Конец августа на календаре.
День этот для меня начался с того, что отец налил в две трёхлитровые банки вина.
Каждую банку завернул в отдельный мешок и аккуратно поставил в кирзовую сумку, которую я помогал придерживать за ручки.
Эту сумку как будто сшили специально под заказ, в неё кроме двух трёх литровых банок могло вмещаться ровно ведро например, пшеницы или дерти.
К этому времени ждали дядьку Володьку Савву (это для меня он был дядькой по возрасту, а на самом деле всё было запутано в нашем роду и кто кем кому приходился, сильно не вдавались в подробности, хотя если правильно разобраться, то он мне доводился шурином) вот они с отцом должны были поехать в гости в Новую Жизнь (х.Вединяпин) к Балацким.
Мать возилась по хозяйству здесь в этой пристройке и напутствовала отца:
«Вы ж там смотрите».
Это в том смысле сильно не пейте, да и Володьке много не наливайте, всё ж таки за рулём.
Отец уже слегка был на взводе от таких наставлений, высказал матери:
« Да как тут не выпить, знаешь же какая коляска у Володьки?
Прикручена к мотоциклу на соплях!
На каждом повороте, особенно когда поворачивает от коляски ощущение такое, что он поедет в одну сторону, а я в люльке в другую».
И действительно коляска представляла собой большой ящик с колесом, с боку с одной стороны и прикручена к ИЖ – 49 с другой.
Вот услышали знакомый грохот дядьки Володькиного мотоцикла, он имел свой специфический звук, и в тихую погоду можно было слышать из хутора, как мотоцикл въезжал в станицу или катил обратно.
Мотоцикл подкатил ко двору, отец взял увесистую сумку и мы вышли его проводить, Дядька Володька к нашему выходу уже смастерил в задней части ящика из мешков, что - то вроде сиденья.
Вышли, поздоровались.
Отец, передав сумку в надёжные руки, дядька Володька с одобрением оценил вес сумки, отец в это время стал моститься в люльке, усевшись поудобнее, принял сумку обратно в свои руки.
Сумку отец поставил меж коленок таким образом, чтобы её придерживать на весу, на тот случай, чтобы банки не разбились на ухабах.
Мать давала напутствие перед отъездом:
«Вы там смотрите,по аккуратнее» с таким страдальческим видом, что посылала она их на какое то очень важное и опасное дело.
С грохотом мотоцикл, запылив, понёсся по грейдеру нашей стороны, вдоль бульвара в сторону магазина.
Сейчас через столько лет думаю, как они переехали на другую сторону Куры.
Моста у нас не было, только кладка через Куру и то когда там не хватало нескольких досок, переходить, а тем более переезжать было опасно, даже на велосипеде.
Воды в те времена в Куре было достаточно и вот я не припомню на своей памяти, чтобы там в брод, а он находился тут же ниже по течению от кладки, проезжала машина или на худой случай мотоцикл с коляской.
Только помню гусеничные трактора и то наши хуторские.
Один раз в жару летом дядька Колька Денеко заехал на середину Куры и с ведра поливал двигатель, потом по дороге покатил в сторону хутора Дыдымовки.
В другой раз весной, когда ловилась рыба, меня занесло с хваткой в эти места, стоял я, как раз на другой стороне от хутора на дороге у брода.
Со стороны хутора по новому извозу, от магазина, а старый извоз уходил в гору со стороны кладбища и выходил на гору в конце огородов хутрян.
Этот старый извоз ещё и сейчас наверно можно увидеть.
Трактор с ходу влетел в Куру, создал волну и когда волна докатилась до нашего берега, все кто стоял здесь вытянули хватки, улов был приличный, трактор не останавливаясь, переправился через Куру и покатил дальше, в кабине сидел д. Васька и приветствовал местных рыбаков, больше штурмующих брод не припоминаю.
И вот я думаю, как перебрались отец и д. Володька на другую сторону, поехали в объезд через Ростовановку или Советскую, тогда асфальта не было и в помине, да и был ли готов проект.
