И рада была Дарья – с сестрою повидаться…
И… хотелось – после слов, что услышала от Катерины, – остаться одной.
Катерина спохватилась:
- Пора мне. Я с соседом, Кузьмою Фёдоровичем, приехала. Узнала, что у него какие-то дела на «Парамоновской», и попросила, чтоб меня с собою взял: сестрицу проведать. – Сокрушённо покачала головою: – Уж как разгневается тётушка Анисия Карповна, что ослушалась я её… отважилась проведать тебя! Должно быть, и разговаривать со мною не станет… Разве что – уговорю Кузьму Фёдоровича, чтоб не сказывал тётушке про меня… что я с ним на «Парамоновскую» ездила. А ты жди меня в гости, сестрица. Я ещё приеду.
Катерина убежала.
Дарья бессильно опустилась на ступеньку низенького крылечка, прикрыла глаза.
Показалось, – ступенька покачивается…
То ли устала – от разговора с Катей…
То ли…
Вдруг в жар бросило. Вчера тоже так было… А потом голова закружилась, – будто на качелях, что высоко-высоко раскачались…
Сердце забилось – в тревожной радости…
Ульяна, дочка крёстной, рассказывала: так бывает - что ровно высоко-высоко на качелях, - когда…
Даша затаила дыхание…
Скорее бы Захар приехал!
А Захар спешился у калитки, торопливо вошёл во двор.
Дарья поднялась ему навстречу…
И случилось так, как думалось Захару: вопрос – без слов… и ответ – без слов.
Потому что глаза сказали о тайне желанной яснее любых слов…
Захар обнял жену.
Даша прошептала:
- Я ждала тебя…
Захар поцеловал её волосы:
- Я знаю, – что ждала… И знал, что про это скажешь… Когда, Дашутка?..
Дарья подняла глаза:
-Я подсчитала, Захарушка… В исходе зимы. – Улыбнулась застенчиво: – Откуда же знал?
Захар тоже улыбнулся:
- Знал… Я, Дашутка, думал про это… А ещё – сон мне снился: будто мальчишечка крошечный мне навстречу бежит…
За ужином Дарья рассказала Захару о своей радости – что Катерина, сестра, приезжала проведать…
А Захар нахмурился: хоть и сестра Дашуткина, а не нравилась ему Катерина – заносчивостью своею.
Но – понимал: Дарья по своим скучает… Уж сколько не виделись – с самой зимы… Потому и обрадовалась приезду сестры двоюродной.
Даша смахнула слёзы:
- Говорила Катя: не отошла мамаюшка сердцем… До сих пор гневается. Не простила нас с тобою – за что, уехали мы на «Парамоновскую»…
- Никон Ерофеевич, десятник, выходной мне обещал – за то, что рудознатцам балку Вознесенскую показал… Недаром столько дней по окрестностям ходили: взяли образцы горюч-камня, и место уж определили, где будут строить новую шахту… А в выходной мы с тобою и съездим в Степновский… Про новость нашу расскажем. Тут и смягчится сердце у Анисии Карповны.
-Не знаю, Захарушка… – грустно покачала головою Дарья. – Приедем мы… А что, ежели маманюшка и говорить с нами не станет…
- Куда ж она денется, – сдержал улыбку Захар. – Ты ж у неё единственная дочушка. Соскучилась, поди… Сама не рада гордынюшке своей… из-за какой ни разу и не приехала к нам. А тут мы сами приедем. Да ещё с такою вестью.
-Катя обещала, что снова приедет. Вдруг случится, что всё же простит нас маманюшка. Катерина непременно расскажет про то… Тогда и поедем в Степновский.
Следующим вечером ушёл Захар в ночную смену.
Проводила его Дарья, а сама допоздна на крылечке сидела – задремала даже. И в полудреме прислушивалась к грохоту конного ворота, что поднимал из шахтной глубины большущие бадьи с горюч-камнем…
Зябко повела плечами: с берега реки повеяло полуночной прохладою…
Долго ещё ждать Захарушку – шахтёрские смены длинные: ночушка пройдёт… и, лишь когда солнце поднимется над дальним курганом – к обеду… – вернётся шахтёр домой.
