?"
-
Я решил проскочить в щель между ним и бордюром.
Щель была примерно как мои шансы на повышение рейтинга — призрачная.
В этот момент водитель БМВ, этот Гудини от автодорог, решил объехать ямочку на асфальте и плавно занял то пространство, где должен был пролететь я.
-
Мой мозг, перегретый от спешки, выдал гениальнейшую идею: "Бордюр — не преграда, а трамплин! Прыгай!"
Я повернул руль... и моя жизнь разделилась на "до" и "после".
-
"До" — я был Александр, курьер-метеор.
"После"— я стал человек-снаряд, врезавшийся в ландшафтный дизайн.
-
Падение было настолько эпичным, что, наверное, его видели со спутника.
Я рухнул на землю вместе с велосипедом и своим розовым саркофагом, издав звук, похожий на падение рояля в мультфильме.
Я лежал в кустах в той же позе, в которой ехал, как застывшая скульптура "Курьер, атакованный гравитацией".
-
А БМВ, этот рыцарь без страха и упрека, даже не мигнул фарами. Проследовал дальше, как ни в чём не бывало.
Надеюсь, Карма, эта суровая инспектор ГИБДД вселенной, поджидает его за поворотом в лице десятитонного КАМАЗа.
-
Глава 4. Диалог с ангелом и ад в глазах
Я лежал и прислушивался к внутренним ощущениям.
Хрустнуло ли что-то важное?
Или это хрустнула моя гордыня? Решив, что неподвижность — это новая форма протеста, я поднялся. Сделал десять шагов, и тут мой организм решил устроить мне светопреставление.
Голова — карусель, в глазах — звёздное небо Млечного Пути, в желудке — шторм "Франс".
-
"Блин, — пронеслось в голове, — сейчас отключусь, и мой велосипед станет арт-объектом, а еду из рюкзака съедят подвыпившие гопники, обсуждая вечные ценности".
-
Нет! Я не дам им такого удовольствия!
Я приковал своего двухколёсного страдальца к дереву так, будто это был Экскалибур, и только я мог его освободить.
-
Набрал заказчицу.
—Алло! — бодрый голос.
—Ззздрасьте... — просипел я, как вампир на рассвете. — Это курьер... я у вашего подъезда... но я больше напоминаю лежачий полицейский... спуститесь, пожалуйста...
—А что такое?
—Упал... с велосипеда... Кажется, гравитация победила...
—Сейчас!
-
Она примчалась так быстро, будто она заказала не еду, а антидот от яда.
Увидев моё лицо цвета бетонной плиты, она ахнула:
—Ой, вам плохо! Вы белый, как мой ноутбук! Скорую?
И тут,как по заказу режиссёра плохого триллера, мои колено и рука взорвались болью такой силы, что я завопил так, что, наверное, разбились стёкла в соседнем доме.
—ВЫЗЫВАЙТЕ! — заорал я так, что, кажется, разбудил самого Бабая. — СКОРУЮ! АДСКУЮ КАРЕТУ!
-
Пока она звонила, я, лёжа, как Винни-Пух в норе, успел позвонить на склад:
—Алло, — говорю, — это Александр. Я... гм... выбыл из строя. Велосипед прикован к дереву, как моя судьба к несчастью. Ключ у заказчицы. Она же вызывает мне транспорт до царства Аида.
-
Жене сообщил новость: "Дорогая, я вроде как жив, но моя рука исполняет свой собственный балет под названием "Агония".
На противоположной стороне разговора, послышался звук падения мешка.
-
Глава 5. Цирк в травмпункте, или Добро пожаловать в ад!
Приехала скорая.
Врачи, увидев мой розовый короб, лишь вздохнули: "О, „Самокат“. Опять вас".
Видимо, я был не первым.
Я направился в карету скорой помощи и оказался в обмороке.
Очнулся на каталке после укола и понял, что меня куда-то везут.
"Лишь бы не в морг" - первая мысль.
-
В травмпункте я попал в райскую приёмную, где собрались те, кто в этот день проиграл битву с законом подлости.
Мужик с рукой, торчащей в сторону, в которую рука торчать не должна, выглядел бодрячком.