Пока отец с д. Володькой гостили и объезжали местные окрестности, я прохаживался и прогуливался по винограднику в огороде.
Осматривал и оценивал спелость винограда раннего срока созревания, отщипывая ягоды с кисточек, вкушал, насколько они сладкие на вкус.
Запоминал нахождение тех кустов винограда, которые пришлись мне по вкусу.
Где то за полдень у двора протарахтел мотоцикл, и к тому времени как я подошёл, уже была выгружена наша часть арбузов, как мы их называли, белых арбузов.
Арбузы были огромной тогда для меня величины, килограммов 12 -15 каждый.
И выросли эти арбузы на песчаной почве, на границе с Кабардой, южнее Вединяпина, кто - то из наших родственников охранял там бахчу.
За Курой на той стороне балки земля более песчаней, а на нашей более глинистая, тяжелая почва, хотя расстояние не такое уж далекое.
Русло Куры как бы разделила эти два типа почв между собой.
Приехавшие из гостей, а поним видно было, что хорошо погостевали и на славу, были в приподнятом и весёлом настроении.
Были очень довольны поездкой.
Особенно радовался отец ,потому что не был потерян вместе с люлькой на одном из поворотов.
Мне поставили на наш с браткой столик арбуз, который занял всё пространство столешницы.
И вот когда отец кончиком кухонного ножа ткнул в арбуз, он треснул со звуком до самого низа по кривой, сделав пол оборота по арбузу.
Срезав верхушку арбуза, отец её вручил мне, чтобы я мог оценить вкусовые качества арбуза.
На расстоянии одной трети от верха, отец горизонтально прорезал арбуз по кругу, потом вертикально порезал на дольки.
Я сидел за столиком посреди пристройки лицом к двери.
Из - за этого огромного арбуза, стоящего на столике, меня не было видно со двора, через открытую дверь.
На запах арбуза стали залетать осы и пчёлы, мухи были не в счёт.
Сверху ножом отец крест на крест посередине сделал надрез и выделил мне дольку арбуза, долька эта была приличного размера и свободно вмещалась в обе руки.
Это сейчас арбузные сорта «толстошкурые», треть арбуза на выброс , а тогда шкурка арбуза была не больше толщены моего мизинца.
На вид внутри арбуз был ярко красный, и можно было не вооруженным глазом рассмотреть каждую клеточку арбуза, такой арбуз называли у себя дома «мясистый».
На вкус говорили тогда «медовый».
И сидел я ел арбуз и отбивался от назойливых ос и пчёл, которые так и шныряли вокруг меня с арбузом и наглым образом садились на мою дольку арбуза, хоть рядом стоял громаднейший арбуз.
Садитесь и ешьте, сколько в вас влезет.
Главное не откусить арбуз тогда, когда эти наглые насекомые сядут на мою дольку арбуза.
Поэтому приходилось размахивать долькой или сдувать «непрошенного» гостя.
Я был увлечен поеданием арбуза и одновременной борьбой с этими жалящими созданиями.
Взрослые находились во дворе, делились новостями, вели свои взрослые беседы, мне было не до них и не до их рассказов, у меня было своё увлечение и развлечение.
Когда д. Володька собрался уезжать домой, то заглянул на прощание в дверь, я размахивал долькой арбуза, смахивая с дольки «непрошенное» насекомое, д. Володька в ответ помахал мне.
У двора взревел заведённый мотор мотоцикла и д. Володька громыхая по дороге мимо выгона покатил к себе домой на вторую улицу.
Я съел несколько долек, наелся до отвала и с набитым животом вышел во двор.
Сладкие руки и лицо всё ещё привлекали ос и пчёл, пришлось тщательно умыться и вымыть руки, чтобы не привлекать к себе этих назойливых насекомых.
Я уже подвергался их укусам, и лишний раз быть искусанным не имел ни какой охоты.
А на дворе заканчивалось лето, щедро делясь своими дарами.