Даша ушла в хату, прилегла.
А перед рассветом, когда уже чуть синело над степью и балкою, встрепенулась: либо шаги во дворе?..
Выглянула в окошко. В удивлении свела брови: на крыльце… корзина?.. Пока размышляла, откуда бы взяться корзине этой – о такой-то поре!.. – послышался… Дарья ушам не поверила: послышался детский плач. Будто из корзины?..
Вышла в сенцы – отчего-то на носочках, не дышала даже…
Осторожно приоткрыла дверь…
Обмерла: к крыльцу поспешно подошла… Глафира?..
Точно, – она…
Быстро взяла корзину… и так же торопливо пошла… почти побежала через огород – к дороге, что вела в степь…
Исчезла – ровно марево… (Марево – южнорусское слово, означает – дымка, туман).
Дарья в растерянности постояла на крылечке.
Головою встряхнула: не во сне ли привиделось – корзина плетёная… Глафира в белой косынке…
Не во сне ли плач детский послышался…
А Захару не решилась рассказать о видении этом…
Только он увидел в глазах её тревогу неясную. И сам встревожился:
- Бледная ты… Либо спала плохо, душа моя?.. Не выспалась?
Дарья перевязала косынку потуже, уклончиво плечами пожала:
- Может… не выспалась. Всё думала, Захарушка: как там… в шахте, где вы горюч-камень рубите?.. Глубоко… Темно…
Захар улыбнулся:
- У нас лампы масляные светят. Ясно, – не как солнышко над землёю… Но обушок с киркою рассмотришь. А что глубоко, Дарьюшка… Так на то ж и шахта. Скоро ещё глубже будут шахты наши.
Дарья перевела дыхание: вот и славно, что Захар про свою шахту заговорил: он любит про неё рассказывать…
А через несколько дней – Захар в дневную работал – Катерина снова приехала в гости. Обняла сестру, оглянулась. На всякий случай полюбопытствовала:
- Шахтёр-то твой дома?.. Либо снова… в Вознесенке горюч-камень ищет?
- На смене Захар.
- Ой, Дарья!.. Что расскажу-то тебе!.. Нарочно уговорила Дорофея, чтоб отвёз меня на «Парамоновскую»!
- Ты садись, Катя. Я пироги сегодня пекла – с капустою: Захар любит. Простокваши налить тебе?
Катерина отмахнулась:
- Послушай сначала, – что расскажу.
- Я тоже, Катя… Я тоже рассказать тебе хотела, – призналась Дарья.
- То, о чём я расскажу тебе, – ты точно не знаешь. Глашка-то… Глафира, любушка Захара Ивановича твоего...На днях-то дитё родила. Мальчишку.
У Дарьи перехватило дыхание: не привиделось, значит… Не сон.
- Ты откуда знаешь, – про дитё-то?
- А оттуда и знаю! Все знают! Аулина, дочка батюшки Владимира, рассказывала: приходила Глашка в церковь – просила, чтоб отец Владимир младенца её окрестил. А дитё-то, Дашка… Мальчишка-то, выходит, – Захаров.
-Ниоткуда это не выходит, – отчего-то нахмурилась Дарья. – У Глафиры – по вдовьему делу – всякое могло случиться.
- Всякое?.. До чего ж ты, Дашка, глупа! Возьми да сосчитай: не маленькая!
- Откуда ж… и докуда считать-то, Катя?.. Про то одна Глафира знает.
- Так Захар сколько раз ночевал у неё! Все про то знают!
- Все знают… А никто не видел.
-Говорю тебе, глупая: дитё это… мальчишка, – Захаров!
Неприметная… горькая усмешка тронула Дарьины губы: Катерине ли рассказывать о том, что мальчишка у Глафиры – Захаров… Катерине ли лучше знать об этом, – после того, что довелось увидеть Дарье во дворе в одну из минувших ночей…
Отчего-то сдержалась – не рассказала сестре про корзину на крыльце… про то, как поспешно вернулась за нею Глафира, как быстро скрылась в густой предрассветной сини…
-Мальчишка… либо дочка будет у Захара, – лишь когда я рожу ему.
Катерина оторопела:
- Ты… беременная?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10