Рядом с ним мой ушиб казался лёгким испугом.
-
Мой выход в кабинет с розовым коробом был подобен выходу клоуна на арену.
—О! — воскликнула медсестра. — К нам с доставкой! А пиццу не забыл?
—Я сегодня в роли грустного клоуна, — ответил я. — Без пиццы.
-
Травматолог, человек с руками-буратино и сердцем из льда, после осмотра направил меня на рентген. Очередь там была такой, что, казалось, люди записывались ещё в прошлой пятилетке.
Я попытался пройти по-тихому, но был остановлен местным авторитетом с гипсом:
—Куда, умный? Стоять будешь, как все!
Я покорно встал в хвост, чувствуя себя на последнем круге ада Данте.
-
В 12:50 дверь открылась, и тётка-рентгенолог, выглядевшая так, будто она только что пережила апокалипсис, буркнула:
—Всё, мужики! Работать не буду! Ухожу!
Начался бунт.Крики: "Как так?! Мы ждём!"
Её ответ вошёл в историю:
"Да жалуйтесь! Меня всё равно не уволят, я здесь одна, как маяк в бушующем море ваших страданий!" И дверь захлопнулась.
-
Вернувшись к травматологу с вестью о бегстве рентгенолога, я получил новый квест:
" Иди в больницу рядом, там сделают".
-
Глава 6. Пытки средневековья и диагноз — "Нервный титан"
В больничном рентгене меня встретила женщина в халате, который видел лучшие дни.
—Рентген делать будете? — спросил я, как проситель у ворот рая.
—А то, — ответила она, словно соглашаясь на тяжкую повинность.
-
Процедура напоминала пытку церковной инквизиции.
"Согни руку", — говорила она.
"Она не сгибается, ей больно", — отвечал я.
"А надо", — невозмутимо парировала она.
Я сгибал руку с таким скрипом и болью, что, кажется, плакали ангелы.
-
Снимки готовы. Возвращаюсь к травматологу.
Захожу.
Он смотрит снимки, а потом...
О, БОЖЕ... он хватает мою руку и с силой тирана выкручивает её так, что я издаю звук, от которого, наверное, содрогнулся сам Ктулху.
—А-А-А-А! МАТЬ ТВОЮ ЗА НОГУ! ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКООООО!
Доктор сияет улыбкой садиста, довольного работой.
—А теперь ещё раз! — и он делает это снова.
Мой крик на этот раз был уже более высоким, оперным.
-
— Расслабься! — весело говорит он. — Перелома нет! Это ушиб с ударом в локтевой нерв! Он у тебя, брат, как струна гитары, задета! Отсюда и твой концерт!
-
Мне прописали покой и обезболивающее.
Я вышел, окрыленный отсутствием перелома, и на радостях прошел пешком до работы, чтобы сдать рюкзак.
Всю дорогу с розовым рюкзаком на плече, и ощущая на себе взгляды прохожих, мне навязчиво лезла в голову песня " Мы бродячие артисты, мы в дороге день за днём..."
В ЦФЗ я оставил справку от травматолога в оправдание, что я не придумал историю, чтобы не работать.
Справку передали Директору.
Меня отправили в неоплачиваемый "отдых".
В котором я и нахожусь, дорогие мои подписчики.
-
Эпилог. Герой нашего времени
Рука два дня болела так, что я ел левой рукой, и большую часть еды доставлял на пол, а не в рот.
Левой рукой приходилось не только есть, но и протирать 5 точку.
Извините за подробности.
Со мной милостиво поговорила Служба Безопасности "Самоката", выразив надежду, что в следующий раз я буду бороться с гравитацией более успешно.
-
Так что, дорогие друзья, если вам понравилась эта ода человеческой стойкости и идиотизма, поставьте лайк этому тексту.
Если хотите поддержать мою борьбу с бордюрами и законами физики — пожертвуйте на гель, если не жалко. Каждая капля его — это слёзы моих несбывшихся надежд на быструю доставку.
-
Ваш предпенсионер Александр, временно нелетающий пегас курьерских просторов!
-