Очень вкусная история
В жизни каждого человека есть случаи, которые не забываются никогда, да и как их забыть? Вот об одной такой истории я и хочу сегодня поведать. История вкусная, пальчики оближешь!
До призыва в армию я успел больше двух лет поработать шофером, уж так вышло – призвали не сразу. Сменил не одну машину. Первой была старушка ГАЗ-51, которую теперь и не в каждом музее увидишь. На ней приходилось часто ездить в Москву за нормалями. За этим странным словом скрываются болты, гайки и прочие крепежные элементы.
Потом работал в отряде по озеленению города, перейдя уже на промежуточную ГАЗ-52, и наконец, мне достался шикарный, не совсем старый «Газон» 53-й, хозяин которого, напившись, гонялся за сотрудниками тогда еще милиции с полу-молотком, полу-кувалдой, требуя сей же час выпустить жену из психиатрической больницы. Жена его стояла недалеко, с ужасом наблюдая за неадекватным супругом (она наряд милиции и вызвала). Иными словами, мне своеобразно повезло – машина не старая и «ухоженная». На этой машине я работал в «пищевом» отряде в системе треста столовых и ресторанов. Тема моей статьи относится именно к последнему.
Система у нас была такая: отряд «номер четыре» в нашей автоколонне как раз по разнокалиберным пищевым пунктам и был ориентирован. Какой-либо ресторан присылал заявку, машину на сутки к этому заказу прикомандировывали. Как-то так само собой определялось, что один и тот же водитель практически всегда прикреплялся к одному месту. Мой молоткастый «наследодатель» был прикреплен к самому крупному в городе ресторану, так что не только отличная машина мне досталась, но, так же, и самый блатной ресторан тоже.
Директором ресторана в то время… промышлял… очень интеллигентный дядька, внешне чрезвычайно похожий на всесоюзного старосту Михаила Ивановича Калинина. Причем схожесть одной внешностью не ограничивалась. Позы, движения, даже голос, судя по старым советским фильмам. Звали его, все-таки, по-другому, но тоже не по-простому – Борисом Николаевичем. Директором он был не только «своего» ресторана, но и всего треста столовых и ресторанов. Иными словами – величина по тем временам значимая.
Замом по ресторану у Бориса Николаевича была Анька. Почему так фамильярно? А не знаю. Анька и все тут. Основную работу по снабжению ресторана выполняла она. И все основное время вместе с ней ее работу выполнял я, потому что без машины, за рулем которой я же и сидел, Анька мало что значила и мало что могла.
Про ту мою работу можно много что написать, но я хочу остановиться на одном дне, забыть который просто невозможно. И так:
Зима в тот год стояла очень морозная. Настоящая русская зима. Солнце и белый снег – ослепнуть можно. Мы с Анькой в кабине моей машины. Машина не старая, печка работает хорошо, не то что не холодно, жарко! До конца рабочего дня еще долго, но и после обеда прошло немало. Снабжение вещь такая, надо успевать – клиенты пронырливые. Мы еще не обедали – обед полагался прямо в ресторане и был он всегда очень и очень неплох, да и еще бесплатно. Заявлять Аньке о том, что надо бы и передохнуть… за ресторанным столом, было бессмысленно. Анька еще в первый день моей работы, сразу дала понять, что дело прежде всего. Я и не заявлял. Но в этот раз Анька, загадочно улыбаясь, заявила сама, что угостит меня таким обедом, который я не пробовал никогда и вряд ли когда еще попробую.
Анька завезла меня в лес. Вернее, это я ее в лес завез, но под ее руководством. У меня в голове уже начали просыпаться не…шоферские мысли (Анька была молода и хороша собой, я был юн и наивен, кабина была теплая). Однако, дело повернулось иначе. От дороги в лес мы отъехали совсем недалеко и остановились у какого-то бревенчатого строения – дом, не дом, сарай, не сарай. Хотя, вывеска наверху фасада определяла здание как заготконтору. Это был приемный пункт для охотников, которые могли здесь сдавать дичь за очень, по тем временам, немалые деньги. Анька меня просветила на счет легальности этого заведения, но я про это ничего говорить не буду. Заготконтора специализировалась в основном по меху, а вот все то, что под ним, было, как бы это получше выразиться, отходами производства. Этим пользовался наш ресторан, предлагая особым клиентам особые блюда.
И вот, когда я эти отходы увидел глазами и почувствовал носом, у меня закружилась голова. На огромной самодельной электрической плитке, не менее огромная - с бельевой таз, полу-сковорода, полу-казан, и в этой посудине шипело и шкворчало жарящаяся масса темного мяса, пересыпанная золотыми уже кольцами лука. Сказать, что я был голодным, это значит не сказать ничего! А тут такое! Мне наложили большую миску с верхом заячьей печени, жареной на заячьем же сале с луком.
Анька положила себе немного, видно ей бывать в этом волшебном домике не впервой. Она ела вилкой, я же столовой ложкой. На одну секунду я представил беднейший ресторанный стол, да тут же и забыл про него. Почти полная пивная кружка молока (ненастоящего тогда еще не продавали) завершила аккорд торжества… души.
Вот тогда я настолько явственно осоловел от насыщения, что реально боялся садиться за руль.
По вкусу теперь объективным быть не смогу. Прошло очень много лет, да и аппетит тогда был такой, что все показалось бы райской пищей. Но сама ситуация необычностью своей оставила глубокий и неописуемо приятный след в памяти.
