Отсутствие собственных, – использовались импортные и трофейные, – бронетранспортёров в Красной, а затем и Советской армии довоенного и военного времени – факт примечательный. Поскольку, у остальных – немцев, англичан и американцев, – такие машины были. Соответственно, вопрос о причинах данного положения дел задаётся часто, и ответ на него хорошо известен. Причин было много. Здесь и отсутствие чёткого понимания степени полезности и тактики применения такого вида техники. И неспособность КБ разработать удачные конструкции БТР. И отсутствие производства в СССР мощных грузовиков с высокой проходимостью. И просто нехватка производственных мощностей.
И все эти причины – ни о чём, если присмотреться.
Как вести механизированную войну и что для этого понадобится, в 30-е годы не знал никто. Но у всех имелись свои идеи разной степени эпичности. Только в 1939 году немцы начали поверять теории практикой и пришли к мысли, что бронетранспортёры пригодятся. Остальные, наблюдая за немцами, тоже это заметили.
«Отсутствие удачных конструкций» – довод ещё более странный. Как будто принятые на вооружение и запущенные в массовое производство конструкции часто бывают удачны. Как правило, нет. Даже единичные лучшие образцы, становящиеся предметом национальной гордости, – такие как Т-34, – не лишены серьёзных недостатков. Рядовые же образцы, – и это касается не только советской армии, – состоят из недостатков, вроде бы, целиком.
...Отсутствие колёсных шасси с высокой проходимость, это, конечно, печально. Но англичане, построившие за войну бронетранспортёров больше всех (110 тысяч), колёсные шасси использовали только для бронеавтомобилей.
Наконец, довод о нехватке мощностей выглядит особенно странно. До войны СССР произвёл бронетехники больше, чем все остальные страны вместе взятые. В процессе же, больше чем вместе взятые страны Оси, – со всяческими сателлитами и оккупированными территориями. Мощностей, конечно, всё время не хватало критически, но в военное или предвоенное (осознаваемое, как таковое) иначе быть и не может, независимо от того, насколько эти мощности велики.
Так в чем же дело? Вот в этом. Мощностей, чтобы нормально вооружиться, не хватит в любом случае. Следовательно, всё упирается в представления о «норме». Советские стратеги слишком высоко задрали планку механизации. Но «слишком» – это сравнительная категория, по-этому нужно оговориться, что о сравнении с англичанами и американцами речь не идёт. Британская армия, например, к середине войны стала огромной, – по численности вровень с советской, и иногда вырывалась вперёд. Однако, всё это были «колониальные войска». В боевых действиях участвовало только 90 дивизий. Причём, никогда не более трети одновременно. То же касалось и самой многочисленной в мире американской армии… Сравнение уместно только с немцами.
Немцы же располагали танками, – до середины войны только в танковых дивизиях и только «крейсерскими». Потом ещё появились отдельные батальоны тяжёлых. В комплект к танками шли бронеавтомобили – в разведывательных подразделениях танковых и моторизованных дивизий. Плюс, штурмовыми орудиями, противотанковыми и зенитными самоходками. Последние имелись в танковых частях, плюс, одну роту «штуг» на протяжении войны немцы пытались придать пехотным дивизиям. Однако, без фанатизма и, как следствие, без видимых для реальных штатов дивизий последствий.
Примерно также у немцев дела обстояли и с бронетранспортёрами. По одному батальону и одной роте – только – в танковых дивизиях.
Разумеется, всё сложнее, – тема штатов дивизий военного времени неисчерпаема, ибо во всех странах они мутировали, как бактерии, каждые сорок минут, при этом стабильно не соблюдаясь, – но грубо картина выглядит именно так. В германской армии бронетехника концентрировалась в танковых дивизиях. В моторизованных её было очень мало (танков совсем не имелось), в пехотные же, – а это 80% численности вермахта, – что-то попадало, как исключение.
...В СССР видели «норму» иначе. Лёгкие плавающие танки, – для разведки, – по роте (15 штук) во всех дивизиях. А дивизий-то больше 300. Бронеавтомобили, как лёгкие, так и тяжёлые пушечные, – по роте каждых во всех дивизиях... Плюс, ещё много бронеавтомобилей в частях корпусного подчинения... Бронированные и вооружённые пулемётом тягачи «Комсомолец» для транспортировки противотанковых и полковых пушек, – тоже во всех дивизиях… А таких орудий в одной стрелковой дивизии не меньше шести десятков. Естественно, промышленность смогла дать только треть от нужного числа тагачей… По поводу же танков шли непрерывные споры. Под конец их собрали в дивизиях. Однако, крейсерские танки – БТ, а позже Т-34, – предназначались не только для танковых дивизий. Были они и в кавалерийских, и в механизированных, – только по одному полку. Пехотные же Т-26 (планировалась замена на Т-50) тоже хотелось иметь везде. По батальону в стрелковых дивизиях, и по роте в горных...
Да. Были ещё отдельные батальоны тяжёлых и огнемётных танков, но их тоже потом, следуя немецкому примеру и пытаясь бронетехнику концентрировать, включили в дивизии. Как следствие, танковых дивизий получилась огромная толпа, с несоразмерным числу стрелков и грузовиков количеством танков в каждой. Но это – вопрос отдельный.
Для того уровня механизации и насыщения частей бронетехникой, которое советское руководство желало видеть, мощностей, конечно же, не хватало.
Возвращаясь же к бронетранспортёрам, можно заключить, что СССР обзавестись ими мог. Однако, только вместо каких-то других вооружений. Например, плавающие танки показали себя очень полезными, но только в обстоятельствах редких, – при форсировании рек. Для разведки лучше подходили бронеавтомобили… Да и тех столько пехоте не требовалось. Равно как и бронированных тягачей-танкеток для противотанковой артиллерии. Данный факт проверен экспериментом. Бронеавтомобилей в СССР по лед-линзу не присылали, поскольку советская сторона не просила такую технику, – хватало своих. Полученные же от англичан «Универсалы» редко применялись, как тягачи для «сорокопяток».
С позиций послезнания, – но только с них, в реальности советское руководство не имело очевидных оснований для такого решения, – можно заключить, что, распорядившись мощностями иначе, к 1941 году СССР был бы способен развернуть полторы сотни батальонов на гусеничных и колёсных БТР (вместо лёгких танков, тягачей и тяжёлых бронеавтомобилей), и наклепать сколько угодно баз для самоходной артиллерии, – сравнимой по ТТХ с Су-76.
