В русском языке есть некоторые скользкие моменты в определении одушевленности существительных.
Например, слово "труп" - неодушевленное, а "покойник" - одушевленное, хотя по сути они обозначают один и тот же объект. Грамматически они работают по-разному ("вижу труп", но "вижу покойника").
Есть ещё слово "микроб", которое может выступать в обеих ипостасях ("изучаю микробов" и "изучаю микробы"). Такое же двойственное отношение у нас к "устрицам" ("ем устриц" и "ем устрицы"). Я, кстати, устриц не ем, а вы?
А вот в шумерском всё было чётче, и исключение, которое употреблялось то как одушевленное, то как неодушевленное, было всего одно - слово "раб".
